Другой отличный миф - Страница 29

Толпа тоже увидела солдат. Громкость ее воплей возросла, и она удвоила усилия добраться до нас.

- Ходу, малыш! Поднажми! - призвал Ааз. - Мы еще не в безопасности.

Наше приближение к патрулю вышло достаточно шумным, чтобы к тому времени, когда мы добрались, все солдаты остановились и следили за погоней. Один из них, менее неряшливо одетый, чем прочие, протолкался вперед и стоял, презрительно улыбаясь нам и сложив руки. По его манерам я узнал в нем офицера. Никакого другого объяснения тому, почему другие позволяют ему так себя вести, не существовало.

Я затормозил и остановился перед ним.

- За нами гонятся! - выдохнул я.

- Неужели? - улыбнулся он.

- Дай я с этим управлюсь, малыш, - прошептал, отметая меня в сторону, Ааз. - Вы офицер, возглавляющий патруль, сударь?

- Да.

- Похоже, эти...граждане, - он пренебрежительно показал на наших преследователей, - намерены причинить нам телесные повреждения. Наглое неуважение к вашей власти... сударь!

Толпа остановилась в каких-то десяти футах и стояла, гневно глядя то на нас, то на солдат. Я удовлетворенно заметил, что по крайней мере некоторые в ней тяжело дышат.

- Полагаю, вы правы, - зевнул офицер. - Нам следует принять в этом участие.

- Смотри, малыш, - сказал Ааз шепотом, ткнув меня локтем по ребрам, когда офицер выступил вперед и обратился к толпе.

- Ладно. Вы все знаете, что для граждан противозаконно наносить друг другу увечья, - сказал он.

Толпа мрачно зароптала, но офицер взмахом руки велел ей замолчать и продолжил:

- Знаю, знаю. Нам это тоже не нравиться. Была бы наша воля, мы бы предоставили вам самим разрешать свои разногласия и проводили бы все свое время в кабаках. Но решаем не мы. Мы должны следовать закону так же, как и вы, а закон гласит, что только военные имеют право судить и карать горожан.

- Видишь? - прошептал я. - Есть все-таки какие-то преимущества в цивилизации.

- Заткнись, малыш, - прошипел в ответ Ааз.

- Поэтому, хоть я и знаю, что вам очень хотелось бы превратить эту парочку в кровавое месиво, мы не можем вам этого позволить. Они должны быть повешены в соответствии с законом.

- Что?!

Я не знаю, я это произнес или Ааз, или мы выкрикнули в один голос. Как бы там ни было, этот крик потонул в восторженном реве толпы.

Солдат схватил меня за запястья и болезненно выкрутил их за спину. Оглянувшись, я увидел, что тоже самое случилось и с Аазом. Незачем говорить, что это была не та поддержка, на которую мы надеялись.

- А чего вы ожидали? - презрительно улыбнулся нам офицер. - Если бы вы хотели помощи от военных, то вам не следовало бы включать нас в список своих клиентов. И будь наша воля, мы бы вздернули вас еще неделю назад. Сдерживались мы только по одной причине - эти деревенские дурни дали вам дополнительный срок, и мы боялись бунта, если попробуем что-нибудь.

Наши запястья стянули ремнями и нас медленно погнали к одинокому дереву у одного из ресторанов на открытом воздухе.

- У кого-нибудь есть веревки? - крикнул офицер толпе.

Везет же нам - у кого-то нашлась. Ее быстро передали офицеру, и тот начал церемонно вязать петли.

- Псст, малыш! - шепнул Ааз.

- Что еще? - зло пробурчал я.

Моя вера в советы Ааза стала теперь крайне низкой.

- Когда тебя станут вешать, лети!

- Что?

Вопреки себе, я был охвачен надеждой.

- Брось малыш. Очнись. Лети. Как я учил тебя в пути.

- Меня же просто-напросто подстрелят.

- Не улетай, дубина! Просто лети. Пари на конце веревки и дергайся. Они подумают, что ты висишь.

Я подумал об этом...крепко. Это могло сработать, но...Я заметил, что они перебрасывают петли через нижнюю ветвь дерева.

- Ааз! Я не могу этого сделать. Я не смогу левитировать нас обоих. Я еще не настолько умел.

- Не нас обоих, малыш. Только себя. Обо мне не беспокойся.

- Но... Ааз...

- Сохраняй, однако, мою личину. Если они поймут, что я демон, они сожгут тела...нас обоих...

- Но, Ааз...

Наше время истекло. Грубые руки толкнули нас вперед и стали натягивать через головы петли.

Я вдруг сообразил, что мне некогда думать об Аазе. Мне требовалась вся моя концентрация для собственного спасения, если хватит времени даже на это.

Я закрыл глаза и принялся отчаянно искать в воздухе силовую линию. Она была там... слабая, но была. Я стал фокусироваться на ней.

Петля вокруг моей шеи затянулась, и я почувствовал, как мои ноги покидают землю. Я ощутил, как во мне растет страх, и с трудом подавил его.

На самом деле так было даже лучше. Им следовало почувствовать вес на веревке, когда они подняли меня. Я снова сосредоточился на силовой линии... сфокусировался... зачерпнул энергию... изменил направление ее потока.

Я почувствовал, как петля слегка ослабла. Помня наставления Ааза о контроле, я удерживал энергию прямо там и попытался на пробу вдохнуть. Я мог получать воздух! Правда, немного, но достаточно, чтобы выжить.

Что мне еще надо сделать? Ах, да, я должен подергаться. Я вспомнил, как себя вел белкобарсук, попавший в силки.

Я слегка дрыгнул ногами и попытался на пробу содрогнуться. Общим следствием этого было затягивание петли. Я решил попробовать другую тактику. Я дал голове завалиться набок и высунул язык из угла рта.

Это сработало. Внезапное усиление громкости свиста толпы вознаградило меня за усилия.

Я сохранял эту позу.

Язык быстро пересох, но я заставил мысли отвлечься от этого. Чтобы избежать невольного сглатывания, я заставил себя думать о другом.

Бедный Ааз...При всей его грубоватой критике и утверждениях, что ему наплевать на всех; кроме себя, последним его поступком была забота о моем благополучии. Я пообещал себе, что когда спущусь на землю...

Что случится, когда я спущусь на землю? Что в этом городе делают с трупами? Хоронят? Мне пришло в голову, что, возможно, лучше быть повешенным, чем заживо погребенным.

- Закон гласит, что им положено висеть, пока не сгниют!

Голос офицера, казалось, ответил на мои мысли и вернул меня в настоящее.

- Но висят-то они перед рестораном! - прозвучал в ответ рассерженный голос.

- Вот что я вам скажу. Мы вернемся на закате и снимем их.

- На закате? Вы понимаете, сколько я могу потерять денег до заката? Никто не захочет есть там, где в суп могут окунуться пальцы ног трупа. Я уже потерял большинство из потока обедающих!