Драконий маг (СИ) - Страница 3

Вот он резко махнул рукой сверху вниз, словно ребро ладони являлось лезвием, и маг пытался разрубить им что-то или кого-то. На излете движения, будто натолкнувшись на невидимую преграду, застыл вновь. Комната снова озарилась светом — на этот раз золотистым, а Тарелля подкинуло вверх и шарахнуло о стену. Лишь каким-то чудом он сумел перевернуться в воздухе, оттолкнувшись от кладки, кувыркнуться через голову и плавно опуститься на пол.

Дракон цокнул зубом. Все же его чародей был хорош, а за прошедшие пять лет стал еще лучше: сильнее, искуснее и… краше. Последнее казалось удивительным, учитывая то, что своей внешности Тарелль не уделял ни малейшего внимания. Очень скоро Дракон понял: его пленение даже не являлось хитрым планом. Маг не только не собирался его очаровывать изначально, но не предполагал даже саму возможность этого.

Все время, которое Дракон не злился из-за заточения, он восхищался. Коварный предатель, гнусный человечишка, отвергший его расположение, но какой же необыкновенный! Особенно когда колдовал, как сейчас. Земная тяжесть переставала на него действовать, волосы, отросшие до пояса и собранные в косу или хвост, тотчас расплетались и принимались струиться, колыхаться, двигаться, словно змеи. Глаза наполнялись искрящимся блеском, лицо бледнело, черты казались тоньше и опаснее, а любое движение выглядело замысловатым танцем, подвластным музыкальному ритму, слышимому лишь ему.

Дракон засмотрелся и упустил момент, когда что-то пошло не так. Заметил лишь по внешним признакам — Тарелль вздрогнул и схватился за грудь — но не уловил миг, когда магическая раскаленная игла пронзила сердце. Дракон взревел и ударил в стену своей тюрьмы. Маг при этом побледнел до серости.

— Потерпи, — попросил он хрипло, кинув на посох обеспокоенный взгляд. — Скоро ты освободишься. Осталось немного.

Не устраивало Дракона такое освобождение! Вряд ли его послушали бы, но он зло выдохнул, наверное, в сто тысячный раз:

— Выпусти меня сам. Сейчас же! Я уничтожу твоих врагов.

— А потом и меня? — Тарелль усмехнулся, прикрыл глаза и вздохнул свободнее. — Нет, мой дракон. Этого не будет.

Для окончательного восстановления ему понадобилось тринадцать мгновений. Дракон считал молча, не отвлекал разговором, не желая вредить своему магу еще больше, и изо всех сил царапал когтями стену, отделяющую его от свободы. Он бился в нее, стараясь не думать о том, не убьет ли Тарелля самолично, если расколет камень. В сущности, о людских чародеях и магии вообще он знал до преступного мало, да и не имели те привычек раскрывать свои секреты каждому, кто ими интересуется.

Тарелль его действий не замечал (или не обращал внимания). Он встал посреди комнаты, развел руки в стороны и, казалось, старательно вслушивался во что-то. Глаза остались закрытыми, когда он встрепенулся, призвал посох и выбежал в коридор. Веки распахнул уже позже: на лестнице, съезжая вниз по широким мраморным перилам — быстрее, нежели бегом. Дракону сильно не понравился его взгляд, особенно кровь из полопавшихся сосудов, мерным красноватым цветом окрасившая белки. В остальном Тарелль оставался собой: спокойным, собранным, всемогущим и вселяющим ужас чародеем. Который вряд ли переживет сегодняшнее нападение. Мысль об этом засвербела еще сильнее, истончилась, превратилась в тонкий свист, от которого заложило уши, когда маг достиг, наконец, первого этажа.

Башня здесь мало походила на обитель чародея, скорее напоминала замок какого-нибудь аристократа: высокий потолок с лепниной по центру; огромная хрустальная люстра на полсотни свечей; стены, обитые синим шелком; широкая беломраморная лестница, спиралью взбегавшая вверх. Плиты пола — тоже из мрамора, но черного, отполированного до зеркального блеска — попирали закутанные в темные плащи фигуры, которых здесь никак не могло быть.

— Насколько я в курсе, поединки между чародеями не предусматривают наличия секундантов, — голос Тарелля звучал недовольно, в него явно вплетались ехидные ноты. — И это не говоря о том, что даже двое на одного в нашей среде считается убийством. Вас же четверо.

— Наш кодекс не касается тебя. — Дракон мог поклясться: ни одна из фигур не шелохнулась. Голос раздался откуда-то сверху.

— Как интересно, — проронил Тарелль. — То есть в единоборстве я слишком силен, потому вы решили напасть стаей? Ордена Серых на вас нет.

Маги промолчали. Легенды утверждали, будто когда-то действительно существовал орден сильнейших чародеев, следивший за соблюдением кодекса остальными, но сейчас о нем ничего известно не было.

— И кто же исключил меня из гильдии и не поставил о том в известность? — поинтересовался Тарелль.

— После того, как на нашей стороне окажется вызволенный из твоего плена Дракон, не станет ни кодекса, ни гильдии, ни кого бы то ни было, кто решится противостоять нам. Мы даем тебе шанс, Тарелль: подчинись и стань одним из нас, — прогремел все тот же голос.

— Так подчиниться или стать? Как-то одно плохо сочетается с другим.

Дракон тихо утробно зарычал. Нападение на его мага (именно его, несмотря ни на что!) вызывало глухое раздражение. Предположение же, будто он будет испытывать благодарность или, тем более, посчитает себя обязанным этим бесчестным отбросам человеческого рода, вызывало самую настоящую ярость.

— Со временем ты докажешь свою лояльность, — пообещал голос.

— А пока побуду у вас на побегушках? — Тарелль качнул головой. — Староват я для подмастерья, а к тому же на дух не переношу сборищ, стремящихся к власти над миром. Вы бы у Дракона поинтересовались прежде, чем выручать, — под конец речи на его губах появилась снисходительная улыбка, — желает ли он освободиться таким образом.

Да, противники были глупы и недальновидны, однако это не умаляло их умений, а главное — числа. Тарелль мог сколь угодно долго крепить рубежи и наращивать магическую защиту башни. К ней не могла подойти армия, однако он слишком хорошо думал о своих соплеменниках. Маги представляли собой отдельную общность в мире людей: без государства, но со своим правительством и законами. Дуэли дозволялись, в них не вмешивались, но убийства одних магов другими жестоко карались. Обычно.

Голос хотел возразить, но Тарелль не дал ему такой возможности. Он не шелохнулся, не сделал ни одного паса и не проронил заклинания, но воздух вокруг него помутнел. Свет преобразился, стал синеватым, словно башня со всем ее содержимым вмиг опустилась на морское дно. Один из убийц поднял руку. В центре ладони зажглась яркая звезда, из нее во все стороны брызнули ветвистые молнии. Две фигуры, стоявшие по бокам, шарахнулись от него, избегая магического электричества. Тарелль остался невозмутим, только на посох оперся сильнее. Взметались руки, летели в его сторону световые стрелы и огонь, сгустки тьмы и одному Повелителю Мрака ведомая смертоносная гадость, но повисшая меж убийцами и жертвой пелена отражала все.

Дракон бился о стены узилища. Он восхищался своим магом, ненавидел его всем сердцем и отчаянно боялся не успеть одновременно. Он единственный чувствовал, скольких сил стоит это противостояние. Ему требовалось-то всего мгновение. Если вырвется сам, за миг до смерти мага, сумеет спасти. Драконы — существа магические, способные многократно усилить чары, но не только. Вычерпавший себя полностью чародей не умрет, если окажется рядом с драконом за миг до смерти, но и не воскреснет, если успеет уйти по звездной дороге раньше.

Тарелль стоял. Лицо его оставалось безучастным. Позу он не менял, лишь чуть шире расставил ноги для лучшей устойчивости, однако длинное одеяние скрыло движение. Только пальцы сильнее стискивали посох да все большей тяжестью наливались веки. Убийцы не могли видеть ни бледности, ни глаз, зато Дракон замечал все и старательно расширял трещину.

«А ведь он победил того, кто отвлекал внимание извне, ослабляя и обеспечивая возможность прохода в замок своих подельников, — думал он между ударами. — Тринадцать дуэлей подряд не выигрывал никто и никогда. Раньше».