Дракон и Джордж - Страница 22

Возможно, этому безумному порыву и следовали жертвы сандмирков. Они надеялись спастись бегством и молотили ногами или лапами до полного изнеможения. А когда добыча беспомощно падала в истощении, черные, горбатые, жаждущие убивать и пиршествовать тени со светящимися глазами обступали ее. Логика подсказывала Джиму, что бегство неминуемо завершится смертью. И, следуя примеру Брайена, он должен остаться на месте и вступить в сражение со звуком, вгрызающимся в рассудок.

Джим не мог, как Брайен, забыться в молитве. Тогда, какую оборону, какой щит он способен выставить, чтобы противостоять зову сандмирков?

Таблицу умножения?

Он рискнул испробовать. На некоторое время Джиму удалось сконцентрироваться на цифрах. Вскоре он поздравил себя с тем, что нашел оружие противодействия, Джим посчитал один раз, но, когда взялся повторять, обнаружил, что цифры уже слабее заглушают вой. А на третий раз они не помогли вообще, став ничего не значащими звуками, бормотаниями под нос.

Джим судорожно рылся в памяти под аккомпанемент сандмирков, в пятидесяти ярдах от лагеря ища более надежное средство. В отчаянии он забубнил вступительную часть своей докторской диссертации, посвященной изменениям социальных обычаев, вызванных развитием и ростом городов Франции во времена Столетней войны. Бессонными ночами после работы он сидел при свете настольной лампы и зубрил текст. Если и существует действенная защитная магия, то Джим ее нашел.

– …Исследования прямого воздействия английского военного вторжения в Западную Францию, через два десятилетия после 1350 года, – бормотал он,

– указывают на значительные перемены. Но они не были осознаны людьми того времени. Рассмотрим пример Бордо. Этот порт…

Внезапно, к своей радости, он увидел, что желаемый эффект достигнут. Полуночные усилия, вложенные в диссертацию, создали ментальный механизм с мощным защитным щитом, наглухо перекрывшим подсознание от завывания сандмирков. И пока он в состоянии произносить текст, он сможет удерживать сандмирков на расстоянии. Он отгородился от завываний надежным барьером, который если пропускал, то через самый верх, да и то лишь слабые неопасные отголоски. Диссертация растянулась на двести двадцать страниц, через два интервала. В отличие от таблицы умножения, Джим завершит ее чтение через несколько часов. Он посмотрел на Брайена, стоявшего с противоположной стороны костра, и убедился, что рыцарь продолжает молиться. Джим не отважился отвлечься для разговора, но глазами дал соратнику понять, что держится крепко. Ему показалось, что Брайен понял его и даже вернул послание.

Сандмирки приблизились, подступив к самой границе света и тьмы. Их визги были настолько пронзительны и сильны, что Джим едва разбирал в какофонии звуков собственный голос. Тем не менее ни он, ни Брайен не сдавались, а хищники в темноте не осмеливались атаковать, пока у их жертв оставалась воля и силы защищать себя. Брайен даже нагнулся и подкинул в костер несколько веток.

Пламя вскинулось: Джим напряг зрение и вроде увидел, что злобные силуэты кинулись обратно в темень леса.

Они с Брайеном продолжали «молитвенное» бдение.

Ночь тянулась медленно.

Огонь сверкал. Сандмирки кружили, продолжая зазывать путников на оргию ужаса. И рыцарь, и Джим, изредка поглядывая друг на друга, продолжали безостановочно вещать, правда, чуть севшими, хриплыми голосами. Сэр Брайен покачивался от усталости; Джим ощущал, как изнеможение растекается по телу. Темнота по-прежнему окружала соратников. И хотя солнце взойдет еще не скоро, холодный, сырой запах рассвета уже витал в воздухе.

Впервые с того момента, как он начал читать диссертацию, Джим ощутил, что под давлением визгливых голосов сандмирков возведенный им барьер начал потихоньку рассыпаться. Уставшая память споткнулась, уронила зачитываемую страницу, но быстро подобрала ее. Но и одной секунды слабости оказалось достаточно – эффект завываний тут же дал о себе знать. Он проникал теперь сквозь слова, натужно произносимые Джимом, и сила его возрастала все больше и больше.

Джим увидел, что и Брайен прервал молитвы. Джим замолчал. Соратники смотрели друг на друга через пламя костра; вой усилился и превратился в триумфальный рев.

Рыцарь обхватил рукоять меча обеими руками, выдернул из земли и направил острие в небо.

– Во имя Бога, – произнес Брайен надтреснутым, измученным голосом, Джим едва разбирал слова. – Сразимся с ними, пока у нас еще остались силы!

Джим кивнул. Смерть в битве все-таки лучше, чем трусливое бегство и… смерть. Он обошел костер и встал рядом с Брайеном.

– Вперед! – хрипло воскликнул рыцарь и поднял над головой меч…

Но прежде, чем они бросились на невидимого противника, окружавшего их, рык, куда более зловещий, чем завывание сандмирков, рассек темноту. Уже мгновение спустя сводивший с ума вой сменился суетой и шумом разбегающихся во все стороны маленьких существ.

Последовал новый рык – прямо перед соратниками и гораздо ближе к костру. Джим и Брайен выжидали: шуршанье убегающих зверьков исчезло полностью, но затем раздался третий рык, теперь – куда дальше.

– Клянусь Святым Жилем! – возбужденно прошептал рыцарь. – Кто-то убивает сандмирков…

Одновременно с его словами в четвертый раз раздался рык, а затем наступила полная тишина.

Брайен принялся оцепенело разжигать костер. Сучья затрещали, пламя взвилось до небес и отшвырнуло тьму за деревья. Джим поднял голову.

– Брайен, – позвал он. – Кажется…

Тот последовал примеру дракона. Край тучи сдвинулся, выглянули редкие звезды. Небо начало бледнеть.

– Рассвет, – прохрипел Брайен.

Небо наливалось светом на глазах, а звезды одна за другой скатывались в небытие.

– Но кто пришел нам на помощь? – спросил рыцарь.

Джим покачал головой.

– Не знаю, – пересохший язык едва ворочался во рту. – Даже предположить не могу.

Он осекся…

Нечто еще более черное, чем угольные сгустки мглы, пятнами лежавшие вокруг костра, зашевелилось в кустах. В круг света, мягко ступая на четырех лапах, неторопливо вошло создание размером с пони. На вытянутой узкой морде горели зеленые глаза, пасть была приоткрыта, и за частоколом острющих белых зубов подрагивал огненно-красный язык.

Словом, всем волкам волк. Даже в кино Джиму не доводилось видеть такого крупного зверя, не говоря уж о зоопарке. Зеленые глаза равнодушно скользнули мимо рыцаря и костра и уперлись в Джима.

– А, это ты, – вырвался из пасти резкий гортанный голос. – Мне в общем-то все равно. Просто подумал, не заглянуть ли к вам на огонек…

Только вконец истерзанное сознание может выкидывать эдакие фортели. Кажется, после всего, что узнал и испытал Джим в новом мире, его ничто уже не могло удивить или поразить, особенно после ночного приключения, когда он чудом не стал добычей сандмирков. Но теперь, когда худшее осталось позади, Джим был буквально сражен наповал, когда с ним заговорил волк.

Джим с грохотом осел на задние лапы. Оставайся он в человеческом теле, наверняка потерял бы сознание и шлепнулся на землю. На землю он не грохнулся, но эффект психологической контузии был примерно того же порядка. Пока огромный волк приближался к костру, Джим пытался судорожно что-то произнести.

– Кы… то… кто ты? – заикаясь, спросил он.

– Что с тобой, Горбаш? – удивленно прорычал волк. – Быть может, сандмирки унесли с собой твою память? Ты единственный, с кем я знаком уже двадцать лет! Надо сказать, не многие оставались в живых, спутав Арагха с любым другим английским волком!

– Арагх – это ты? – сдавленно спросил Брайен.

Волк внимательно посмотрел на него.

– Да. А кто ты, человек?

– Сэр Брайен Невилл-Смит.

– Никогда не слышал, – проворчал волк.

– Мой род – младшая ветвь Невиллов, – чопорно заявил сэр Брайен. – А земли мои начинаются от Вайвенстока и тянутся к северу до реки Ли.

– Из наших там никто не живет, – проскрежетал Арагх. – Но что ты делаешь в моем лесу?