Драгоценности Эптора - Страница 41

Гео вспомнил, как совсем недавно, после гибели Урсона, он сумел разделить свою безысходность с беззаботным прибоем и молчаливыми скалами, и согласился:

— Ну ладно, это понятно.

— Так именно это мы и увидели, или испытали, если тебе угодно: хаос, заключенный в порядке, порядок, определяющий хаос.

— Кажется, понимаю, и даже попробую сам продолжить. Если Джордде знал, что два импульса переплелись неразрывно — например, десять изрубленных на кусочки человек, или фильм о мальчике, которому вырезали язык, или путешествие, подобное нашему, с покоем морского прибоя и непреходящей красотой небес — то почему он захотел убить человека, пришедшего всего лишь к осознанию одного из законов жизни?

— Ты совершенно правильно рассуждаешь, — улыбнулся Йимми — Джордде был послушником в одной из самых жестких, консервативных школ последователей религии Арго. И Змей и он сам, по-видимому, прошли на Эпторе примерно через то же, что и мы. И оба выжили. И после всего кошмара оказались на тихом песчаном пляже, где вступал в свои права второй импульс — гармонии. И как раз в этот момент слепые жрицы Арго установили с ним контакт. Голос, раздавшийся ниоткуда, который обрушился на него в момент ощущения истины и объявил себя голосом Богини Арго, сделал свое дело превратил его в слепое орудие. Ты понял меня? Ты понял, что произошло с его сознанием?

— Кажется, понимаю. Один импульс оказался усиленным за счет вмешательства слепых жриц, в сознании у Джордде произошел перекос и он потерял возможность правильно ориентироваться в жизни. Произошла переоценка моральных ценностей.

— Да, да. Джордде и раньше не отличался устойчивостью, а такая раскладка и подавно сдвинула его в худшую сторону. И Змей, который читал в тот момент его мысли, стал свидетелем того, как происходит процесс подмены здорового сознания на больное. Позже он увидел этот процесс у Урсона — как в нем родилась, крепла и созрела мысль о похищении камней. Наверное, это очень тяжело, он же не просто понимает все процессы, а сам участвует в них своими чувствами.

— Но все же неясно — зачем убивать пассивных свидетелей?

— Причина та же, что раньше привела его в религию вообще — одержимость. Все те ситуации, о которых мы говорили — и конкретный пляж, и скалы, и прибой — приобрели для него значение откровения Богини. И сознание того, что кто-то еще испытал такой же экстаз, было невыносимо для него. Это во-первых. А во-вторых, слепые жрицы внушили ему, что Змей установил контакт с другой силой. Для статичного сознания, в котором нарушено соотношение двойного импульса, «другое» значит «зло». И связь Змея с Хамой воспринималась как связь с врагом, дьяволом. Все вместе доводило Джордде до исступления, и в один из таких моментов он вырезал мальчику язык, воспринимая, впрочем свой поступок как ритуал служения Богине.

— Итак подведем итоги. То есть Джордде посчитал, что все, что случилось с ним и Змеем было божественного происхождения и не хотел, чтобы подобное случилось с кем-нибудь еще.

— Все правильно, — Йимми лег на свою койку. — Да это и понятно. Он же не знал о достижениях науки на Эпторе и поэтому обыкновенные технические трюки принимал за чудеса.

Гео тоже лег на спину и закрыл глаза. Засыпая, он слышал, как на самую верхнюю полку забирался Змей. Он встретился с ним во сне, когда мальчик рассказывал ему о последних мыслях Урсона, о ненависти, огромной ненависти и мучительной любви.

На следующий день рано утром он вышел на палубу и ослеп от солнечного света. Гео прищурился и только тогда заметил Арго-дочь, сидящую в одной из подвесных шлюпок, скрестив ноги.

— Эй, наверху! — позвал он.

— Эй, внизу! — поддразнивая, ответила она, — как себя чувствуешь?

Гео пожал плечами.

Арго перекинула ноги через планшир и спрыгнула вниз, взмахнув бумажным мешком. Она подошла, встала рядом, ее голова оказалась на уровне плеча Гео, и широко улыбнувшись, заговорщицки проговорила:

— Пойдем со мной! Ой, что я тебе покажу!

Он улыбнулся в ответ:

— Конечно, пойдем.

— Ну и видок у тебя! Держу пари, что ты думаешь об учебе! Да не кисни ты! Теперь, когда вы с Йимми подружились, вы сможете заниматься в одном классе, правда?

— Возможно, — ответил Гео.

— Фу, какой зануда! Вот такой, — и она скорчила плаксивую рожицу.

Гео не смог удержаться от улыбки, глядя на забавную девчонку.

— Конечно, это большое утешение — учиться с Йимми в одном классе. Я очень рад.

— Вот так-то лучше!

Вдруг она остановилась и серьезно сказала:

— Тебя беспокоит рука. Почему?

Гео пожал плечами.

— У меня ощущение неполноценной личности. Я не полная личность в прямом смысле этого слова.

— Не глупи! — воскликнула Арго. — Кроме того, Змей вполне может поделиться с тобой! Не смейся, я же серьезно. В каком состоянии медицина на Лептаре?

— В любом случае пересадка конечностей ей недоступна.

— А мы на Эпторе делали это запросто. Так что и с тобой что-нибудь придумаем! Например, вызовем доктора из Храма.

Она повела плечами.

— Хотя, конечно, сейчас это будет сделать труднее...

Гео засмеялся:

— Обязательное дополнение — ложка сомнения в бочке надежд.

Когда они достигли кормы, Арго достала из бумажного мешка свою гордость — мотор, известный давным-давно всей науке, но изобретенный ею самостоятельно в своей лаборатории.

— Я пронесла его в своей тунике через все приключения! Он немного подмок, но за ночь вполне просох.

— Это твой мотор...

— Ага.

— Ну и как ты собираешься заставить его работать? Ему же нужна эта штука, электричество.

— О-о-о, есть немало способов обуть сороконожку! Например, этот.

Она снова засунула руку в мешок и достала странную штуку из стекла и проволоки.

— Линзу я взяла у мамы. Она ужасно милая! Нет, правда. Мы договорились, что она отдаст в полное мое распоряжение лабораторию, а я оставляю ей политику. После того, что случилось, она меня как-то не прельщает...

Рыжая головка наклонилась над мотором.

— Смотри! Вот эта линза фокусирует солнечный свет, сегодня как раз то, что надо, такое солнце! И направляет прямо на эти термопары. Мне пришлось здесь кое-что доделать, я взяла еще металла у корабельного кузнеца. Что он за прелесть, если б ты знал! Нет, все-таки сколько хорошего существует в жизни. Я уверена, ты еще напишешь обо всем стихи, и мы сравним ощущения. Я уже кое-что написала. Так, так, одержи-ка здесь... и теперь соединяй вот эти проволочки... Отлично!

Она соединила проволочки попарно, отрегулировала линзу, и наконечники термопары засветились под солнечным пятном. Якорь дернулся вокруг оси. На них упала тень. Подняв головы, они увидели Змея и Йимми, свесивших головы с крыши каюты и с интересом наблюдающих за ними.

— Эй, — возмущенно закричала Арго. — Не заслоняйте свет!

Улыбаясь, они отодвинулись к краю.

Щетки зашуршали о крутящиеся кольца. Катушка превратилась в медно-красную дымку.

— Он крутится! Смотрите, он крутится! — восхищенно закричала девушка.

Она отступила на шаг, уперши руки в бока, и с гордостью повторила:

— Вы только посмотрите, как он вертится!