Дракон под кисточкой - Страница 2

Младший помощник уходит, блондин же неторопливо поднимает чайник и наполняет мою чашку. Я вдыхаю тёплый фруктово-травянистый аромат и предвкушаю, каким чай будет на вкус – восхитительно.

Блондин дожидается, когда я сделаю первый глоток:

– Сиятельная леди, что “Рефлексио Регаль” может сделать для вас?

– Я надеюсь приобрести “Королевское отражение”, – ни в коем случае нельзя произносить слово “зеркало”, иначе меня не просто выпроводят, но и внесут в чёрный список. О зеркалах салона следует говорить… почтительно.

И я с искренним удовольствием принимаю правила игры.

– Разумеется, сиятельная леди. Поскольку вы ещё ни разу не приобретали у нас “Отражение”, я могу предложить вам золотой класс.

Самый дешёвый, если так можно сказать о зеркале, которое стоит целое состояние.

– Прекрасно, у меня будет повод посетить вас снова, – на самом деле на зеркало более высокого класса моих финансов не хватит.

– Прошу вас подождать, сиятельная леди.

– Безусловно.

Выбирать самой тоже нельзя – таковы правила салона. Позднее мои пожелания учтут при заказе, но в первый раз…

Ожидание не затягивается.

Я медленно смакую чай, и успеваю выпить только половину чашки прежде, чем блондин возвращается с коробкой в руках. Надо ли говорить, что она белоснежная? На крышке золотом изображён овал, символизирующий зеркало, и три зубца над ним, корона.

Блондин ставит коробку на стол, поднимает крышку.

Зеркало лежит под стеклом.

Я не удивляюсь, что мне предлагают самую простую модель – фирменный овал в узкой белой рамке на длинной ручке. Уверена, на обратной сторо золотом выписан знак “Рефлексио Регаль”, но посмотреть и убедиться нет возможности. Я могу либо согласиться, либо отказаться… навсегда.

– “Отражение” прекрасно.

– Это честь для нас, сиятельная леди.

Блондин кладёт передо мной частично заполненный банковский чек – указана сумма в двадцать пять золотых. Правее ложится перьевая ручка. Я медленно делаю финальный глоток и отставляю чашку на блюдце.

Я действительно собираюсь обнулить свой банковский счёт?

Собираюсь…

Я не чувствую той уверенности, с которой ставлю залихватский росчерк.

– Прошу.

– Благодарю, сиятельная леди.

Блондин передаёт чек младшему помощнику, и тот, не забыв поклониться, скрывается во внутренних помещениях, а блондин подливает мне чаю и начинает неспешно упаковывать моё приобретение. Сперва закрывает крышку, затем коробку целиком помещает в тканевый пакет с витыми ручками и декоративной кисточкой.

Глоток за глотком я наслаждаюсь чаем.

Снова появляется помощник и коротко отчитывается:

– Всё в порядке.

– Леди Каллисто, – блондин немедленно переводит моё внимание на себя.

Из безымянной гостьи я стала клиенткой с именем.

– Да?

– “Рефлексио Регаль” поздравляет вас с приобретением.

– Благодарю.

Покупка… совершена.

Странное ощущение. Я поступила нерационально и кто-то скажет, что глупо – потратила все свои накопления, но в душе лёгкость, азарт и необъяснимое предчувствие грандиозных перемен. Это всё из-за Лил, из-за того, что она мне рассказывала про гадалку. А, почему я вдруг вспомнила о ней в такой момент?

Я поднимаюсь с дивана, и блондин подаёт мне пальто, провожает до дверей. Изнутри магический привратник тоже работает, створки распахиваются, и, держа пакет в правой руке, я с некоторым сожалением возвращаюсь из сказки на улицу.

Помедлив у входа, я спускаюсь, и створки неслышно закрываются за моей спиной.

– Каллиста, поверить не могу, ты действительно купила “Регаль”! – Лил налетает откуда-то сбоку, бесцеремонно дёргает за ручку и заглядывает в пакет.

– Лил, твои действия… – я перекладываю пакет в левую руку. – Почему бы тебе не пойти к северной гадалке?

– Ты ревнуешь к зеркалу? – изумляется Лил. – Прости, я не думала, что ты можешь отреагировать так остро, Каллиста! Я как раз возвращаюсь от прорицательницы, и ты не представляешь!

– Рада, что ты смогла попасть к ней на приём. Всего два дня в столице, лучшая. Уверена, услышать её предсказание большая удача. Хорошего дня, Лил!

– Почему ты такая бука, Каллиста?

Я не отвечаю, а Лил, наконец-то, больше не пытается меня преследовать.

Подпортила она мне настроение. Может, мне распрощаться с клубом? Не из-за Лил, нет, просто клуб как будто изменился. Или это я изменилась? Прямо сейчас мне хочется даже не познакомиться с “Отражением”, а оказаться в своей мастерской, взяться за кисти. Возможно, я буду первой, кто напишет не портрет с зеркалом, а портрет зеркала.

Забавная идея.

К началу Жрецкого проулка я возвращаюсь с улыбкой – проулок пешеходный, и взять извозчика можно только на улице.

Весь обратный путь я фантазирую, каким окажется “Отражение”. Каждое зеркало, даже самое недорогое, всегда особенное, а уж “Рефлексио Регаль”… Вдруг оно станет мне помощником в работе? Я невольно вспоминаю зеркало Лизз. В него только смотреться хорошо, ни одного полезного ответа я в исполнении её зеркала не слышала. Моё “Отражение” точно не такое. Я смотрю в окно, поглаживаю коробку, и предвкушение чуда становится острее.

Дома я переобуваюсь в тапочки и, не задерживась в гостиной, прохожу прямиком в мастерскую. Не знаю, насколько правдив слух, что обстоятельства знакомства влияют на характер зеркала, но знакомиться с ним я буду в самом лучшем месте на свете – среди мольбертов, кистей и красок. Что может быть лучше? Иногда мне кажется, что именно здесь, в какофонии разноцветных пятен, среди завершённых портретов, которые я вот-вот передам заказчикам, и бесчисленных эскизов, которые едва ли когда-нибудь будут воплощены, в гармонии хаоса и порядка живёт моя душа.

Обычно я работаю у панорамного окна – обожаю закатный свет. Справа стул для заказчиков, слева мой стол и по центру мольберт, с которого я мимоходом снимаю эскиз и ставлю пустой холст в подрамнике.

Зеркало в кресло не посадить… На пол постелить драпировку, положить коробку, рядом “Отражение” и написать вид сверху? Не-а, это будет натюрморт, а я хочу портрет. Надо придумать подставку. Пока же я останавливаюсь у стола, вынимаю коробку из пакета.

Неожиданно на пол выпадает какая-то карточка.

Салон добавил визитку? Тогда почему в пакет, а не в коробку? Слишком небрежно для салона. Я залезаю под стол. Карточка упала неудачно, тяжело дотянуться, и я режусь о край бумаги.

Никакая это не визитка.

– Лил!

Перед глазами встаёт недавняя сцена – Лил бесцеремонно дёргает пакет.

Зачем она подбросила мне гадальную карту?!

Это дурная шутка?

Я кручу карту в пальцах и не могу понять, чего Лил добивалась. Картон довольно тонкий, но очень плотный и качественный – в сортах бумаги я разбираюсь. Узор на рубашке карты выведен филигранно и напоминает чешую дракона, исполнено с ювелирной точностью. В льющемся из окна дневном свете узор натурально поблёскивает, и уже по одному оформлению я могу с уверенностью сказать, что работа очень искусная и… не рядовая.

И это карта из колоды северной шарлатанки?

Как по мне, больше похоже на карту из колоды придворного предсказателя.

На лицевой стороне влюблённая пара. Хрупкая дева и её избранник, переплетя руки, пьют из золотых чаш. Про себя я додумываю, что, вероятно, напиток любовный, не зря же изображена сотканная из золотого, как чаши, огня нить, соединяющая пару.

Чем дольше я смотрю на карту, тем отчётливее понимаю, что Лил не пыталась меня разыграть. Её куртка… моды пятилетней давности. Лил бы не стала тратиться на особенную колоду, чтобы подкинуть карту. Получается, пока я пила чай и подписывала чек, Лил успела попасть на приём к гадалке, получить предсказание и вернуться?

Разве к лучшей прорицательнице севера не должна стоять очередь? Слишком быстро Лил вернулась. Откуда вообще у северной предсказательницы настолько хорошие карты? И стоит ли ломать голову над происхождением колоды? Мотивы Лил куда интереснее. Со свойственной ей бесцеремонностью она таким образом пожелала мне успеха в любви? Почему-то я не верю в добрые намерения. Больше похоже на то, что Лил не понравилось предсказание, и она пытается скинуть злую судьбу на меня. А я… Хотя я считаю, что гадалки играют на доверии людей, и все их предсказания не больше, чем предположения, основанные на впечатлении, которое произвёл гость, но… А вдруг? Вдруг северная предсказательница не шарлатанка?