Дракон на войне - Страница 81

— Нет! — закричал Джим.

Секох осекся.

— Мне не нужна вся история, — сказал Джим. Он прекрасно знал склонность драконов начинать издалека и растягивать истории как можно длиннее, добавляя все, что стоило рассказать. — Я хочу, чтобы ты подумал и рассказал мне, что ты помнишь из этой истории такого, что помогло бы мне в сражении с Эссессили. Короче, как Глингул сделал это? Просто, как он напал на змея? Что он сделал, чтобы вынудить морского змея занять позицию, в которой тот проиграл? Как он в конце концов убил змея?

Секох, похоже, расстроился, но проглотил обиду и надолго задумался.

— Хорошо, милорд, — наконец медленно проговорил он. — Глингул упоминает об использовании крыльев. Он говорит, что это очень важно. Все дело в крыльях. О, здесь смысл не в полете, милорд…

— Тогда что ты имеешь в виду? — подбодрил его Джим.

— Я имею в виду удары, милорд! Конечно, — сказал Секох, — сам знаешь, наши крылья, они очень сильные. Иначе как бы мы могли так быстро взлетать и подниматься? У всех, кто летает, сильные крылья. Говорят, даже гусь способен сбить взрослого человека с ног, если ударит его крылом. Ты можешь представить, что в силах сделать мы. Используй свои крылья, вот и все, что советует Глингул, если когда-нибудь одному из нас придется сразиться с морским змеем.

— Понятно.

Джим и правда все понял. Когда, превратившись в дракона, он попробовал взлететь, то закрыл глаза и начал яростно махать крыльями, боясь упасть. Открыв глаза, он обнаружил, что находится очень высоко, намного выше, чем ожидал.

Это был его первый опыт в использовании мощных мускулов, двигавших огромными, длинными крыльями. Эти крылья не были так красивы, чтобы ими любоваться, они напоминали крылья летучей мыши, но Джим знал их силу.

Теперь, задумавшись об этом, он почувствовал тяжелые связки мускулов, пересекавшихся у него над грудиной. Да, крылья могут сыграть роль дубины, даже если его соперником будет морской змей.

— Хорошо, — поспешно проговорил Джим. — Что еще ты мне можешь сказать? Подумай!

Секох напряженно уставился в пол. Всем своим видом он показывал, что думает изо всех сил. Однако вскоре он покачал головой:

— Это все, что я могу сказать, милорд.

— Большое спасибо. — В голосе Джима проскользнули саркастические нотки. Он поспешил скрыть их: — Извини меня, Секох. Ты мне очень помог.

— Извинить милорда? — Секох удивленно поднял глаза. — За что?

— Не обращай внимания, — сказал Джим. — Я благодарен тебе за то, что ты помог мне, насколько это было в твоих силах.

— А, это! Любой дракон мог бы помочь тебе так же, милорд. Хотелось бы сделать что-то большее.

— Не надо, — сказал Джим. — Теперь дело за мной.

Он поискал глазами Энджи. Оглядевшись, он заметил, что она стоит рядом. Забыв, что он находится в теле дракона, Джим наклонился поцеловать Энджи, но вместо этого лизнул ее длинным тонким языком, который слегка коснулся ее щеки.

— Я люблю тебя, Энджи, — сказал он очень тихим голосом.

Она шагнула вперед и обхватила руками его драконью шею, прижав лицо к грубой чешуе.

— Ты знаешь, что я тебя люблю, Джим. — Она отступила назад. — Ты одолеешь его, Джим, — твердо сказала она. — Я это знаю!

— Спасибо, Энджи, — ответил он.

Он нехотя отвернулся от нее, расправил крылья и, перелетев через край стены, нырнул к тому месту, где ждал Эссессили.

В последний момент Джим передумал. Его внезапно осенило перенять кое-что из повадок сокола-пилигрима, которого он видел. Он поднимется на большую высоту, а потом нырнет вниз, на Эссессили, со всей скоростью, какую только сможет развить, выставив в последний момент лапы, но не растопырив когти, а сжав их в тяжелый кулак.

Морской змей внизу разразился яростным осуждающим визгом, очевидно решив, что Джим собирается сбежать. Драконы, английские и французские, хранили зловещее молчание. Джим знал, что они подумали: приняв вызов, он внезапно испугался и бежал с поля боя.

— Милорд! Милорд!

Джим приостановил набор высоты, увидев, что Секох нагоняет его в воздухе. Он подождал, паря узкими кругами, пока Секох не присоединился к нему.

— Я вспомнил кое о чем еще, милорд! — задыхаясь, выпалил Секох, паря рядом с Джимом. — В рассказе говорится, что Глингул убил змея, запустив ему когти глубоко в основание глотки. Но сделал он это сзади. Вцепился в шею змея и, обхватив ее, запустил когти в глотку!

— В глотку? — переспросил Джим.

Он вспомнил, как Дэффид успешно стрелял, целясь в открытую пасть змея. Стрелы определенно проходили через верхнее н„бо назад.

Ясно, что таким образом стрела достигала мозга или какого-то жизненно важного нервного центра. Похоже, Глингул убил змея, попав когтями именно в эту точку.

— Спасибо, Секох! — сказал Джим. — Я думаю, именно это мне и надо было узнать. Теперь держись подальше. Я хочу подняться повыше и нырнуть, то есть спуститься. Можешь рассказать драконам наверху, что означает этот маневр? Сделаешь?

— О да, милорд… — смутно долетел до ушей Джима ответ Секоха, в то время как он начал подниматься выше.

Драконы кисло расступились, когда он достиг их.

Наконец он решил, что набрал достаточную высоту, и развернулся. Используя драконье телескопическое зрение, он нашел Эссессили далеко внизу. Джим сильно оттолкнулся крыльями и нырнул вниз.

Это было очень необычно, он чувствовал сопротивление воздуха, набирая скорость. И в то же время он, казалось, висел в пространстве, а земля под ним росла.

И только в последний момент, когда земля внезапно прыгнула на него, он еле успел сжать когти и выйти из пике; прежде чем опять набрать высоту, он ощутил ужасающий удар, пришедшийся Эссессили в затылок.

На высоте около ста футов он решил проверить результат, повернулся и взглянул вниз. Он обнаружил, что Эссессили сбит с ног и еще кувыркается. Но очевидно, Джим не нанес большого вреда змеиному вожаку.

Прекратив кувыркаться, Эссессили встал, слегка покачиваясь, на лапы и повернулся, чтобы взглянуть на Джима.

Ну ничего, с внезапным оптимизмом подумал Джим. Впервые он почувствовал надежду, что может победить противника.

Он продолжал набирать высоту. В его голове созрела идея, что если Эссессили получит достаточно таких толчков, то у него начнет кружиться голова и он станет легкой добычей. Джим набрал нужную высоту, развернулся и упал в пике.

Он просвистел вниз, все еще считая это отличным способом сражаться, когда до него внезапно дошло, что Эссессили изменил позицию.

Джим увидел, что его противник свился кольцами, как обычная змея. Будучи короче и толще, он не мог свернуться так грациозно, как кобра или гремучая змея. Но большая часть его тела была теперь прикрыта. А сверху, защищая Эссессили и угрожая Джиму, разверзлась огромная зубастая пасть.

Прямо в эту пасть и нырял сейчас Джим.

В последний момент Джим, побледнев от страха, увернулся в сторону. Он проскользнул мимо ждавших его челюстей и только благодаря своей неуклюжести, разворачиваясь, задел крылом Эссессили по горлу, как раз пониже головы.

Едва набрав достаточную высоту, чтобы почувствовать себя в безопасности, Джим глянул вниз и, к своему удивлению, обнаружил, что Эссессили трется шеей о землю, будто стараясь освободиться от последствий удара. И тогда ему пришли в голову слова Секоха, совет Глингула, сражавшегося с морским змеем у Серых Песков, — о силе драконьих крыльев. У существа меньшего, чем Эссессили, уже была бы переломана шея или разорвано горло.

На мгновение страх покинул Джима. Затем вновь вернулся. Ему просто повезло при последнем нырке, что он миновал разинутую пасть Эссессили.

На этот раз он не стал подниматься так высоко и какое-то время кружил в небе, обдумывая, какие преимущества имеются у него и какие у Эссессили. Змей крупнее, сильнее, и у него намного более опасные зубы и челюсти. К тому же он мог двигаться почти как змея. Он был не так проворен, как обычная змея. Но все же имел змеиные способности плюс зубы.