Два тигра - Страница 1

Изменить размер шрифта:

Эмилио Сальгари

Два тигра

Глава 1

«МАРИАННА»

В то утро 20 апреля 1857 года на траверзе маяка Даймонд-Харбор примерно в сотне ярдов от берега можно было видеть небольшое судно, еще ночью вошедшее в Хугли, не запросив лоцмана.

По оснастке это был малайский парусник, праос, но не имевший балансиров и того своеобразного навеса на палубе, который характерен для этого типа судов. К тому же корпус его был обшит железными пластинами, а водоизмещение значительно больше обычных праос, которые редко имеют его более пятидесяти тонн.

Так или иначе, а это был прекрасный парусник, остроносый, маневренный, способный при попутном ветре развивать большую скорость, чем у тех паровых судов, которыми оснащен был в то время скоростной флот англо-индийского правительства. Настоящее гоночное судно, напоминавшее лучшие клиперы недавних времен, прозванные за их исключительную быстроходность пожирателями расстояний.

Что удивляло, так это экипаж парусника, слишком многочисленный для небольшого судна и на редкость разношерстный. Казалось, все племена Малайзии послали в него своих представителей. Здесь были смуглокожие малайцы с мрачным взглядом черных, как уголь, глаз, даяки, стройные гибкие макасары и приземистые бугисы. Среди команды на борту было немало головорезов из лесов Борнео, негров из Минданао и даже несколько папуасов, выделявшихся живописной копной своих длинных волос, увенчанных ярким дикарским гребнем.

Никто из них не носил, однако, своих национальных костюмов: на всех был одинаковый белый саронг – кусок ткани, спускавшийся до колен, и просторные куртки разных цветов, не стеснявшие движений.

Только двое, под чьим началом находилась команда парусника, были одеты иначе: живописно и очень богато. Один из них, сидевший на широкой подушке красного шелка справа от руля, был мужчина ярко выраженного восточного типа, смуглолицый, с гордо посаженной головой, с густой черной шевелюрой, которая доходила ему до плеч и падала на глаза, сверкавшие каким-то смелым огнем. На нем был восточный наряд из голубого шелка, шитый золотом и украшенный рубинами, и высокие сапоги из желтой кожи. Красивый шелковый тюрбан с плюмажем и крупным алмазом, величиной с орех, довершал это роскошное одеяние.

Другой, стоявший поблизости, озабоченно хмуря брови, читал письмо. Это был европеец, высокий и статный, с тонкими аристократическими чертами лица, мягким взглядом голубых глаз и темными усами, уже чуть седеющими, хотя он и казался моложе своего спутника. На нем была коричневая бархатная куртка, стянутая на бедрах широким поясом, темные брюки и кожаные башмаки с золотыми пряжками.

Парусник уже почти поравнялся с белым домиком лоцманской станции, когда европеец, который только сейчас заметил ее приближение, обернулся к своему товарищу, погруженному в глубокие думы.

– Сандокан, – сказал он, – мы уже входим в реку. Мы будем брать лоцмана?

– Мне не нужны любопытные глаза на борту моего судна, Янес, – ответил тот, поднимаясь и устремляя взгляд на станцию. – Доберемся до Калькутты и без помощи лоцмана.

– Ты прав, – кивнул Янес после недолгого размышления. – Лучше сохранить инкогнито. Никогда не знаешь, какая мелочь может навести на наш след этого мерзавца Суйод-хана.

– Когда мы будем в Калькутте?

– До захода солнца, – ответил Янес. – Вода поднимается, и ветер попутный.

– Нам нужно как можно скорее увидеться с Тремаль-Найком. Бедный друг! Потерять жену, а теперь и единственную дочь!

– Мы обязательно вырвем ее у Суйод-хана. Посмотрим, устоит ли Индийский Тигр против Тигра Малайзии.

– Да, – сказал Сандокан, и молния блеснула в его глазах, а лоб грозно нахмурился. – Мы вызволим ее, даже если мне придется для этого перевернуть всю Индию и утопить этих подлых собак тугов в их подземных пещерах. Но дошла ли наша депеша до Тремаль-Найка?

– Не тревожься, Сандокан: телеграммы всегда доходят до места назначения.

– Значит, он нас ждет?

– Думаю, да, но лучше все же предупредить его, что мы уже вошли в Хугли и к вечеру будем в Калькутте. Он пошлет Каммамури, чтобы тот встретил нас и проводил к его дому.

– А есть тут телеграф по пути?

– Есть, в Даймонд-Харборе.

– Это лоцманская станция, которую мы только что миновали?

– Да, Сандокан.

– Тогда встанем на якорь и пошлем кого-нибудь. Полчаса для нас небольшая потеря. К тому же за домом Тремаль-Найка наверняка следят.

– Ты прав. Предусмотрительность будет не лишней.

– Тогда напиши, друг мой.

Янес вырвал листок из записной книжки и быстро написал на нем карандашом:

«С борта „Марианны“, господину Тремаль-Найку, улица Дурумтолах.

Сегодня утром мы вошли в Хугли и вечером будем у вас. Вышлите Каммамури нам навстречу.

Наше судно идет под флагом Момпрачема.

Янес де Гомейра».

– Вот, – сказал он, показывая листок Сандокану.

– Хорошо, – ответил тот. – Лучше твоя подпись, чем моя. Англичане, наверное, еще помнят меня и не простили мои набеги.

Парусник встал на якорь в полумиле от Даймонд-Харбора, и шлюпка с гребцами уже была спущена на воду, когда Янес подозвал рулевого, вручив ему записку и деньги.

– Ни слова о нас, – приказал он. – Разговаривай только по-португальски. Капитан сейчас – я.

Рулевой, высокий и крепкий парень, кивнул, проворно скользнул в шлюпку, и она тут же устремилась к берегу, взяв курс на лоцманскую станцию.

Через полчаса он вернулся, объявив, что депеша отправлена по назначению.

– Тебя о чем-нибудь спрашивали? – поинтересовался Янес.

– Да, капитан. Но я помалкивал. Я был нем, как рыба.

– Отлично.

Шлюпку подняли на борт, и «Марианна» двинулась дальше, держась все время середины реки. Сандокан уселся на свою шелковую подушку и погрузился в раздумье, а Янес, закурив сигарету и опершись о борт, рассеянно оглядывал берега.

Обширные бамбуковые джунгли, излюбленное прибежище местных тигров и носорогов, простирались по правую и левую сторону могучей реки, покрывая ее топкие берега, кишевшие змеями и крокодилами. Тучи птиц кружили над густыми зарослями бамбуков и тростника, но людей нигде не было видно. От затхлой, тинистой воды несло запахом гнили.

– Плохие места, – пробормотал Янес, с напряженным вниманием оглядываясь кругом. – Все это разве что для охоты. Не сравнить эти дикие джунгли с прекрасными лесами Борнео. Если люди Суйод-хана и в самом деле обитают здесь, им не позавидуешь. Тростник, лианы и болота. Лианы, болота и тростник. И это знаменитая дельта священной реки!

Ничто не изменилось тут с тех пор, как он последний раз бывал в Индии. Похоже, англичане заботились лишь о том, чтобы получше остричь этих бедных индийцев, а не о том, чтобы как-то улучшить тут жизнь. «Марианна» быстро продвигалась вперед, но по берегам реки была все та же картина. По крайней мере на правом. На левом же попадались изредка по несколько убогих хижин, с глиняными стенами и лиственными крышами, под сенью кокосовых пальм.

Янес всматривался в одну из этих нищих деревушек, отделенных от реки изгородью для защиты от крокодилов, когда Сандокан встал и присоединился к нему.

– В этих болотах и живут туги?

– Да, дружище, – ответил Янес.

– Не в этих ли зарослях их логово? Видишь, вон там что-то вроде деревянной башни на сваях?

– Это приют для потерпевших крушение, – ответил Янес.

– А кто его поставил?

– Англо-индийское правительство. Река опаснее, чем кажется на первый взгляд. Здесь много песчаных отмелей, которые постоянно меняются. Кораблекрушения – обычное дело. По берегам много диких зверей – вот и пришлось построить эти башни. В них можно попасть лишь по приставной лестнице, которую втягивают затем наверх.

– А что там, внутри?

– Немного съестного. Эти запасы пополняются каждый месяц служащими на специальном катере.

– Эти берега в самом деле опасны? – спросил Сандокан.

Оригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com