Два брата - Страница 6
– Надеюсь, ты у нас до осени? – спросила Марья Степановна.
– Еще бы…
– А после? – спросил отец.
– Еще не решил, папа. Предположение есть. После поговорим! – произнес он, возвращаясь назад. – Ну, пойду переоденусь, а то я на дикого человека теперь похож!
Он вошел в столовую и, увидевши Васю, сидевшего на том же месте, охватил его за тонкую талию и нежно сказал:
– Чего ты, милый Васюк, один сидишь? Пойдем-ка!
И он увлек брата к себе в комнату.
– Все тот же! – проговорил, радостно улыбаясь, Вязников, обращаясь к жене.
– Тот же. Приехал – и будто веселье с ним приехало.
– А за обедом не худо было бы выпить по бокалу шампанского. Как ты думаешь, старуха? Есть у нас?
– Как не быть! Я припасла к Колиному приезду.
– Вот и отлично! Поздравим его с окончанием курса! Молодец он у нас. Конек горячий!
– Это-то и страшно.
– Отчего страшно?
– Ты разве забыл свою-то молодость?
– Ему не надо этого… Боже сохрани! – проговорил Иван Андреевич. – И к тому же… А, впрочем, зачем загадывать, милая… Что будет то будет! Лишь бы остался честным человеком!
IV
– Ну, а ты, Вася, как живешь? – спрашивал старший брат у Васи, подававшего Николаю мыться.
– Ничего, живу себе. На голову лить?
– Полей, голубчик… Вот так… Эко славно как! Перед обедом, Вася, купаться? Вода, я думаю, славная теперь, – говорил старший брат, с фырканьем вытираясь полотенцем. – А в академию скоро?
– Не знаю еще…
– Как не знаешь? Готовишься?
– Не очень. Не тянет меня академия…
– Так в университет, что ли?
Вася замахал головой.
– Так куда же?
– Разве надо непременно куда-нибудь?
– А то как же? Не недорослем же быть!
– Не по форме?
– Как это не по форме?
– Так, говорю: не по форме?.. Непременно надо?
Николай остановился и смотрел во все глаза на брата.
– Ты что, Коля, удивляешься так? – тихо спросил Вася.
– Да ты, Вася, чудак… Не сердись, голубчик, а ты чудак какой-то стал… Ведь надо же кончить курс!
– А ты почем знаешь, что надо?.. Как для кого!
Старший брат совсем был изумлен.
– Я думаю, для всякого.
– Это ты про диплом? Так, может быть, мне его не надо… А учиться и так можно, без диплома… Диплом этот для того, кто хочет потом людей морочить… Стара штука!
– Как людей морочить?
– Очень просто, как людей морочат… Мало ли морочат… А я не хочу…
– Ты какими-то загадками, Вася, говоришь… С папой говорил?
– Нет еще. Придет время – скажу!
– Это уж не Лаврентьев ли тебя первобытности учит?
– Ты, Коля, Лаврентьева не знаешь, так зачем ты смеешься? Лаврентьев – чудеснейший человек… Ты посмотри, как мужики его уважают… Он, брат, хоть и без диплома, а по совести живет… человека не теснит… Да ты, Коля, не сердись, пожалуйста… когда-нибудь, может, поговорим, а теперь не расспрашивай.
Он замолчал. Потом, как бы спохватившись, продолжал:
– А ты с Лаврентьевым познакомься. Сам увидишь. Он тоже желает с тобой познакомиться. Статья твоя ему понравилась… Он тебе может много сведений сообщить… Он жизнь-то крестьянскую знает…
Это известие произвело на Николая приятное впечатление. Ему было лестно, что статья понравилась Лаврентьеву.
– А тебе понравилась?
– Понравилась и мне… только… ну, да не теперь… Я на нее заметку написал, – прибавил Вася конфузливо. – После покажу… Так написал… для себя…
– Я познакомлюсь с Лаврентьевым. Сведи меня к нему.
– Отлично! – обрадовался Вася. – Ты увидишь, какой Лаврентьев.
– Ты, кажется, влюблен в него?
– Люблю… да его все любят. Один Кузька не любит. Собирается его извести. Только шалишь, брат!
– Какой Кузька?
– А живодер здешний… Кривошейнов.
Николай продолжал свой туалет. Вася внимательно оглядывал брата и заметил:
– Франт-то ты какой, Коля!
Старший брат вдруг вспыхнул.
– А по-твоему, надо неряхой быть?
– Да я так… Ты не сердись, брат.
– Я и не сержусь…
– То-то, а я было подумал…
Николай протянул руку.
– Ах, Васюк, Васюк, голубчик, кроткая ты душа! Не сердись и ты на меня… Ведь я расспрашивал тебя, как брат… не желая оскорбить…
– Что ты, что ты, Коля! Да разве я обиделся? За что? – повторял он, крепко пожимая брату руку. – Я после тебе все расскажу, на каком основании я никуда не хочу… Ты умный, ты должен понять… Всякий по-своему… Вот если б я умел писать, как ты, то знаешь, что бы я сделал?
– Что бы ты сделал?
– Остался бы здесь да подробно и описал, как мужик живет, а то ведь в газетах все врут… Ах, если бы ты видел только, Коля, что здесь Кузька делает! И нет ему предела! – прошептал задумчиво Вася.
– Это всем хорошо известно, Вася.
– Нет, не говори. А, впрочем, тем хуже… Всем известно, и все смотрят!
«Странный брат какой!» – промелькнуло в голове у Николая.
Братья несколько времени молчали.
– Послушай, Вася, скоро Леночкина свадьба?
– Елены Ивановны? – поправил Вася.
При этом бледное лицо его вспыхнуло ярким румянцем.
– Ну да…
– Осенью, кажется… А что?
– Так спросил. Тоже старые приятели. А отец ее?
– Обыкновенно что: исправник, как и был! Еще папа его немного в страхе держит, а то…
– А Смирновых видел?
– Видел… Такая сорока, так и стрекочет, а барышни все об адвокатах да о литераторах… Слышал, как они маме в уши визжали! Ты хочешь с ними знакомиться?
– А по-твоему не стоит?
– Не стоит. Болтуньи! Все эдак больше о возвышенности, а землю по десяти рублей сдают… Шельмы!
– Ты, однако, брат, сильно. Говорят, Смирнова умная женщина.
– Да кому от ума-то ее прок? – добродушно возразил Вася. – Вот и Бежецкий твой умный, а сам же ты говорил, на что пошел его ум… на мамону [5]!
– Философ ты, как погляжу. Стоик [6]! – заметил Николай, надевая жакетку.
Он был совсем готов. Свежий, красивый, в хорошо сшитом костюме, он глядел таким молодцом, что Вася, любуясь братом, воскликнул:
– И какой же ты, Коля, красавец!
Брат улыбнулся своей привлекательной улыбкой.
– Вещи твои убрать?
– Авдотья уберет.
– Все равно… Теперь мне нечего делать… я уберу.
– Ну, давай вместе.
Они принялись выкладывать платье, белье и книги из большого чемодана. Вася внимательно разглядывал книги и две из них отложил.
– Можно почитать?
– Разумеется… Ты что выбрал? – полюбопытствовал брат.
Вася назвал заглавия.
Николай шутя погрозил пальцем.
– Ишь к чему тебя тянет! – протянул он. – Смотри, Вася, с ружьем осторожнее: заряжено… Думал дорогой что-нибудь подстрелить… Дичи теперь, я думаю, много?
– Есть… намедни куропаток видел!
– А ты по-прежнему не любишь охоты?
– Нет. К чему я буду божью тварь убивать… потехи ради.
– Тогда и мясо есть не следует?
– Ну, это другое дело. А, впрочем, пожалуй, что и не следует! – заметил Вася. – Я думаю об этом.
– А пока ешь?
– Ем.
Николай рассмеялся.
– Ну, теперь пойдем, брат, в сад, туда к речке, а оттуда в малинник.
– Пойдем!
Они спустились в сад.
Николай весело пустился в самую глубь, ощущая полной грудью прелесть большого, тенистого, густого сада с вековыми деревьями. Ему было как-то весело, хорошо и привольно в этом гнезде. Хотелось резвиться, как школьнику. Они обошли весь сад. В малиннике, под палящим солнцем, прикрывшись платком, Николай ел ягоды с жадностью мальчишки. Потом зашли на огород, оттуда спустились к речке и пошли по берегу.
Деревня была как на ладони. На улице не было ни души. Деревня точно вымерла.
Они остановились.
– Ну, как наши живут – по-прежнему хорошо?
– Хуже.
– Разве и их ваш Кузька донял?
– Сюда пока не добрался… Неурожаи!..