Дурная слава - Страница 33

Вспоминая об этом, Иден машинально потерла как раз те места на руках, где были когда-то надеты наручники. Это ощущение было до сих пор свежо в ее памяти, как и стыд, который она испытала, когда Уильяме заставил ее выйти из дома со скованными за спиной руками, неспособную даже запахнуть на груди разорванную блузку и скрыть свое тело от пялящихся на нее зевак. К счастью, из дома выбежал Винс и набросил ей на плечи свою джинсовую куртку, торопливо Застегнув две верхние пуговицы.

— Все будет в порядке, сестренка, — пообещал он, когда шериф запихнул ее на заднее сиденье патрульной машины. — Они не посадят тебя в тюрьму. Ты и оглянуться не успеешь, как окажешься на свободе.

Но «оглянуться» обернулось сорока восемью часами в тюрьме.

И с тех пор каждый раз при виде Лота Уильямса она вновь переживала все происшедшее с ней в ту ночь. С той лишь только разницей, что теперь ей уже было не семнадцать и она не была напугана. Когда шериф подошел к ней, Иден совершенно спокойно встретила его пронизывающий, колючий взгляд.

— Джонс говорит, что сегодня утром кто-то использовал его грузовики в качестве мишени для стрельбы, — обратился он к Иден.

— Это правда.

Шериф поднял глаза к холму:

— Он стрелял оттуда?

— Да.

Иден обратила внимание, что у Лота не было, как обычно, блокнота. И он ничего не записывал.

— Если я правильно понял, вы схватили ружье и помчались в погоню за ним? — продолжал расспросы шериф.

— Ружье было у меня. — Киннкэйд сделал шаг вперед и оказался возле Иден. — Леди не была вооружена.

Взгляд шерифа переметнулся на Киннкэйда, и он внимательно и долго его рассматривал.

— А вы кто такой?

— Киннкэйд. Работаю на мисс Росситер.

— Что-то не встречал вас в наших краях.

— Возможно, потому что в ваших краях меня раньше не было.

— И что случилось, когда вы добрались до вершины холма? — обратился он к ним обоим.

— Мы увидели мужчину верхом на лошади, спешившего скрыться, — ответила Иден.

— И как он выглядел? Могли бы вы его описать?

— Среднего сложения, — начал Киннкэйд. — В темной шляпе, возможно коричневой, в темной клетчатой рубашке, в жилетке и кожаных штанах, верхом на гнедой лошади.

Лот Уильямс, похоже, немного насторожился.

— Вы смогли бы узнать этого человека, если бы встретили его?

Киннкэйд покачал головой:

— Я не видел его лица.

Шериф кивнул и снова бросил взгляд на гребень холма.

— А как насчет следов?

— Кое-что я заметил, — ответил Киннкэйд. — Но гильз там не осталось.

— Пожалуй, мне следует взглянуть, — сказал Лот без особого энтузиазма и обратился к Иден: — Мне придется у вас одолжить лошадь.

— Можете взять вон того гнедого. — И Иден указала на лошадь в белых чулках, привязанную к изгороди.

Он кивнул и довольно энергично направился к лошади. Но Иден знала, что шериф всего лишь соблюдает формальности, требуемые для расследования.

— У меня такое ощущение, что наш добрый шериф ничего не найдет, — как бы невзначай заметил Киннкэйд.

Разочарованная поражением, Иден вспылила:

— Если бы вы не вмешались, я добралась бы до вершины холма, когда Шихэн еще не ускакал.

Киннкэйд недоуменно посмотрел на нее:

— Так вы знаете, кто это был?

— Я знаю, кто должен был быть. И шериф тоже знает. Но из-за вас я не смогу этого доказать.

Она круто развернулась на каблуках и пошла прочь.

Ковбой Боб Уотерс стоял рядом с крайним фургоном и праздно наблюдал, как ставили на место последнюю покрышку. Киннкэйд подошел к нему, вынул тонкую сигару и закурил.

— Кажется, шериф не очень-то старается разобраться в этом деле, верно? — И Киннкэйд не спеша затянулся.

— Не очень, — согласился Уотерс и, выдержав краткую паузу, добавил: — Но стоит ли удивляться? Шериф — двоюродный брат Де Парда.

Киннкэйд вскинул брови:

— Значит, речь идет об игре краплеными картами?

— Да.

Был уже почти полдень, когда Джонс уселся в свою машину и дизель его трейлера взревел. Миновав загоны, он вывел трейлер на проселочную дорогу.

На кухне ранчо повар как-то особенно громко гремел посудой, словно стараясь заглушить рев дизеля.

Киннкэйд уселся на своего гнедого и двинулся назад, к амбарам, но по дороге увидел Иден. Она стояла возле патрульной машины и о чем-то разговаривала с уже вернувшимся шерифом.

Но особое внимание Киннкэйд обратил на ее брата, стоявшего на крыльце. Во всем его облике чувствовалось напряжение и беспокойство. Как только машина шерифа тронулась, Иден направилась к крыльцу.

— Что он сказал? — спросил Винс, по выражению ее лица не понимая, каков был исход разговора.

— Шериф обещал разобраться, — невесело усмехнулась Иден. — И еще он сказал мне, чтобы я звонила ему, если у нас возникнут какие-нибудь неприятности.

— И все?

— И все.

— А ты не стала ему говорить, что за всем этим стоит Де Пард?

Иден посмотрела вслед удаляющейся патрульной машине и резко ответила:

— Нет, я этого не стала говорить. Лот об этом догадался еще до того, как приехал сюда. Думаю, именно поэтому он и явился на ранчо сам, вместо того чтобы послать кого-нибудь из своих помощников. На тот случай, если вдруг обнаружат улики, ясно указывающие на причастность Де Парда к этой истории.

— Ну, он по крайней мере поговорит с Де Пардом, — рассуждал вслух явно расстроенный Винс.

— Если и поговорит, то только чтобы успокоить его насчет улик и объяснить, что ему ничего не грозит в связи с этой стрельбой.

— Но должен же он понимать, что на этот раз Де Пард зашел слишком далеко, — запротестовал Винс. — Одна из этих пуль могла рикошетом задеть кого-нибудь. Могла даже убить человека.

— Ну, в таком случае шериф с сожалением констатировал бы несчастный случай.

— Винс, пойдем в дом, я разогрею что-нибудь на ленч, — сказала Иден, открывая дверь. Но, не услышав его шагов за спиной, она обернулась. Винс все еще стоял на крыльце. — С тобой все в порядке, Винс?

— Что? — И он кивнул ей с отсутствующим видом. — Да, конечно, все прекрасно.

Оставив его одного в задумчивости, Иден вошла в дом. Но не успела она толком переодеться, как услышала звук заработавшего мотора пикапа. Иден выглянула из окна кухни именно в тот момент, когда пикап Винса отъезжал от дома. На мгновение она позавидовала ему, но так, как поступал в жизни Винс, не решало ни одного вопроса, ни одной проблемы.

Иден плюхнулась в огромное кресло и закрыла глаза. Мучительная, ноющая боль билась у нее в висках. Но ей не удалось побыть одной и нескольких минут. Послышался стук в раздвижную дверь…

Боб Уотерс и Эл Бендер сидели в бараке за длинным столом и ели, когда появился Киннкэйд. Перешагнув через деревянную скамью, он подошел к Уотерсу и зачерпнул большую порцию спагетти с жирным мясным соусом.

— Где Харт и Коннорс? — Он бросил взгляд на два пустых места.

— Вероятно, в доме, выклянчивают свои деньги, — ответил Боб Уотерс, отправляя в рот очередную порцию спагетти.

— Они собираются увольняться? — спросил Киннкэйд.

— Да. — Эл Бендер широко улыбался ему через стол. — Наслушавшись свиста пуль, летавших сегодня утром, они сочли, что эта работа вредна для их здоровья.

Ковбои тоже увидели пикап, выезжающий со двора ранчо.

— Похоже, это Харт, — заметил Боб Уотерс и снова ткнул вилкой в горку макарон на тарелке.

— Я так понимаю, что вы оба остаетесь. — Киннкэйд с удивлением оглядел сидящую за столом пару.

— А почему бы и нет? Еда здесь хорошая, — смеясь Ответил Эл Бендер.

— Ну а я происхожу от людей, многие поколения которых сражались за гиблое дело. Это у меня в крови, — пояснил Боб Уотерс, принимаясь за кофе.

— А как насчет тебя? — спросил Бендер. Киннкэйд вспомнил строчку из Шекспира и процитировал ее:

— «Цепляюсь я за платье, как репей».

Киннкэйд легонько постучал в раздвижную дверь и подождал ответа. Но, не услышав ни звука, он, поколебавшись минуту, вошел. Быстро оглядев комнату, Киннкэйд убедился, что она пуста. Тогда он, позвякивая шпорами, прошел на кухню.