Драмы. Стихотворения - Страница 7
Изменить размер шрифта:
Осе
(невольно)
Бог с тобой, душа моя!
Пер Гюнт
Страшен Йендинский хребет.
Ты видала эти скалы,
острые, как лезвия?
К тем вершинам ходу нет:
всюду оползни, провалы.
И глядятся эти горы
в те зеркальные озера,
что в провалах залегли,
в темных осыпях кремнистых
глубиной локтей на триста.
И по грозному хребту
в снежной взвихренной пыли
поднимались мы с оленем,
как по каменным ступеням,
в сказочную высоту.
Я орлов парящих спины
видел сверху под ногами,
между озером и нами,
и с нависших мрачных скал
обрывались в бездну льдины —
шум их к нам не долетал —
слишком быстрым был полет.
Только снежные метели,
белые колдуньи гор,
заводили хоровод
на пути моем – и пели,
завлекая слух и взор.
Осе
(сбитая с толку)
Боже правый!
Пер Гюнт
А потом
появилась над хребтом
куропатка – видно, птаха
вывалилась из гнезда —
и как хлопнется с размаха
прямо под ноги оленю,
а олень-то сделал круг
да как понесется вдруг
в пропасть, в бездну, где вода…
Осе хватается за ствол дерева, чтобы не упасть.
(Пер Гюнт продолжает.)
Я к бокам прижал колени
и несусь невесть куда
меж отвесными стенами;
только облаков гряда
разверзается под нами,
да в озерной глубине
пятнышко – как будто брюхо
белоснежное оленье.
И тогда я понял, мать:
это наше отраженье
сквозь серебряную гладь
к нам несется что есть духа…
Осе
(задыхаясь)
Ну, изволь уж досказать!
Пер Гюнт
Встретились олень с оленем —
настоящий с отраженьем,
как боднутся – ой-ой-ой!..
Запыхавшиеся, в мыле,
мы до берега доплыли,
ну, и я пошел домой!
Осе
А олень?
Пер Гюнт
В лугах пасется.
(Перекрутившись на пятке и щелкнув пальцами, приговаривает.)
Поищи – авось найдется!
Осе
Как же ты живой, сынок?
Как ты шею не сломал?
И спина цела, и ног
не расшиб… О Боже правый,
это ты ему помог!
Правда что кафтан дырявый
и штаны совсем подрал,
да зато какой прыжок!
(Внезапно останавливается, разинув рот. Смотрит на сына вытаращенными глазами, не может найти слов. Наконец разражается.)
Вот и верь ему, нахалу!
Побожился – и соврал.
Эту сказку я слыхала
двадцати от роду лет!
И на Йендинский хребет
на олене ускакал
Глесне Гудбранн, а не ты!
Пер Гюнт
Он давно, а я теперь.
Что я, не такой, как Глесне?
Осе
Надо же! Чужие песни,
наши дряхлые поверья
разрядил в павлиньи перья!
Черт! А я возьми поверь!
Бездны, пропасти, удары,
куропатки да орлицы —
уж такие небылицы,
что не видно сказки старой
из-под твоего вранья.
Пер Гюнт
Кто другой бы так сказал —
ох ему задал бы я!
Осе
(плача)
Хоть бы Бог меня прибрал
раньше, чем тебе родиться!
Эх! Пропал ты, Пер, пропал…
Пер Гюнт
Маленькая, перестань!
Ну, соврал я, ты права —
и пора развеселиться!
Осе
Ха! Веселье! Сын – свинья!..
Распухает голова
от бесстыдного вранья!
Ведь несчастная вдова
каждый день выносит беды.
(Опять плачет.)
Вспомни, как жила семья
в старину, в усадьбе деда.
Старый Расмус кровью, потом
капиталы сколотил.
А отец твой – кем он был?
Лодырем, пропойцей, мотом!
Как забрал он деньги эти —
все дворы перекупил,
разрядился в пух и прах,
ездил в золотой карете,
а на святки, на пирах,
как к нему нагрянут гости —
научил при каждом тосте
кубки в зеркала бросать!
Пер Гюнт
Что нам прошлогодний снег!
Осе
А тебе бы уж молчать,
конченый ты человек!
Погляди на этот дом —
как он зиму одолеет?
Окна заткнуты тряпьем,
и скотина под дождем
да под снегом околеет.
Изгородь поднять не мог,
луг не мог перепахать!
Я теперь должна в залог
весь участок отдавать!
Пер Гюнт
Не тужи. Поможет Бог:
бросил в бездну – и опять
выведет на путь прямой.