Дух воина (СИ) - Страница 9

С вопросом про оружие он пошёл к Аасору. Тот совершенно точно поймёт его правильно, потому что знал о Женьке всё. После того "ритуала" секретов между ними не было.

– Женщина не должна нести смерть, – охотно пояснил шаман. – Только жизнь. Это её предназначение. У кохов женщина даже птицу не рубит. Все мужчина.

– А если рядом нет мужчины? Женщина что, должна с голода умереть, потому что ей нельзя?

– Она может, конечно, и зарубить. Но потом до полной луны будет нечистой. Ей нельзя будет есть за общим столом и ложиться с мужчиной.

Женька вытаращил глаза и едва пальцем у виска не повертел. Эта дикость не вмещалась в его разум.

– А если на стан нападут, то что? Вырежут всех к чертям собачьим?

– Если найдут, – усмехнулся Аасор.

– А чего его искать? Стоят шатры посреди степи... издалека видно.

– А шаман на что? Уж скрыть стан из вида – самое первое, чему учат нас.

– О! То есть – заслать лазутчика, зарезать шамана – и можно брать стан?

Аасор прищурился.

– Ла-а-адно, – фыркнул Женька. – Если у шамана несварение... или он от старости помер... все? Конец всему племени? Ой!

Аасор ловко, как кошка лапой, мазнул Женьку рукой по губам. Не то чтобы больно – но обидно.

– Ты многого не знаешь, малыш. А не знаешь – молчи лучше. Шаман разговаривает с ветром и травой. И он всегда знает, когда его час близок.

– Накурятся всякой дряни и разговаривают с ветром, – заворчал было Женька, но вдруг осекся, вспомнив, что сам попал в этот мир почти мёртвым и не знающим языка. А Аасор своими обрядами его спас. – Прости.

– Вот так-то, бестолочь. Незачем нашим женщинам проливать кровь. Мужчина может и должен их защитить.

И тут Женька вспомнил, о чем ещё хотел спросить шамана. Который как лекарь, а значит – пола не имеет. А все равно больше некому этот глупый вопрос задать. Угадал. Аасор смеяться не стал, обещал помочь.

Несмотря на то, что Баяр предлагал Дженаю ночевать в шатре с кем-то из воинов, может, даже в его собственном, Женька наотрез отказался. С шаманом было спокойнее. Шаман все знал, к соседу своему относился снисходительно, с разговорами не приставал. А еще у Аасора можно многому было научиться, особенно если наблюдать. Женька и наблюдал, а когда удавалось помочь – помогал. Видя явный интерес к травам, Аасор начал свои действия проговаривать: это травка от поноса, а эта – для легких родов. Отвар из овса расслабляет кишечник, а цветки хвостовика помогают при тяжелом кашле.

А потом Аасора позвали к наложнице хана, у которой начались роды, и тот, собрав нужные травы, ушел, оставив Женьку одного в шатре.

Оказалось, опасное это дело – одиночество.

Он возвратился “домой” уже по темноте. Сначала ужинал с войском, потом долго спорил о чем-то не важном, но очень интересном с Охтыром, потом просто – дышал ветром и кайфовал от того, что мышцы ноют, что в животе сытость, что глаза осоловело закрываются и заплетается язык. Он жил. По-настоящему.

Зашел в шатер, сбрасывая обувь, зевнул, почесал давно немытую шею. Хотел уже упасть на свою постель, как темнота внезапно зашевелилась. К Дженаю шагнула тень. Он отпрянул было, но горячие гибкие руки обвили его шею и притянули к себе. Мягкие губы скользнули по щеке — насилу отвернулся.

— Я сейчас буду орать «помогите, насилуют», — шепотом предупредил он, ловя пальцами девичьи запястья.

— Я тебе противна? — обиженно прошептала Листян, отступая.

— Мне Баяр запретил, — испуганно ответил мальчик.

— Баяр не узнает, обещаю. Дело только в этом?

— Да зачем я тебе?

— Ты красивый. И сильный. И добрый, — девушка скользнула пальцами по его щеке, а потом дернула за завязку штанов. — Мне ещё ни один парень так не нравился.

Она вдруг навалилась на него всем телом, уперлась круглой мягкой грудью в грудь и решительно принялась стягивать с него штаны. Орать Женька все же побоялся – стыдно очень, да и непременно обо всем узнает Баяр. Поди потом оправдайся! Уж лучше иметь дело с девушкой. Придется, видимо, сказать правду – чтобы избежать и дальнейших поползновений, и смертельных обид. Женщины! Как же с ними сложно!

Оттолкнул ее с силой, откатился в сторону. Она заплакала – тихо-тихо. Он понял только по дрожанию воздуха.

— Листян, мы ведь с тобой друзья? — громким шепотом спросил Женька. — Эй, реветь не нужно! Ладно, пойдём поговорим.

Он завязал штаны, схватил ее за руку и вывел из шатра. На небе сверкали звёзды. В стане стояла тишина, только где-то лениво ворчала собака. Дженай привёл ее к Кругу — видимо, все важные разговоры у них будут проходить здесь. И ночью, да.

— Зачем ты меня сюда притащил? — обиженно поджала пухлые губы Листян.

— Листян, ты мне очень нравишься, честно. Но отношений у нас быть не может, — тут Женька ухмыльнулся весело. — Просто, ну невозможно это!

— Почему? Ты… евнух?

— Хуже, – Женька, вздохнув, задрал рубаху и размотал тонкую ткань, стягивающую грудь. – Вот.

— Ты… женщина? – с огромным изумлением, и даже ужасом выдохнула Листян. – Но как это возможно? Ты же… воин! И Тойрог прошел! Так не бывает.

— Могу штаны снять, – вздохнул (вздохнула) Женька. – Если не веришь.

— Снимай! – азартно выдохнула девушка.

Она сняла.

— Я ничего не понимаю, – покачала головой Листян, сокрушенно прижимая ладони к щекам.

— Тут все просто, – пробурчала Женька, оправляя одежду. – Сама пойми, я сирота, никто. Если мальчику еще как-то можно выжить, то девочке придется очень туго. Даже у вас чужестранок вон наложницами берут. А у нас просто… берут. Насильно. Могут по кругу пустить. Вот я и скрываюсь так. Много-много лет.

— Много – это сколько? – с острым любопытством спросила девушка.

— Мне почти девятнадцать.

— Ого! У нас бы ты давно могла стать женой и матерью! Послушай, давай я поговорю с Баяром, он тебя защитит! Зачем тебе прятаться здесь?

— С ума сошла? – возмутилась Женька. – Мне нравится быть воином, понимаешь? Очень нравится.

— Нет, не понимаю, – хихикнула Листян. – Но твою тайну сохраню. Только всем скажу, что у нас было. Иначе придет ещё кто-нибудь.

— Зачем? Кому я нужен?

— Ты другой, – засмеялась уже совершенно успокоившаяся девушка. – Красивый. Молоденький совсем, и женщин, говорят, боишься. Нашим любопытно.

— Любопытно им, – хмуро буркнула Женька. – А мне теперь шарахайся от каждой бабы. Скорее бы Аасор вернулся!

— А ты попросись с воинами спать, – посоветовала Листян нахально. – Если не боишься, конечно.

— Чего мне бояться?

— Ну вдруг тебе кто-то понравится, что ты устоять не сможешь?

Женька хмыкнула. Этого она не боялась. Глупости какие – понравится! И не такая она вовсе, физиологическая часть жизни ее не интересует. И вдруг споткнулась, вспомнив, как Баяр учил ее стрелять из лука.

***

Женька обычно искренне считала себя парнем. Думала, как парень, разговаривала, как парень, ходила, как парень. Но когда Баяр стоял у неё за спиной, положив свои пальцы на ее руки — о, просто показывая, как правильно натягивать лук, ничего больше — все проклятое женское вдруг пробуждалось внутри. Мурашки по спине, тяжесть в животе, ставшая вдруг такой чувствительной кожа. Ей начинало казаться, что она даже пахнет по-другому. Или это его запах — такой пряный, такой будоражащий воображение? Его дыхание над ухом, крепкое тело за спиной.

Ну и как тут сосредоточится на луке и стреле? Неудивительно, что первые две стрелы упали на землю, а тетива больно щёлкнула Женьку по пальцам, рассекая кожу до крови.

— Ну вот ещё неприятность, — досадливо пробормотал Баяр. — Мальчишка, рюс. Кожа нежная, как у девки. Стой, сейчас перемотаю тебе пальцы. И потом учиться будешь в перчатках.

Насупилась, зыркнула на него волком, все острее ощущая себя именно девкой изнеженной. Стряхнула кровь с пальцев, вытерла ладонь об штаны, схватила лук, стрелу вложила, глаз зажмурила. Что она, в фильмах не видела, как стреляют?

Самостоятельная попытка удалась чуть лучше. Стрела все же полетела — криво, по крутой дуге и вниз, но все же полетела. Улыбнулась победно — вот так! Не девчонка, а воин! Этот… стажёр, в общем.