Душитель из Бангкока - Страница 9

Этот город по словам Марка Твена «древней, чем сама история»*. Ученые оценивают его возраст примерно в три тысячи лет. По местным легендам городу больше пяти тысяч лет, и я, честно говоря, больше склонен доверять не ученым, а легендам.

Быть кремированным на одном из гхатов (ступенчатые сходы к Гангу) Варанаси мечтает чуть ли не каждый индуист. В этом случае он сразу же попадает в чертоги бога Шивы (обретет спасение, освободится от необходимости снова перерождаться, заслужит хорошее воплощение и тому подобное). Может быть, именно в эти чертоги после смерти отправился и один из участников знаменитой ливерпульской четверки Джордж Харрисон. Его тело после смерти было предано огню в Варанаси, а прах был развеян по Гангу…

Правда, есть и те, кто не подлежит кремации: маленькие дети, беременные женщины, те, кто умер от оспы, проказы или укуса змеи и убитые молнией. Их тела, с заранее привязанным к ногам грузом, обычно бросают в воду на середине реки.

Варанаси – самый священный из всех священных городов Индии, и это особенно ощущается в прилегающих к гхатам кварталам с их узкими улочками, по которым к Гангу стремятся потоки паломников. Даже обычное омовение в великой реке позволяет очиститься от грехов, а если оно еще обставлено соответствующим ритуалом, то тем более.

Но я не собирался ни умирать в этом городе, ни совершать омовение. Мои цели были далеки от возвышенно-духовных, мне всего лишь нужно было найти доктора Паланьяппана Чидамбарама из Бенаресского университета и получить от него нужную информацию о тугах. Фамилия этого ученого мне представлялась хорошим знаком. Дело в том, что из индуистских богов наиболее симпатичен мне бог Шива, а самый знаменитый храм танцующего Шивы находится в Южной Индии в городе Чидамбарам. Более того, это один из самых любимых моих индуистских храмов. Такое вот совпадение.

В аэропорту Варанаси я прошел паспортный контроль и, сразу же отправился на выход, где был атакован парой сотен таксистов, рикшасов (так от слова «Ракшас»* я называю водителей авторикш) и обычных помогайчиков (иностранцы называют их хелперами, а я обычно «хелосэрами», из-за их пристрастия к этому приветствию).

Как вы думаете, какой самый популярный вид спорта в Индии? Знатоки ответят – крикет. Я же думаю, что еще более популярен другой вид спорта, доступный и старому и малому – развод белого лоха (фреш чикен на местном жаргоне*) на деньги. У этого вида спорта явно больше поклонников, чем у всех остальных.

Можно ли этих разводов избежать? Конечно. Но, во-первых, нужно владеть кое-какой информацией обо всем этом, и во-вторых, – уметь правильно себя позиционировать. И тогда вас за реальную цену (которая может быть раз в десять меньше того, что просят изначально) повезут в нужную вам гостиницу, продадут нужную вам вещь и сдадут номер в гостинице.

Сколько стоит проезд от аэропорта до Бенаресского университета, расположенного в южной части Старого города я знал и поэтому наживиться на мне никому не удалось. А черный как смоль (явно дравидийского типа) водитель с пышными усами и грустными глазами за то, что не был излишне навязчив, получил хорошие чаевые.

Доктор Чидамбарам – заведующий кафедрой индийской филологии Бенаресского университета, выглядел так, как я его себе и представлял: классическим индийским пандитом (ударение на «а»). Белые брюки, белая длинная (до колен) рубаха, коричневая безрукавка и белый шарф. Высокий, немного полный, белая кожа (арийское происхождение), добрая улыбка и глаза, в которых можно увидеть многовековую мудрость.

Намастэ*! – поприветствовал я его.

Намастэ – ответил он на мое приветствие.

Дальше последовал обмен фразами вежливости о том, как нам приятно друг с другом познакомиться и только после этого я спросил его:

Я веду расследование серийных убийств в Бангкоке. Есть все основания подозревать, что в них замешаны пхасингары. Саша сказал мне, что вы знаете о душителях всё. Вы можете поделиться со мной этой информацией?

– Саша, хороший молодой человек. Я его прекрасно помню – он удивил меня своим трудолюбием в изучении Санскрита. – погрузился было в воспоминания Чидамбарам, но потом спохватился. – Но всего о тугах не знает никто. Разве что сами душители. А вам я чем смогу, тем помогу. Давайте встретимся через пару часиков, у меня сейчас занятия будут.

Мы договорились встретиться с ним на берегу Ганга у алтаря Вишалакши на Мир Гхате.

Вот так у меня образовалась пара часов свободного времени. Куда направляется человек, у которого есть свободное время в Варанаси? Конечно же, к Гангу. Добравшись до Мир Гхата, я постарался найти местечко, где меня не сильно бы доставали аборигены и, глядя на священную реку, погрузился в размышления. Почему-то думалось не о деле, которое я расследую, а о совершенно посторонних вещах. Видимо, гхаты Варанаси* – отличное место для размышлений об абсурдности общественного устройства нашей цивилизации.

Разве не абсурдно, когда умеющие только бить по мячу семнадцатилетние футболисты получают зарплату в десятки, сотни раз превышающую зарплату заслуженных учителей, всю жизнь дарящих детям тепло своей души и пытающихся их хоть чему-то научить?

Разве не абсурдно, что врачи стремятся заработать на больном, а не вылечить его.

Разве не абсурдно, когда безголосая певичка, грудью, в буквальном смысле, проложившая себе дорогу на сцену, купается в деньгах и славе, а поэты, живущие музыкой сфер, спиваются из-за невостребованности?

Разве не абсурдно, когда гламурные дамочки кривятся от вкуса несколькотысячедолларового шампанского, тогда как миллионы детей умирают от недоедания?

Разве не абсурдно, когда в галереях и музеях современного искусства выставляются произведения из буквально какашек, а живые настоящие картины, несущие свет, не нужны никому.

Можно привести еще десятки, сотни примеров, свидетельствующих о серьезной болезни современного социума. Но зачем? Что изменится? Для себя я давно уже понял, что с этой цивилизацией мне не совсем по пути. Никуда не деться, я живу здесь, но это не значит, что я обязан играть по общепринятым правилам. Ну, уж нет. Правила игры у меня свои. И Игра своя.

Я прервал размышления, когда увидел, что ко мне направляется колоритный саддху* с толстым деревянным посохом и человеческим черепом в руках. Его покрытые пеплом длинные волосы доставали чуть ли не до колен, во рту дымила трубка, глаза горели огнем, а толстые губы расплывались в широкой улыбке.

– Серега… (следующие тридцать три сакральные слова не приводятся здесь в связи с цензурными соображениями), ты откуда тут взялся? – заорал он на чистом русском языке, до смерти пугая, сидевшего чуть ниже меня в медитации японца и двух голубей, собиравшихся заняться любовью возле все того же японца. – Ну… (следующие сто восемь сакральных слов здесь не приводятся, по все тем же, цензурным соображениям), как я рад тебя видеть!

Примечания к девятой главе

Город Шивы – именно в Варанаси согласно индуистским легендам один из трех верховных божеств индуизма бог Шива совершил омовение и смыл с себя все грехи.