Другая принцесса Лея (СИ) - Страница 92

— В смысле? — нахмурилась я и с новым рвением, едва ли не бегом, ворвалась в помещение, преодолевая некую преграду из статических помех на входе, через мгновение, снова стоя в конце той же треклятой очереди. Мандалорец не сменил своей позы.

Попытку я повторила ещё два раза, и каждый раз возвращалась в конец очереди. И словно насмехаясь, мандо стоял всё в той же позе, задумчиво потирая подбородок.

— Да прекрати ты это делать! — ударила я его по руке. Он воззрился на меня.

— Ты ещё и дерёшься? — спросил он насмешливо.

— Если не скажешь, что тут происходит, я тебя задушу, — выставляя ладонь в направлении его визора, пригрозила я.

— Боюсь, у тебя не выйдет совладать со мной, деточка, — хмыкнул он.

— Давай поспорим? — прищурила я глаз.

— Значит так теперь принцесса завязывает знакомство с понравившимся ей парнем? — поинтересовался он.

— Что?! — я размахнулась рукой, чтобы взгреть наглеца по его наглой физиономии, скрытой под шлемом, но мандалорец перехватил мою руку.

— Тебя так легко разозлить, принцесса, — охотник разжал пальцы на моём запястье.

— Откуда ты…?! — я пыталась выровнять сбитое дыхание, сбить спесь с Леи и взять правление в свои руки, — Значит ты…?

— Значит я? — в его голосе было много самодовольства.

— Программа…, — неожиданно фыркнула я ему в лицо, меняя тактику.

— Что?

— Что слышал, — ответила я и, выйдя из очереди, пошла вдоль неё, минуя вход, направляясь прогулочным шагом дальше.

— Погоди-ка, — мандалорец доскакал до меня на лошади верхом и пристроился шагом рядом. К стуку лошадиных копыт примешивался звон сбруи и фырканье животного. Всё выглядело достаточно натурально, чтобы сбить с толку любого. Но звуки улицы отошли на задний план, как будто звукорежиссёр на микшере поубавил шумов.

— Почему из всех виденных мной людей именно ты здесь? — спросила я, не поднимая головы. Охотник не сразу ответил. Странно, что программа не могла так быстро отреагировать на такой простой вопрос. Но я не была уверена в этом. Реальный человек или клон мог вполне себя так вести. Здесь всё было запутано. Гален был клоном тогда или всё же программой или дроидом или кем угодно. Кроме того, на этой планете просто не могло быть этого мандо. Я была в этом уверена. Лею уже начинали грызть сомнения.

— Потому что я здесь.

Его ответ меня позабавил.

— Потому что ты программа. Я заявляю это, так как этот город, та штука при входе и ты — часть какой-то матрицы, программы. Этот город — один большой фарс.

— Неужели?

Меня схватили за плечи и живо подняли в седло, притянув за талию.

— Что ты творишь? — стала вырываться я.

— Это! — мандалорец пришпорил животное, — Йе-еха!

Лошадь рванула с места, ускоряясь. Она неслась галопом по улице, заставляя прохожих шарахаться стороны. Жесткое седло, ощущение скорости, стиснутая в подреберье, — я прониклась реальностью происходящего. Мимо проносились лендспидеры, колымаги, люди, вывески домов. Всё двигалось и летало, дымило, пыхтело, дышало. Звуки клаксонов резали слух.

— Ты всё равно программа! — крикнула я, пытаясь переорать шум в ушах, — Ты — ненастоящий!

— Признай меня! — ответил он, не пытаясь потянуть лошадь за поводья. Животное вбивало копытами землю, оставляя за собой пыльное облако.

— Ни за что! — поставила я точку.

Внезапное препятствие на пути животного возникло резко, как будто сверху на нас упала стена, пересекая улицу поперёк, отрезая то, что за ней и перед ней. Я только ощутила лёгкий удар током, как когда-то в тренировочном зале, когда попадала в энергетические ловушки и поняла, что стою на своих ногах где-то посреди улицы. Ни мандо, ни лошади, ни людей вокруг. Высотные здания, яркие вывески, дома, — всё вмиг исчезло. Я стояла где-то на равнине, где на мили, куда не кинь взор, не было ни души. Только рыжая пыль стелилась под ногами. Вдали, в размытой дымке, виднелись горы.

— Ну, класс, — развела я руками в стороны, — И что теперь?

— Этому должно быть какое-то объяснение, — Лея тряхнула головой. Мы потёрли глаза. Пейзаж не изменился.

— У меня целых два: первое — это нам снится. Вероятно мы с тобой где-то на этой планете, в плену и нам в голову засунули эти картинки, чтобы запутать наше сознание, — ответила я, глядя по сторонам.

— А второе? — поинтересовалась Лея, но ответ она уже знала.

— Мы мертвы, и кувыркаемся в космическом мусоре на орбите планеты.

— Первый вариант мне понравился больше, — честно призналась она.

— Ну, раз мы в чужой программе, то надо проснуться.

— А как? — Лея развела руками.

— Нас двое, — ответила я, выдав общую мысль.

Всё сводилось к тому, что одна из нас погрузится в себя, вторая останется в сознании. Исходя из того, что эта планета контролирует Силу, через неё мы и постараемся навредить программе. Да здравствуют уроки Вейдера, лорда ситхов. Если уж у нас получилось увидеть прошлое Земли, то почему бы не увидеть прошлое этой планеты? Наверняка же получится.

И пока одна из нас будет пытаться навредить программе, в которой мы застряли, вторая будет бдеть, чтобы никакой враг не напал на нас и не порушил наших планов.

Жребий не пришлось тянуть, кому какая роль достанется. Роль защитника тела взяла на себя Лея, так как обучалась искусству борьбы у лучших, пока я была в отключке, а роль шамана отвели мне, раз уж я предложила взломать программу.

Я не знала, верен ли мой вывод относительно этого мира, но я решила пойти дорогой более понятной: если здесь ощущается присутствие Силы, то почему бы не воспользоваться этим?

Приходилось полагаться на свою интуицию.

Ключи от дома

Погружаясь в свое подсознание, снимая слой за слоем, я медленно продвигалась к своей цели. Как золотоискатель, я просеивала песок на наличие благородной породы, прислушивалась к Силе. Она как воздух была так же неосязаема, но играла на уровне ощущений. Когда появилась лёгкость, когда тяжесть гравитации исчезла, — я достигла желаемого состояния.

Пространство соткалось из тёмного нечто в человеческий силуэт. Стоя против света, лица его было не видно. Тело как будто было очерчено мелом на чёрной доске и казалось плоским в пространстве. Я старалась не прибегать к воображению, чтобы подставить недостающие элементы или придать пространству трёхмерность и обозначить верх и низ.

Мы стояли друг против друга не долго. Вероятно, меня изучали. Но вот миг немого приветствия был пройден. Фигура пошевелилась. Я увидела, как поднимается его рука, и нарисованная фигура перемещается по доске, к коробке, которая зависла на уровне его головы. Рука упирается в неё, и часть линий начинает растекаться по плоскости ровными линиями, устремляясь вниз. Они текут все вместе, равномерно, и расплескиваются на полу большими голубоватыми лужами, обозначая низ пространства. Пятна подрагивающего света окружают силуэт, и теперь он не кажется таким плоским, но он по-прежнему чёрный, как и все вокруг.

Постепенно из луж вырастают трубы, которые тянутся вверх, теряясь из виду. Они выпрыгивают прямо из окрашенного пола, как грибы после дождя. Теперь мы стоим в роще из труб, изнутри подсвеченных таинственным голубым светом. Я вглядываюсь в трубы и начинаю различать в них силуэты человеческих фигур. Они стоят в них прямо, вытянув руки по швам и лица их неразличимы. Смутная догадка касается моего сознания, но я стараюсь только смотреть и ничего не оценивать. Я предлагаю программе показать мне что-то важное.

Столбы пульсируют светом, и я понимаю, что фигуры в них живые.

Их много. Их здесь тысячи. Их столько же, сколько я могу охватить взглядом столбов на всём пространстве и понимаю, что количество их не счесть.

Тёмная фигура по-прежнему только оконтурена. Незнакомец переступает по лужам, и я слышу отчётливый звук его приближающийся шагов. Приказываю себе не сходить с места и не бояться неизвестности, ведь попытка у меня всего одна, чтобы понять, что вокруг происходит. Силуэт подходит ближе, и в отсвете труб теперь я вижу его отчётливо — это снова мандалорец.