Драконы во гневе - Страница 2

Черный Дракон серьезно кивнул.

— Наставника Кайтрин. Молодой человек, обладающий таким могуществом, может быть опасен. Он, наверное, весьма рассудителен, несмотря на юный возраст?

Алекс посмотрела на яблоко в руке Черного Дракона и представила себе, что сжимает плод у себя в ладонях. Там он и оказался, но тотчас же исчез.

— Хотела бы я, чтобы так оно и было, но, увы… Его последняя наставница, Орла, старалась делать все, чтобы он наконец повзрослел, но она погибла во Вруоне. С тех пор Керриган стал заметно серьезнее и очень успешно помог барону Дракона… Однако каким он станет без направляющей руки… Не знаю. Он все еще сильно переживает из-за гибели Орлы, и если внезапно потеряет контроль над собой, то да, может стать очень опасным.

Собеседник принцессы медленно пошел вдоль сада.

— Норрингтон. Он тоже был с вами?

— Уилл. Да, — Алекс улыбнулась. — Он вор и очень умелый. Правда, с совестью дело у него обстоит неважно, хотя и в этом отношении он не совсем безнадежен. Пери… Перрина, моя сестра-гирким… считает, что он человек незлой. Я доверяю ее суждению. После Вруоны мы отправились в Локеллин. Эльфы не хотели пускать туда Пери, но Уилл заставил их пересмотреть свое решение. В каком-то смысле, он просто ходячий сюрприз. Он тоже юн — моложе Керригана — и временами невероятно ребячлив. Он играет в сражения, хотя, надо сказать, с незаурядной ловкостью.

— Ловкость — это хорошо, поскольку, согласно пророчеству о низвержении Кайтрин, он является ключевой фигурой. Прежде мы полагали, что речь идет о его деде или отце, Босли. Однако Кайтрин превратила их в сулланкири, и тогда все надежды сосредоточились на другом представителе рода Норрингтонов.

Алекс вздохнула.

— Нам уже довелось иметь дело с сулланкири. Мы даже уничтожили кое-кого из них. Знаешь, я сама убила одного в Свойне. Позже Резолют убил Ганагрея к югу от Крепости Дракона, когда мы выводили оттуда беженцев. У тебя есть новости из Крепости?

Черный Дракон покачал головой.

— Ничего достоверного. Могу сказать одно — новостей оттуда поступает крайне мало. Это заставляет предполагать самое худшее: по-видимому, Кайтрин удалось полностью завладеть ею. Однако хорошо уже то, что она еще не двинула свои армии на юг. Это говорит о том, что, возможно, Кайтрин все еще обретается в Крепости, ищет фрагменты Короны Дракона.

— Или защитники крепости так потрепали ее армию, что ей не обойтись без подкрепления, — Алекс задумчиво постучала пальцем по подбородку. — А быть может, и то и другое. Крепость очень велика, там целый лабиринт подземных туннелей и помещений. Может, кто-то из защитников уцелел, и они все еще сражаются. Крепость можно захватить, но разрушить ее полностью практически невозможно.

Черный Дракон взглянул на принцессу:

— Надеюсь, ты права. Ну, как бы то ни было, как сложились дела, ты узнаешь раньше меня. Кстати, почему ты не там?

— Кайтрин позволила жителям Ориозы и горожанам покинуть крепость. Я не хотела уходить, но Дотан Каварр попросил меня сопровождать его жену и детей на пути в Ориозу и обеспечить их безопасность. До сегодняшнего дня я не знала, что у него был и другой, скрытый, мотив, — Алекс на мгновение заколебалась. — Керриган создал для барона Дракона дубликат одного фрагмента Короны Дракона. Его оставили в крепости вместо подлинного, который Керриган тайно вывез. Обмануть Кайтрин удалось, хотя она все время посылала нам вдогонку отряды. Мы не давали им приблизиться… вот тогда Резолют и убил Ганагрея.

— Убийство сулланкири — благое дело. Как давно это произошло?

— Две недели? Нет, восемнадцать дней назад. В Себции нам пришлось задержаться, чтобы сменить лошадей, а потом нагонять Райгопу. Мы хотели войти в Ориозу вместе с ней. И вот когда мы пересекали границу, Керриган сказал, что у него при себе фрагмент Короны. Более того, выяснилось, что он наложил заклинание на другой фрагмент. Он не знал, почувствует ли Кайтрин присутствие этого заклинания, а если нет, то оно все равно основательно потреплет ей нервы, и это даст нам преимущество.

Черный Дракон кивнул.

— Определенно, причем немалое, — он устремил на принцессу пристальный взгляд. — Ты не появлялась здесь, пока была в дороге, хотя к этому времени уже покинула Крепость Дракона и участвовала в уничтожении сулланкири.

Алекс удивленно посмотрела на него.

— Я не считала, что было что-то…

Черный Дракон покачал головой.

— Нет необходимости в объяснениях, дочь моя. Я веду вот к чему: и то и другое — очень важные события, и было бы вполне естественно, если бы тебе захотелось посмотреть на них с точки зрения дальнейшей перспективы. Ты, однако, пришла сюда, когда опасность фактически оказалась позади. Что еще произошло?

Она нахмурилась.

— В первую нашу встречу ты говорил, что я могу доверять Ворону. Когда мы добрались до Ориозы, его арестовали. Взяли под стражу. Ты знал, кто он такой?

Темная фигура медленно кивнула.

— Я уже давно знаю это.

— Как же ты мог сказать, что я должна доверять ему? Он Таррант Хокинс, предатель, который погубил последний отряд, посланный, чтобы убить Кайтрин. Это он виновен в том, что Кенвик Норрингтон превратился в сулланкири, — пальцы Алекс сжались в кулаки. — Поговаривают даже, что он убил моего отца.

— Ты чувствуешь себя преданной.

— Да!

Алекс сама удивилась силе собственных эмоций. Нельзя сказать, что она придавала такое уж большое значение словам Черного Дракона, однако его замечания относительно Ворона способствовали тому, что она почувствовала расположение к этому человеку. И в результате выяснила, что, если не считать легионы Кайтрин, он был самым дурным человеком на свете. Эта мысль причиняла боль.

— Ты чувствуешь себя преданной мною, ведь это я советовал тебе доверять ему? Но еще в большей степени преданной самим оороном, правда? — Черный Дракон слегка наклонил голову. — Может, удивляешься, почему он не рассказал тебе, кто он такой, и реагируешь на эту новость с тем же возмущением, что и всякий другой. Да, Тарранта Хокинса изображают дурным человеком, но ведь ты сама имела с ним дело. Что, Ворон и в самом деле таков?

— Это не имеет значения. Человек, однажды совершивший подлость, не может измениться.

Черный Дракон фыркнул, выдув из ноздрей холодное голубое пламя.

— Тогда, девочка, предлагаю тебе выбрать одно из двух объяснений. Первое, что Ворон действительно такой же дурной человек, как Хокинс из легенды, и сумел обмануть тебя. Второе…

Алекс сощурилась.

— Второе, что Хокинс был таким же отважным, как Ворон, и легенды врут. Но, если дело обстоит именно так, почему он допустил, чтобы о нем распространяли заведомо ложные слухи?

Губы Черного Дракона искривила истинно драконья усмешка.

— Потому что ему не оставили выбора, Алексия. Были люди, которые воспринимали его как угрозу. Они постарались нейтрализовать его. Ему вообще повезло, что он до сих пор жив. Терпеть ложь лучше, чем лежать в могиле.

— Какую такую угрозу мог он собой представлять?

— Он сказал правителям, что Кайтрин снова нападет на их королевства, и довольно скоро — не успеет вырасти новое поколение. Но они не пожелали прислушаться к этому предостережению и еще меньше хотели, чтобы его услышали другие.

— Они знали, что она собирается вернуться? — Алексия прижала ладони к вискам. — Гирким предполагали, что когда-нибудь такое может случиться, но никто из них не знал, что она поклялась сделать это. По-твоему, наши правители знали, что она вернется, но ничего не сделали, чтобы подготовиться к этому? Кроме барона Дракона и короля Августа, я имею в виду? Как такое возможно?

— Корона на голове не является свидетельством того, что в этой голове есть мозги.

— Но игнорировать такую угрозу… это… это же преступно!

— Да, однако вспомни — они жили в постоянном страхе. Сулланкири убил королеву Ланиветту в Мередо, прямо в замке, и никакие охранники не защитили ее.