Драгоценности Эптора - Страница 13

— Когда я был на парусах, дул легкий ветерок. Вдруг меня как будто что-то толкнуло в спину, и я полетел вверх тормашками. Я подумал, что какой-нибудь рангоут ослабился и сбил меня. Я был уверен, что в таком тумане меня не заметят, да и течение слишком сильное, и...

Он осекся и посмотрел по сторонам.

— Ты ведь был на этом пляже раньше? — спросил Гео.

— Один раз, — ответил Йимми. — Да, один раз...

— Понимаешь теперь, как долго ты пробыл в воде? — спросил Гео.

Йимми поднял глаза.

— Больше двух недель! — сказал Гео. — Поднимайся, посмотрим, сможешь ли ты идти. Я постараюсь тебе все объяснить, насколько это будет в моих силах, а потом мы отправимся на поиски.

— Здесь есть вода? — спросил Йимми. — У меня такое чувство, будто я высохший листок и меня вот-вот унесет ветром.

Он встал на ноги, покачнулся, выпрямился.

— Найти воду, — сказал Гео. — Прекрасная идея. Может, даже большую реку. А когда мы найдем ее, мне бы хотелось держаться к ней как можно ближе и как можно дольше, потому что где-то там должны быть наши друзья.

Йимми принял устойчивое положение, и они пошли по пляжу.

— Что ты здесь высматриваешь? — спросил Йимми.

— Друзей, — сказал Гео.

В двухстах футах от них пляж обрезали скалы и чахлая растительность.

Карабкаясь по валунам и продираясь сквозь лианы, они поднялись на вершину скалы, которая с противоположной стороны пятнадцатифутовой стеной обрывалась в широкое устье реки. Ее изгибы хорошо просматривались среди джунглей. Поверхность воды в реке была на двадцать футов ниже берега. Они припали к скале и стали всасывать прохладную влагу, рассматривая под водной рябью подрагивание голубых камешков и гальки белого и красного цвета.

Послышался шорох. Они отскочили от воды и залегли в камнях.

— Эй, — выкрикнул из листвы Урсон. — Все гадал, когда найду вас.

Проникавший сквозь ветви свет золотил и без того золотое ожерелье на его волосатой груди.

— Видели Змея? — спросил он.

— Я был уверен, что он с тобой, — ответил Гео. — Урсон, это Йимми, второй матрос, который утонул две недели назад!

Что Йимми, что Урсон — оба выглядели озадаченными.

— Попей воды, — сказал Гео, — а я в меру своих способностей постараюсь все объяснить.

— Не возражаю, — сказал Урсон.

Пока человек-медведь пил, лежа на животе, Гео начал рассказывать Йимми об Эпторе и Лептаре. Когда он закончил, Йимми спросил:

— По-твоему, нас перетащили сюда эти существа, живущие в воде, словно рыбы? На чьей они стороне?

— Этого не знает даже Арго, — сказал Гео. — Возможно, они нейтральны.

— А Помощник? — спросил Йимми. — Ты думаешь, это он спихнул меня за борт после того, как убил Вайти?

— Мне кажется, ты говорил, что он хотел убить Змея, — сказал утоливший жажду Урсон.

— Так оно и было, — начал объяснять Гео. — Он хотел избавиться от всех троих. Вероятно, в первую очередь от Змея, а затем от Вайти и Йимми. Но он не принял в расчет наших рыбьих друзей. Я думаю, только по счастливому стечению обстоятельств он убил Вайти вместо Змея. Если он не умеет читать мысли, в чем я совершенно уверен, то он, наверное, подслушал, как мы распределяли койки, Урсон. Когда выяснилось, что убит Вайти, он лишь поторопился убрать с дороги Йимми.

— Кто-то пытался избавиться от меня, — согласился Йимми. — Но я все равно не понимаю, почему.

— Если на корабле есть шпион Эптора, то это Джордде, — сказал Гео. — От Капитана я узнал, что он уже был на Эпторе раньше. Должно быть, тогда его и завербовали. Йимми, вы с Вайти тоже были на берегу Эптора, неважно, что это продлилось всего лишь несколько часов. На острове Джордде узнал нечто такое, что могли узнать и вы, что-то, что вы могли увидеть. Этого он и боялся. Это то, что представляет большую опасность для Эптора, но что можно увидеть даже на пляже. Возможно, вы просто не распознали бы это, не поняли бы его значения до поры до времени. Но, вероятно, это было что-то очень очевидное.

Вопрос задал Урсон:

— Что случилось, когда вы были на Эпторе? Как погибли те десять человек?

По телу Йимми, несмотря на зной, пробежала дрожь. Он помолчал немного и начал рассказывать:

— Мы спустили шлюпку на воду и каким-то образом пробрались сквозь скалы. Когда мы отправились, был вечер. Луна, помнится мне, только поднялась над горизонтом, хотя небо было еще голубым. «Полнолуние благоприятно для Белой Богини Арго», сказала она, стоя на носу шлюпки.

Когда мы пристали, небо за ее спиной было черным, а пляж казался серебряным. Вайти и я остались охранять шлюпку. Мы сидели на планшире, потирая руки от холода, и наблюдали, как остальные поднимаются по пляжу: две группы по пять человек и Арго позади.

И вдруг раздался визг. Они налетели, как стервятники. Луна уже стояла над головой, и своими крыльями стая заслонила белый диск. Они устремились вслед за убегающими людьми, летя низко над землей. Потом мы наблюдали только темную свалку на серебряном песке. В белом свете луны сверкали мечи, раздавались визг, вой. Мы не замедлили стащить лодку в воду. Арго и горстка оставшихся в живых побежали к лодке. Но их преследовали до самой воды — кто прыжками, кто бегом, кто паря над землей — и разрубали одного за другим. Я видел, как один матрос упал, и его голова откатилась от туловища, а кровь брызнула на десять футов, оставляя черные пятна на песке, очень отчетливые в лунном свете. Одному удалось даже ухватить Арго за вуаль, но она взвизгнула и выскользнула в воду. Она забралась в лодку совсем запыхавшаяся. Можно было ожидать от женщины, что она свалится с ног, но нет. Пока мы гребли, она стояла на носу. Они не полетели над водой. Кое-как мы ухитрились доставить шлюпку к кораблю, не разбившись о скалы.

— Может быть, наши водяные друзья имеют к этому какое-то отношение, — сказал Гео. — Йимми, ты говоришь, она потеряла вуаль. Вспомни, на ней были украшения?

— Нет, — ответил Йимми. — Она стояла там в темном одеянии, и ее шея была гладкой, как слоновая кость.

— Она не хотела брать с собой камень на Эптор, где эти чудовища могли снова наложить на него свою лапу, — сказал Урсон. — Но, Гео, если Джордде шпион, то зачем он бросил камень в море?

— Из каких бы соображений он не сделал это, — сказал Гео, — наши друзья отдали мне оба.

— Ты говоришь, Арго не знает, за кого эти морские существа — за Эптор или за Лептар, — сказал Йимми. — А Джордде, пожалуй, знает, поэтому он и бросил им камень.

Он сделал паузу.

— Друг, я думаю, ты допустил ошибку. Ты говоришь, что ты поэт, и это поэтическая ошибка. Ты делаешь вывод, что Змей не шпион, только на том основании, что сомневаешься в искренности Арго, которая дает вам почти невыполнимое задание, лишая вас всякой защиты, да еще ставит условие, чтобы все было сделано в точности во избежание полного провала. Как это честная женщина, рассуждал ты, может жертвовать жизнью дочери ради камня?

— Не просто дочери, — прервал его Гео, — но самой Богини Арго Воплощенной.

— Но выслушай меня, — сказал Йимми. — Ты рассуждал так: раз она ставит такую невыполнимую задачу, то она хочет закрепить навсегда свой временный возврат к власти. В том, что ты говоришь, может быть доля истины. Но ведь сама она тоже не взяла камень на берег Эптора, хотя бы для своей собственной безопасности. Теперь все три камня на Эпторе, и, если верить ей, Лептар в это время подвергается большей опасности, чем за последние пятьсот лет. У тебя два камня, и ты не можешь ими воспользоваться. И Змей, и Джордде вполне могут быть шпионами, а вражду между собой они разыграли, так что пока вы подозревали одного, другой обвел вас вокруг пальца. Вы утверждаете, что он может передавать слова и образы в головы других людей? Так вот, он заморочил вам ваши.

С минуту они сидели молча.

— Может быть, Арго раздирают противоречия, — продолжал Йимми. — Но пока вы наблюдали за ней, вас сбили с толку другие.

Свет, отражаясь от поверхности воды в реке, подрагивал на нижней стороне листьев.