Древний свет (СИ) - Страница 139

На следующее утро Лугарев проснулся на удивление отдохнувшим и бодрым, словно и не было вчера веселого праздника, затянувшегося почти до утра. Вчера он позволил себе немного расслабиться, но, как ни странно, похмелья не было. «Опять эльфийское колдовство, — подумал он. — Но я вовсе не против такой магии». Он уже вскипятил воду и заварил себе кофе, когда в дверь постучали.

— Входите, — сказал он. На пороге появился Митчелл.

— Ты готов, Игорек? Самолет будет через час.

— Ага, готов, — кивнул Лугарев на стоящий у стены чемодан. Наемники не спеша погрузились в несколько «виллисов». Митчелл передал присланному проводить их чиновнику ключи от дома. Лугарев взглянул на Кевина, с самого утра крутившегося возле наемников.

Мальчишке явно не хотелось расставаться с новыми друзьями. Лугарев и сам чувствовал нечто похожее. Он уже почти полюбил этот странный сказочный мир, полный невообразимых чудес; его загадочных обитателей… Но он все же был чужим здесь; он был для них пришельцем из другого мира, непонятного и далекого; пришельцем, пусть добрым и полезным, но чужим. Пользуясь всеобщей суматохой отъезда, он прислонился к стене и окинул взглядом остальных наемников. «Интересно, — подумал он, — понимают ли они, как нам всем невероятно повезло? Мы на полгода окунулись в волшебную сказку, мы видели то, чего не довелось видеть никому, кроме нас. Мы дружили с эльфами, гномами, драконами. Мы помогали им вершить историю этого мира. Наверное, после нашего ухода менестрели сложат о нас легенды и песни… Мы столкнулись лицом к лицу с самой зловещей и загадочной расой Галактики, и вырвали у нее их сокровенные тайны — пусть еще не все, но начало положено. Мы отразили вторжение из космоса, и изменили сам лик Земли. Понимают ли они, осознают ли все это?»

Прилетевший за ними Ил-76 грузно разворачивался на полосе. На ее краю Лугарев увидел знакомые фигуры нескольких эльфов. Феанор.

Гил-Гэлад. Селестиэль. Ее платье, выступающее из-под накинутого на плечи мехового плаща, трепетало на промозглом осеннем ветру. С неба сыпал мелкий противный дождь, и она набросила на волосы капюшон. Удерживающий волосы серебряный обруч со вставленным в него изумрудом тускло поблескивал из-под его края.

— Спасибо, что пришли проводить нас, — сказал Лугарев.

— Мы не провожаем, — ответил Гил-Гэлад. — Мы летим с вами. Утром с нами связался Бартон, они улетели еще ночью. Координатор Шильман пригласил нас поговорить с Валарами. И вас тоже.

— Вот как? Интересно, — задумчиво произнес Лугарев. — Ну что ж, поговорим. Киберноиды и «Эйприл Фест» покинули Гондор еще рано утром, теперь пришла очередь наемников. База совершенно опустела, даже контрольную башню разобрали и увезли в Вечность. Остались только покрытые стальными плитами и бетоном взлетные полосы, стоянки и рулежки, да путаная ржавая спираль колючей проволоки на столбах оборонительного периметра. Наемники и трое нолдоров погрузились в самолет. Смит, Ковшов и Логан загнали «виллисы» в грузовую кабину. Рампа закрылась, снаружи донесся нарастающий вой моторов, грузный транспортник все быстрее и быстрее покатился вперед, поднял нос, тяжело оторвался от полосы и начал карабкаться в мутное серое ноябрьское небо. Мелкий дождик стучал в стекло, капельки почти горизонтально стекали по иллюминатору, подгоняемые воздушным потоком.

— Говорят, уезжать в дождь — хорошая примета, — вздохнул Лугарев.

— Но все равно жалко. Как будто оставляю здесь частицу самого себя.

— А кто помешает тебе вернуться, если захочешь? — спросила сидевшая рядом Селестиэль.

— Я же не принадлежу к этому миру, — ответил он. — Какая бы дружба не связывала всех нас, этот мир никогда не станет родным для меня, так же как мой — для тебя или Гил-Гэлада. Пространственно-временное окно осветило зеленой вспышкой вечный снег Миндоллуина, приняв в себя самолет. Мальчишка в красной кепке с эмблемой «Феррари», стоявший на вершине Белой башни, грустно смотрел ему вслед.

Ил-76 приземлился на главной базе Вечности под Ленинградом.

— Ну и погодка, … — сказал Беляев, выходя под такой же мелкий противный дождь, но вовремя осекся. — Будто и не улетали из Гондора.

— Включи телевизор, когда приедешь домой, — посоветовал Бэнкс. — И почувствуй разницу. К самолету, мягко шипя шинами и разбрызгивая лужи, подкатил большой автобус с затемненными стеклами.

— Если они опять пошлют с нами машину с сиреной, я стану убийцей полицейских, — мрачно сказал Митчелл. К счастью для копов, машины сопровождения на этот раз не было.

Наемники и эльфы залезли в автобус. Селестиэль уселась рядом с Лугаревым.

— Кто знает, увидимся ли мы еще когда-нибудь? — сказала она. — Хотя бы поговорим напоследок… Они проболтали весь путь до Института Исследования Чуждых Форм.

Гил-Гэлад и Феанор сидели в соседнем ряду и тоже участвовали в разговоре, вертевшемся, главным образом, вокруг планов на будущее. У ворот института их встретил все тот же молодой ассистент из лаборатории доктора Донелли. Он проводил их по длинным коридорам к лифту, они спустились на несколько этажей под землю и оказались в уже знакомом помещении, где стояли камеры задержания. Навстречу им поднялись Шильман, Донелли, Бартон и Голдштейн. Внутренние модули Р8 и Т20 стояли у стены. Присутствовали также несколько офицеров из службы безопасности.

При виде эльфов глаза у особистов стали большими, а когда они увидели Селестиэль — и масляными. Лугарев благословил царившую в ведомстве Шильмана жесткую дисциплину.

— Я вынужден предупредить всех вас о необходимости сохранять в строжайшей тайне все, что вы услышите здесь, вплоть до особого распоряжения, — предупредил Шильман. — Должен также довести до сведения присутствующих, что в наших разногласиях с киберноидами в вопросе о дальнейшей судьбе данной группы Пилигримов достигнут компромисс.

— Какой именно? — спросил Феанор, не знавший, что перебивать Координаторов вообще-то не принято.

— Вечность не может предъявить к Пилигримам никаких юридических претензий, поэтому мы будем вынуждены освободить их, — сказал Шильман. — Мы объявили об этом Пилигримам, сообщив также, что они будут вывезены для освобождения за пределы Солнечной системы. На самом деле, звездолет, вывозящий их, будет встречен в условной точке звездолетом киберноидов, и ловушки с Пилигримами будут перегружены с одного корабля на другой. Таким образом, Вечность умывает руки и не связывается больше с этой проблемой, перекладывая ответственность на наших механических союзников. Нас в данном случае не интересует дальнейшая судьба этой группы Пилигримов.

— На мой взгляд, остроумно придумано, — сказал Р8.

— Узнаю стиль «Эйприл Фест», — буркнул Митчелл.

— Но… — не выдержала Селестиэль, — это же… обман! Это же подло!

— Конечно, — согласился Шильман, — На нашем жаргоне это называется «политическое решение». Я надеюсь на ваше благоразумие, леди, иначе мне придется попросить вас уйти. Поймите, в политических делах слишком часто приходится поступать вопреки собственной совести.

— Не беспокойтесь, Координатор, — ледяным тоном ответила Селестиэль. — Я сумею держать себя в руках. Хотя у меня такое ощущение, будто меня окунули головой в дерьмо.

— Это не дерьмо, мисс Селест, — вздохнул Шильман. — Это гораздо грязнее и хуже. Это — политика…

Донелли пригласил всех садиться, подошел к камере задержания и нажал кнопку, открыв находящуюся внутри ловушку. Внутренность камеры была видна на нескольких мониторах. Наемники увидели, как заклубился, выходя из ловушки, серый туман, сложившийся в колеблющуюся фигуру Манве. Ассистент подал Координатору микрофон без провода, с радиоантенной. Шильман нажал кнопку на тубусе микрофона и сказал:

— Пришло время поговорить и ответить на некоторые вопросы. Вы слышите меня?

— Да, — донеслось из динамика. — Что вас интересует?

— Наши звездолеты продолжают вывозить ваш архив. Но его изучение займет слишком много времени, и нет гарантии, что там найдутся нужные нам ответы, — сказал Шильман. — Так что, мы, прежде всего, хотели бы знать, откуда взялась ваша раса, сколько времени она существует, почему проводит антигуманные эксперименты над населением некоторых планет?