Драма по-королевски - Страница 25

— Потому что она самый близкий друг, и я так редко ее вижу. Между нами ничего нет, Алекс.

Как долго его упрямый и слишком гордый братец страдал?!

— Надо было спросить раньше, и я бы тебе сказал.

Как будто огромная тяжесть свалилась с Александра. И все-таки оставалось маленькое сомнение…

— Но ты говоришь о себе. А она? Ты не можешь быть уверен относительно Евы.

Озорная улыбка появилась на губах Беннета.

— Вот в чем я разбираюсь, Алекс, так это в отношении женщин ко мне. Но если тебя так это тревожит, почему не спросить у нее самой?

— Я спрашивал. Она не отрицала.

Беннет все понял.

— Назло тебе. Как это похоже на Еву! Но, видимо, ты так спросил, что ей ничего другого не оставалось.

Александр вспомнил, как яростно обвинил ее в связи с Беннетом и как она столь же яростно отреагировала. Теперь ясно, она сделала это специально, хотела, чтобы он подольше ходил по раскаленным углям. И он это заслужил.

Взглянув на брата, он увидел в его глазах понимание и сочувствие. Они были в юности очень близки, разделяли секреты, обиды и шутки. Теперь оставалось благодарить судьбу, что не придется соперничать из-за женщины.

— Но как ты мог не влюбиться в нее? С твоей вечной влюбчивостью? — Александр был искренне удивлен.

Беннет все еще не мог прийти в себя от изумления. Нашлась наконец та, что растопила ледяной панцирь на сердце Александра. Ева. Он попытался окончательно убедить этого упрямца:

— Я и влюбился в нее, с первого взгляда, как увидел. Сразу решил, что она — самое восхитительное создание из всех, кого я встречал. — И, заметив, как снова потемнел взгляд Александра, засмеялся: — Погоди вызывать меня на дуэль. К тому же у меня будет право выбрать оружие. А я стреляю лучше.

— Но почему это тебя так забавляет?

— Потому что я люблю своего брата и рад за него, — просто сказал Беннет. В искренности его слов не было сомнений. — Послушай, разве неудивительно вдруг обнаружить, что в тебе бушуют простые человеческие страсти, что ты способен ревновать и ненавидеть, ты — наш Принц Совершенство. Еще хочу сказать, что ревность пошла тебе на пользу.

Александра разозлило не прозвище из детства, а обвинение в ревности.

— Ты издеваешься, а я не сплю уже много ночей…

— И это тоже тебе на пользу. — Беннет взял из вазы розу, решив, что ее цвет будет гармонировать с кожей рыжеволосой Дорин. — Но чтобы вытащить острую стрелу, засевшую в твоем сердце, я расскажу все с начала до конца. Увидев Еву, я увлекся, влюбился, но только собрался поцеловать, как произошел тот случай с Габриелей, меня подстрелили, и я очнулся в госпитале.

— Я помню.

— Ева надо мной так тряслась, не отходила, ухаживала, пока я не стал поправляться, и даже кормила с ложечки отвратительной смесью, которой они пытались меня пичкать. А когда я вновь встал на ноги, оказалось, что мы с ней друзья, нет, больше, брат и сестра, по-другому быть не могло. И уже никогда не будет. А теперь, если извинишь, меня ждет Дорин. — Беннет направился в гостиную, но остановился. — Я никогда ничего тебе не советовал, но сейчас дам очень ценный совет. Если ты влюблен в Еву, не стоит ходить кругами и изображать, что ты равнодушен, она предпочитает прямоту и не терпит ухищрений и уловок. Ева настоящее золото, Алекс, слиток золота, и она очень умна, ее ум подобен скальпелю. И если не хочешь быть глупцом, то объяснись.

К совету стоило прислушаться. Если кто и понимал женщин, то это был Беннет. Во всяком случае, из них двоих.

Александр скупо улыбнулся:

— Спасибо за совет, я учту.

Беннет ушел, и скоро из гостиной донесся веселый смех и восклицания Дорин. А он стоял и обдумывал ситуацию. Ева не была женщиной брата. Никогда. С этого момента она — его женщина, и только его. Он решительно зашагал в восточное крыло, нужна была разрядка.

У нее был тяжелый день. Не в силах подниматься по парадной лестнице и не желая сейчас ни с кем встречаться, она решила войти в боковую дверь со стороны сада. Этот вход часто предпочитали члены королевской семьи.

Режиссер был сегодня невыносим. Актеры не выучили текст. Как продюсер, она могла бы заниматься лишь своими обязанностями, но это была ее компания, и она несет главную ответственность за гастроли. На общем собрании, затянувшемся на два часа, она пыталась уладить все противоречия и решить все вопросы. Впрочем, надо признаться, что она была взвинчена не только из-за предстоящего дебюта. Была более веская причина. Александр сводил ее с ума. Мысли о нем не покидали ее ни днем, ни ночью. И уже окончательно добил звонок с угрозой. Конечно, Дебок пока в тюрьме, но может осуществить угрозу и оттуда.

Она вспомнила тот ужасный вечер, семь лет назад, Беннета, распростертого на террасе, его кровь на каменных плитах. Теперь все может повториться. И легко можно на его месте представить Александра. Она может его потерять.

Ева одернула себя — он никогда ей и не принадлежал. И все равно она была полна тревоги, а тем временем сорок восемь часов истекли. Возможно, это была пустая угроза. Ева в изнеможении прислонилась к прохладной двери и закрыла глаза. Дело в том, что Биссеты не восприняли угрозу серьезно. Иначе сейчас у бокового входа во дворец находились бы люди из охраны. А она вошла беспрепятственно. Может быть, охрана рассредоточена по периметру территории? Она знала, что князя Арманда сейчас нет во дворце, он в Кордине, на заседании Королевского совета. Остальные члены семьи тоже заняты обычными делами, официальными встречами и прочими обязанностями. Они не изменили своих планов. Сорок восемь часов прошли. Ничего не произошло. Но может еще произойти. Неужели она одна беспокоится, не находит покоя? Они думают, что, если у них голубая кровь, она не может быть пролита? Разве титул может служить щитом от пули? Даже Беннет отмахнулся от нее, не захотел разговаривать на эту тему. Придется доверять их молчаливому сплоченному сопротивлению. Как в старых вестернах, когда поселенцы окружают себя повозками, занимая круговую оборону при атаке индейцев.

Все, хватит. Сейчас у нее главная забота — театр и спектакли. Ева решительно тряхнула головой и двинулась вперед. И сразу же замерла, услышав чьи-то шаги и негромкий разговор, почти шепот. Первой реакцией было бежать. Но тут же страх сменился другим чувством: она должна защитить беспечных обитателей дворца. Оторвавшись от стены, сдерживая дыхание, она расставила ноги, чуть согнув колени, принимая боевую стойку. Древние воины умели обороняться и без оружия. Главное в боевых искусствах — внезапность нападения, ловкость и сила. Шаги приближались. Она выставила вперед одну ногу, отвела руку назад для удара, тело напряглось. И Беннет чудом остался невредим, потому что удар прошел в дюйме от его аристократического носа.

— Проклятье, Ева! Ты с ума сошла? Вот уж не думал, что тебя так глубоко затронет мое знакомство с одной из твоих актрис.

Обессилев, бледная, Ева прислонилась к стене:

— Я могла тебя изувечить.

Беннет довольно ухмыльнулся:

— Это вряд ли. Я бы тебе не дал такой возможности. — В нем заговорило самолюбие. — Но почему ты тут прячешься и нападаешь без предупреждения?

— Я не прячусь. Я только что вошла. — Она посмотрела на рыжеволосую Дорин. Ева не сомневалась, что Беннет обязательно ее подцепит.

— Привет, Дорин.

— Здравствуйте, мисс Гамильтон.

— Бен, ты понимаешь, что я могла сломать тебе челюсть? Почему ты здесь бродишь?

— Я? — Беннет вдруг спохватился, ему не хотелось терять лицо, объясняя Еве, куда он направляется и зачем. Разве он не в собственном доме? — Скоро дойдет до того, что придется объяснять, почему я здесь живу. Но если ты настаиваешь, вообще-то я показываю Дорин дворец.

— Я поняла. Есть еще кто-нибудь в доме?

— Да. — Беннет теперь понял, чем продиктован интерес Евы, и ласково погладил ее по волосам. — Все живы и здоровы. Правда, вот Александр…

— Что случилось? — встрепенулась она. — Он не ранен?