Драгоценный дар - Страница 3

– Э-э-э… да.

– Значит, тебе есть о чем беспокоиться, кроме как о бездомной собаке. Ведь вы с Филипом вряд ли когда-нибудь заведете собаку. Вы не собачники.

– Что… что вы хотите сказать?

– Собаки – это беспокойство, – сказал он. – Не в твоем духе. Тебя парни считают золотой рыбкой. Увидимся позже, дорогая. Желаю тебе удачно справить свадьбу.

Он повернулся, и Эбби больше не видела Клеппи. Но чувствовала его. Эти глаза…

«Помоги мне. Помоги, помоги, помоги!»

Неужели она была «золотой рыбкой»? У нее в доме никогда даже не было такой рыбки.

Лапа на ее колене…

Ветеринар дошел до двери, когда Эбби окликнула его:

– Фред?

Ветеринар повернулся. Клеппи по-прежнему не шевелился в его руках.

– Да?

– Я не могу это вынести, – замотала она головой. – Можете ли вы… можете ли вы осмотреть его – проверить, нет ли у него травмы, а затем вернуть мне его?

– Вернуть? Ты хочешь его взять?

– Это мой свадебный подарок. – Эбби чувствовала, что голос ее звучит вызывающе, но ей было не до этого. – Я решила. Разве трудно держать одну собаку? Я справлюсь. Клеппи – мой.

– Собака будет жить долго, Абигейл! – Фред попытался отговорить ее. – Маленькие собачки, такие как Клеппи, живут шестнадцать лет и даже больше. Значит, ты будешь держать его в доме по меньшей мере лет десять.

– Да. – Но десять лет? Эта цифра привела ее в замешательство.

– Вообще-то он метис. Помесь кернтерьера с кем-то еще.

– Ну и хорошо! – Если она берет в дом бездомное животное, зачем ей родословная?

– А что скажет Филип?

– Филип скажет, что я сошла с ума, но все будет хорошо, – храбро произнесла Эбби, но на самом деле сомневалась в этом. – С псом все в порядке?

– Похоже, он находится в состоянии стресса, и сейчас он более худой – по сравнению с тем, когда Исаак приносил его на последнюю вакцинацию. Наверное, он очень мало ел после смерти своего хозяина. Исаак нашел его шесть лет назад маленьким щенком на улице в кустах. Было несколько проблем, но в конце они стали неразлучными.

Неразлучными? Это слово заставило ее мгновенно вспомнить о том, что только что произошло. Вспомнить о Раффе…

«Когда-то мы тоже были неразлучными», – подумала она, и сердце ее необъяснимо дрогнуло.

Неразлучными. Эта собака… Эта лапа…

– С ним все в порядке, – сказал Фред, протянув песику кусочек лакомства из говяжьей печенки. Клеппи принял его с вежливым достоинством. – Просто он изможден, столько переживаний… И что теперь?

– Я отвезу его к себе домой.

– Тебе надо купить ему корм. Подстилку. Приличный ошейник и поводок.

– Я заеду в зоомагазин. Скажите, что еще ему купить.

Но Фред взглянул на наручные часы:

– Меня пригласил фермер, у которого должна отелиться корова. Ты увидишь Раффа на суде. И он скажет тебе, что купить.

– Откуда вы знаете про суд?..

– Об этом знают все в Бэнкси-Бей, – сказал Фред. – Я знаю, где ты должна сейчас находиться. Я слышал, что судья Везерби недоволен Раффом. Он мешает ему побыстрее покончить с этим делом. Но зато судья доволен тобой. Ты поможешь Бакстеру выйти сухим из воды. Конечно, от этого никто в Бэнкси-Бей не будет счастлив. Но если ты потратишь свой гонорар на собачий корм, тогда зачем я спорю? Езжай спасать Бакстера, а потом поговори с Раффом насчет того, какой корм купить собачке. У Раффа есть скидка в торговом центре.

– Почему у него есть эта скидка?

– Потому что у Раффа живут пони, две собаки, три кошки, два кролика и еще восемнадцать морских свинок, – сказал Фред, передавая ей Клеппи. – Ему бы работать в зверинце. Я удивляюсь, почему он не взял этого пса, но ведь даже у Раффа есть свои пределы. Живности у него и так уже достаточно. Увидимся, дорогая. Поздравляю с новым приобретением! Счастливо сыграть свадьбу!

Эбби не поехала сразу же в торговый центр. Съездит после того, как поговорит с Раффом. Но все-таки Клеппи надо было что-то купить. Что?

Остановившись возле супермаркета, Эбби купила бутылку воды, красный матерчатый поводок, разрисованный мячиками, и мозговую косточку.

Она ехала к зданию суда, а Клеппи лежал рядом с ней на сиденье, и вид у него был встревоженный. Хвостом он больше не вилял.

– Эй, я спасла тебя, – сказала ему Эбби. – Гляди веселей.

Пес явно не понял слова «спасла». И еще больше съежился.

«Куда же мне девать его, когда я буду в суде?»

Эбби подъехала к своему персональному месту на стоянке. Правильно ли будет оставить здесь пса? Она вспомнила день, когда здесь была вывешена табличка с ее именем. Родители в честь этого события накрыли праздничный стол и выпили шампанского…

Это было прекрасное место для стоянки. Но… оно было сейчас залито солнцем.

Эбби не могла оставить Клеппи на солнцепеке. И домой она тоже отвезти его не могла – пока еще не могла, – до тех пор, пока не подготовит почву. Ее родители? Ха! Они мгновенно отвезли бы пса обратно к Фреду.

Поэтому, проехав два квартала, Эбби нашла более подходящее место для парковки. Здесь, в тени деревьев, она могла привязать Клеппи к машине. И все, кто будет проходить мимо, поймут, что это – не бездомная собака.

Она надеялась, что Клеппи это тоже поймет…

Она поставила рядом с ним миску с водой, положила косточку, но песик с несчастным видом улегся на земле.

Взглянув на него, Эбби вздохнула. Она сняла свой пиджак – любимый стильный пиджак, прекрасно сочетающийся с юбкой, – и положила рядом с Клеппи.

Он понюхал его. Потрогал лапой – и пополз вперед, пока пиджак не оказался под ним.

Ее дорогой пиджак лежал на пыльной траве, под собакой. Ее деловая одежда.

Вообще-то Эбби не нравился этот пиджак: она предпочла бы что-нибудь более непринужденное. Она была невысокого роста. Ее блестящие каштановые волосы красиво падали на плечи, если она распускала их, но Филипу нравилось, когда Эбби убирала их в пучок. У нее были задорные веснушки на лице, но Филип считал, что она должна замазывать их тональным кремом. У нее была изящная фигура, и костюм ей шел. Такой деловой. Адвокаты должны выглядеть по-деловому.

– Я вернусь к полудню, – сказала она Клеппи. – Через два часа, максимум. Обещаю. А потом мы уедем отсюда.

«Куда? Я должна подумать об этом. Должна. Может быть, Рафф…»

Это была мысль.

Фред сказал, что у Раффа – зверинец. Какая разница, одной собакой больше или меньше? Когда-то у него было семь собак. Может быть, ей удастся уговорить его взять Клеппи?

Эбби ожидало разбирательство дела Уолласа Бакстера.

Уоллас был одним из трех банкиров Бэнкси-Бей. У двух других финансистов имелись честные источники дохода. Уоллас, однако, был владельцем самого большого дома в Бэнкси-Бей. Дети Бакстера ходили в лучшую частную школу в Сиднее. Сильвия Бакстер ездила на «мерседесе», и дважды в год семья отправлялась в Америку, кататься на лыжах. Они даже купили для этого дом в Аспене, штат Колорадо.

«Удачно вложил деньги», – обычно говорил Уоллас. После нескольких лет махинаций его финансовая пирамида разрушилась. Сам Уоллас не пострадал – его дом, машины и даже лыжный дом в Аспене, оформленные на имя жены, остались целыми, – но пострадали пенсионеры Бэнкси-Бей, вложившие в его банк деньги.

«Это финансовый кризис, – сказал Уоллас, когда Филип и Эбби стали просматривать его документы. – Я не могу отвечать за крах зарубежных банков. Все произошло оттого, что я включен в глобальную систему…»

Именно поэтому, что кризис был «глобальным», в финансовых операциях Бакстера было трудно разобраться. Конечно, по сравнению с международными масштабами это довольно мелкий случай. Государственный обвинитель округа Бэнкси-Бей уже давно должен был уйти на пенсию. И дело Уолласа было возложено на Раффа, у которого явно мало ресурсов и еще меньше – времени. Поэтому Рафф прав: Филип и Эбби имели все шансы оправдать своего подзащитного.