Дорожные байки: 40 приключений в дороге и дома (СИ) - Страница 1

© Антон Викторович Кротов, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Моя книга «Дорожные байки: 30 приключений в дороге и дома» была впервые издана в начале 2000-х годов. В последующие годы вышло ещё два издания книги, где было описано уже 33, а потом и 40 приключений. После этого, очередная версия «баек» вошла в очередное издание книги «Автостопом по России». Текст, который в итоге собрался, был окончательно отредактирован в 2004 году.

Прошло много лет, историй стало больше, и можно было бы сделать книгу «50 случаев» или что-то подобное. Но пока этого не произошло, я предлагаю читателю прошлое издание, под названием «Байки из 1990-х», как историческое свидетельство о путешествиях и стиле мышления тех времён (1991—2004 гг). Ну а «Байки 2000-х» (2005—2016-…), вероятно, будут записаны и выйдут позднее, особым изданием.

Вот дошло дело до того, что некоторые товарищи упрекают меня в изобилии ненаписанных мною книг. Напоминают, что про путешествия автостопом в Таджикистан в 1999 году, на Кольский полуостров и др. я не написал ни одной книги. Просят также опубликовать историю самоходных походов, историю АВП и автостопа вообще.

Другие же – не охотники до чтения, но любят слушать разные истории. Их я рассказывал уже тысячу раз, но вот опять появляется кто-то и просит рассказать про турка, про старца, про белый «Запорожец», про то, как Книжник сдавал в милицию водителя маршрутки и и про то, как я продал свою книгу под дулом пистолета. Приходится иногда рассказывать, потому как не все истории пока отражены в книгах.

Но мне лень рассказывать одно и то же много раз; да и более того – многие истории забываются, тускнеют, от многих повторов теряется вкус и аромат, они превращаются в сушёности, в гербарии, которые уже самому не интересны. Пока что-то помнится – нужно записать; что-то уже записано, но отрывочно, кусками; что-то уже было опубликовано как часть чего-то целого, что-то существовало до сих пор только в «устной традиции».

Байки и рассказы эти будут не систематические, скорее, урывочные, как в электричке переходит разговор с одной темы на другую, так будет и здесь. Все случаи, описанные ниже – подлинные. Какие-то произошли в начале 2000-х, другие – в начале 1990-х годов; большая часть историй – «домашние» (произошедшие дома), немного есть и дорожных. Имена некоторых героев подлинные, некоторые имена изменены, а какие-то уже забыты1.

Антон Кротов. 10 мая 2004 г.

На закате коммунистической эпохи, в ноябре 1991 года, я ехал из Кирова домой (на пригородных поездах). В одну из ночей я оказался на вокзале города Буй. Сперва, чтобы сократить время, я заплатил 1 рубль и пошел в видеосалон смотреть фильм «DARKMAN», но он оказался такой страшный и противный, что я не смог его смотреть и перешёл в зал ожидания. Здесь, в зале ожидания на вокзале города Буй, я и оказался невольным свидетелем низвержения коммунистических идолов.

На стене, в зале ожидания этого вокзала (как и на иных, в ту эпоху) висели живописные портреты, два: Маркса и Ленина. Их размеры были два на полтора метра. Они висели в позолоченных рамах, с нижней стороны прибитые к стене позолоченными крючьями, сверху – отслоненные от стены и держащиеся веревками на гвоздях. Эти вожди смотрели на противоположную стену, где был вход, а с боков от входа висели две картины меньшего размера. Одна из них изображала удалых комсомольцев, строителей БАМа, несущих в сумках хлеб и колбасу, на фоне какого-то вокзала и духового оркестра. Для пояснения тут же был транспарант: «Привет строителям БАМа!» На второй картине был паровоз, на каковом стоял некий человек в белой военной одежде, сходный со Сталиным, а вокруг этого паровоза были толпы радующегося народа.

В эту ночь жители вокзала, коих насчитывалось около двадцати, мирно спали. Но около полуночи в зал вошел какой-то низкорослый дядька в телогрейке, и стал грохотать скамьями по кафельному полу, отодвигая их от стены. Все 20 человек стали просыпаться и озревать совершающееся. А совершавшимся было вот что.

Этот дядька, отодвинув от стены скамьи, залез на имевшуюся у него железную лестницу и стал снимать – о кощунство! – портрет Маркса с позолоченных крючьев. Маркс упал, но не до пола, поддержанный веревкой, привитой к гвоздю. Низвергатель выругался, достал какие-то кусачки и откусил веревку; Маркс упал с грохотом и пылью. Потом дядька отодвинул скамьи в другом месте и полез на Ленина; но Ленин как прирос к крючьям. Дядька снова выругался, рама треснула и отошла от крючьев; Ленин повис. Тот и его кусачками. Ленин упал не вертикально, а горизонтально, отклеившись от рамы, и испуская тучу пыли.

Совершив своё полуночное действо, странный человек унес лестницу, потом поодиночке утащил волоком тяжелые портреты, придвинул обратно к стене грохочущие холодные скамьи, и двадцать человек, жители вокзала, опять заснули.

Когда же настало утро, люди встали и потянулись к своим поездам.

Выходя из вокзала, они оглядывались.

Да, это был не сон.

Стены вокзала осиротели.

Коммунистические идолы низверглись в городе Буй, Костромской области, в ночь на двадцатое ноября тысяча девятьсот девяносто первого года.

Среди вписчиков бывают разные люди. Не все они граждане РФ. Однажды попался мне турок. И вот при каких обстоятельствах.

Было это в декабре 2001 года. Ехал я на поезде Красноярск-Москва, возвращаясь домой из Томска, – про Томск рассказ отдельный, он приведён в своём месте в конце книги. Но сейчас я не про Томск, а про поезд Красноярск-Москва. Фирменный поезд «Енисей» был холодным, один из двух туалетов в вагоне был залеплен снегом, в вагоне почти не топили, и туалетной бумаги не было. Замерзающие пассажиры регулярно бегали за кипятком, благо он всегда имелся. Забортная температура составляла -35.

Среди любителей кипятка был некий загорелый молчаливый человек. Никаких звуков он не издавал, но вот, в очередной раз повстречавшись со мной у титана, обратился ко мне с вопросом:

– What time is it? (сколько времени?)

– Moscow time – 17:30, – ответил я ему.

Мой собеседник оказался турком, звали его Демир Неджати. По-английски он знал не более сорока слов, по-русски – около двадцати. Ещё десяток слов я знал по-турецки – в общем, вполне достаточный словарный запас, чтобы узнать всё друг о друге, в особенности, если времени вагон и едешь в этом самом вагоне.

Постепенно я узнал, что турок живёт в самом известном «русском» курортном городе Анталья, где и познакомился с одной из отдыхающих там русских женщин, назовём её Наташей. Она владела турецким языком, и, вероятно, покорила сердце турка (а турки вообще без ума от «руси мадам»). Вернувшись в Красноярск, Наташа родила ребёнка от Демира и пригласила его в гости. Тот сделал визу (как потом оказалось, за $140 через фирму) и приехал в Красноярск, где изрядно помёрз, пожил, а теперь собирался улететь домой на самолёте (из Шеремеьево).

– А билет у тебя есть? – спросил я его.

Турок объяснил, что билет он не имеет, но намерен купить его прямо в аэропорту. Интересовался, как добраться от вокзала до аэропорта.

Я решил его проводить в нужную сторону, тем более что это было мне по пути, и турок с радостью согласился. Сразу, как приехали в Москву, мы добрались до метро «Речной вокзал», где я и посадил турка с его чемоданом на шереметьевский автобус. Тут надо сказать, что у жителя Юга был при себе очень неудобный чемодан без ручки (ручка оторвалась).