Доверься мне или умри (СИ) - Страница 48

— Я благодарна тебе, — поцеловала его в щеку. — И сейчас я действую, как свободная женщина: приглядываюсь и хочу узнать Ариса получше. Если он действительно обманывает меня, я это раскушу и сделаю так, что он взвоет. Ты же меня знаешь, — подмигнула отцу, бодро хлопнув его по груди.

— О да, — вскинул брови он и улыбнулся. — В этом я ему не завидую. В кулуарах до сих пор вспоминают, как студентка укусила главу Черного клана, — расхохотался папа. — Маша, тебе нужен отдых, ты бледная. Постарайся поспать, полежать, почитать книгу, только не напрягайся. Не нужны тебе эти прогулки и сады, посетишь их в другой раз, хорошо?

— Как скажешь, — легко согласилась я.

— Не скучай, — подмигнул отец и вышел, оставляя меня одну в огромных покоях, принадлежавших не мне. Все здесь принадлежало Арису: кровать, огромный гардероб, набитый его вещами, картины, изображавшие сражения и огнедышащих драконов, столы и шикарные мягкие кресла.

Помимо спальни здесь нашлась комната отдыха, в центре которой стояло нечто, отдаленно напоминающее бильярдный стол, и еще одна комната, дверь в которую была закрыта на замок. Как я ни дергала ручку, она не поддавалась. Заперто. Мне туда ходу нет. Что ж, интересненько… Надо будет расспросить Ариса. Если он сказал, что теперь это наши покои, зачем оставил запертую дверь?

Когда осмотр покоев был окончен, в спальню вошла уже знакомая мне служанка. В руках у нее был поднос с одним-единственным стаканом.

— Госпожа, главный лекарь настаивает, что вам нужно это выпить, — сказала она, протягивая мне поднос. — Стража все проверила на наличие ядов.

Делать нечего, надо лечиться. С этой мыслью я приняла лекарство и осушила стакан до дна. Гадость, конечно, но ничего сверхобычного.

— Спасибо, — улыбнулась я служанке.

— Также вам рекомендовали постельный режим. — Девушка почтительно поклонилась и вышла.

Я вновь осталась одна. Эх, что-то в этом огромном дворце мне уж больно одиноко, все куда-то спешат, убегают, у всех дела. Мне совсем не хотелось лежать, ведь я совсем недавно проснулась. Так и бродила по комнатам, рассматривала статуэтки, что стояли на книжных стеллажах, даже пыталась прочитать книги, которых у Ариса была огромная коллекция, но этот язык я, увы, не понимала. Странно, ведь в академии с чтением у меня не было никаких проблем, а здесь ни буквы не узнаю. Каракули какие-то…

Я как раз поставила очередной фолиант обратно на полку, как вдруг мир вокруг меня покачнулся, потянуло в сон. Веки стали прямо-таки свинцовыми, безумно хотелось их сомкнуть и забыться сном. Это странное состояние накатило так резко, что я даже испугалась, насколько это было возможно. С трудом мне удалось добраться до кровати. Я даже не помню, как ложилась в нее. Просто рухнула, едва мои колени коснулись матраса, и забылась крепким, здоровым сном.

— Маша! — позвал меня голос Ариса будто издалека. Я раздраженно дернула головой и перевернулась на другой бок. Так сильно хочется спать, что попытки разбудить вызывают страшное раздражение. — Этого мало, давай еще.

В тот момент, когда я почти провалилась в сладкий сон, произошло нечто очень неприятное: ноздри обжег ужасный аммиачный запах, отчего я волей-неволей проснулась. Этот «аромат» оказался настолько едким и противным, что меня затошнило, а мозг будто получил электрический разряд. Разлепив глаза, я увидела над собой Ариса и лекаря рядом с ним. Немолодая женщина держала в руках пузырек, из которого и исходил отвратительный запах.

— Она проснулась, господин, — кивнула Аристарху она. — Я ведь говорила, что сонные травы в сочетании с противозачаточными средствами провоцируют сильную сонливость. Вот и результат.

— Знаю, — поморщился Арис, будто съел что-то кислое. — Маша, ты как? — обратился он ко мне.

— Что происходит? — Я чувствовала себя ужасно. Это ощущение чем-то похоже на недосып, когда все тело охватывает неприятное стягивающее чувство тяжести и боли в районе сердца.

— Ты проспала весь день, — ошарашил меня Черный дракон и обратился к лекарю: — Это все или нужно что-то еще?

— Я бы рекомендовала хорошо поужинать и не перенапрягаться.

— Хорошо. Можешь идти.

Женщина ушла, а я приняла сидячее положение, сонно оглядываясь по сторонам.

— Что случилось? — пробормотала я. — Помню, как накатила сильная сонливость, и я с трудом доползла до кровати. Что это было?

И пусть я еще не до конца проснулась, но вопрос, отчего я вдруг отключилась посреди бела дня, волновал меня сильнее остальных.

— Маша, это моя вина, — неожиданно признался Арис, и на лице его промелькнуло виноватое выражение. — Я хотел, чтобы ты побольше отдыхала, и попросил лекарей добавить тебе в лекарственную настойку снотворных трав. Они предупреждали, что такое сочетание приведет к крепкому и долгому сну, но я настоял.

— Что? — не могла поверить я. Он только что признался, что фактически усыпил меня по собственной прихоти, да еще и не предупредил об этом? Сделал это просто потому, что ему так было бы спокойнее? Признание попросту не укладывалось в голове. А еще то, каким тоном Арис все это говорил. Звучит так, словно он пересолил блюдо и теперь жалеет об этом. — Зачем ты это сделал? — прошептала и уставилась на дракона так, будто вижу впервые в жизни.

— Я хотел, чтобы ты хорошенько выспалась, отдохнула после испытаний, — пожал плечами он. — Я ведь еще и поднял тебя на завтрак, не дал выспаться… Ну, что ты так смотришь на меня? Я ведь знаю, какая ты егоза! Пошла бы гулять, задержалась бы в парке, хотя тебе предписано отдыхать, а на улице жара. Я не хотел, чтобы тебе стало плохо. Маша, ну я же не думал, что эта смесь так подействует!

Посмотрев в окно, я наконец-то поняла, о чем именно говорит Арис. Когда я засыпала, было утро, солнце едва встало из-за горизонта, а сейчас за окнами непроглядная тьма. Я проспала не просто «весь день», как он выразился, а еще и весь вечер и, похоже, часть ночи. У меня возникло отвратительное чувство, будто меня отравили. Я совершенно не ожидала такого, не думала, что может произойти нечто подобное! Впереди был целый день, а теперь — раз! — и ночь.

— Что она говорила про противозачаточные средства? — вспомнила я слова лекаря и встала с постели, стараясь окончательно сбросить с себя остатки сна.

— Мы же обсуждали это с тобой, — закатил глаза Арис. — Чтобы ты не забеременела, тебе в еду и питье добавляли специальные травы…

— Какие, к черту, травы, Арис?! — рявкнула я, перебивая его. — Ты что творишь, мать твою за ногу! С какого такого драконьего хрена ты пичкаешь меня всевозможными травами, о которых я даже не подозреваю? Ты же говорил, что меня лечат от последствий прокола в позвоночнике!

— Не сквернословь, женщина! — повысил голос он, не демонстрируя никакого раскаяния. — Мы с тобой говорили о том, что для детей еще не время — я приказал давать тебе травы от беременности. Я сказал, что тебе рекомендовали спать — травы только помогают заснуть. Что не так? Мы все это с тобой обсуждали! Да, я не думал, что это сочетание подействует на тебя так сильно, но ведь это…

Я не выдержала. Впервые за долгое время эмоции одержали верх. Ненавижу, когда решают за меня, когда контролируют мою жизнь и заставляют играть по чужим правилам. Меня охватило такое острое чувство горечи и разочарования, что не было сил удержаться. Я поверила ему, доверилась его лекарям и слугам, а меня усыпили, потому что Арису приспичило напичкать свою домашнюю собачку двумя видами препаратов одновременно. Не справившись с собой, я подошла к дракону и залепила ему сильную пощечину.

Аристарх на несколько секунд прикрыл глаза, сильно раздувая при этом ноздри. Он даже не повернул голову в сторону, хотя удар у меня получился довольно сильный, щека дракона заметно покраснела. Признаться честно, как только я нанесла удар, так тут же сердце пронзило чувство вины и сожаления. «Насилие — это не выход из положения, а лишь способ усугубить проблему» — так всегда говорил мне отец. Я не должна была опускаться до рукоприкладства, но сейчас уже ничего исправить нельзя.