Дорога во тьму. Часть 9. Предназначение(СИ) - Страница 13

Сознание возвращалось медленно. Сначала появился слух, и я, с трудом ворочая мыслями, поняла, что нахожусь дома, за окном ворковали птицы, вдалеке что-то выкрикивал разносчик. Потом вернулось зрение, разлепив веки, я уткнулась взглядом в потолок. А следом заныла ссадина на виске, разбивая надежду, что это все-таки могло быть сном. Её остатки растаяли с появлением Тирона. Он встал в дверном проеме, его глаза горели не хуже, чем у зверя, от бушующей в них ярости. Я вся заледенела от нехорошего предчувствия.

- Ты провалилась. Сколько потраченного на тебя времени - и такой плачевный результат! В жизни не видел более жалкого зрелища, с трудом поборол в себе желание бросить тебя прямо там, - прошипел он.

На глаза навернулись слезы, и, если бы у меня не пересохло горло, я бы, наверное, ответила, что, лучше бы оставил, избавив от несчастья называться его сестрой. Слава богу, что промолчала, дальнейшие события и так оставили неизгладимый след у меня в душе и в памяти.

- Мне пришлось самому добить его, сжечь тело, а потом еще и тащить тебя всю дорогу. А все потому, что ты не старалась! И не хотела стараться! - он надвигался на меня, и лицо его искажалось в страшной гримасе, совершенно теряя что-либо человеческое, не хуже того вампира, которого я запомнила в мельчайших деталях. - Ты не заслуживаешь называться эльфом и вообще жизни! - последние слова вырвались у него безумным рыком. Единственное, что я успела, это закрыть лицо руками.

А дальше была только боль. В каждой клеточке избитого, израненного тела, все, что я еще была способна чувствовать - это пульсирующая, ноющая и режущая боль одновременно. В какой-то момент она стала настолько невыносимой, что я перестала ощущать, что-либо вообще. Сознание то появлялось, терзая меня, то отпускало в спасительную темноту, давая передышку от страданий. Я задыхалась, глаза не открывались, представить страшно, во что превратилось мое лицо, а если бы могла сглотнуть, наверняка во рту чувствовался бы привкус крови.

Я не знаю, сколько прошло времени, возможно, несколько дней, но способности организма, в конце концов, взялись за свое дело. Как только я смогла ворочать тяжелой мыслью, то начала представлять, как клеточка за клеточкой восстанавливаюсь, как боль отступает, раны заживают. Окончательно я очнулась в углу своей комнаты на полу. Очевидно, я так и пролежала все это время. Стараясь причинять себе как можно меньше боли, я медленно пыталась разжать хотя бы пальцы на руках, покрытые запекшейся кровью.

Тирон появился на пороге, когда мне уже удалось приподняться на локтях, и я собиралась доползти до кровати. Носком грязного ботинка он толкнул меня обратно на пол. Ребра резануло новой порцией боли.

- Надеялся уже избавиться от тебя, - насмешливо сказал он. - Ты провалялась жалкой кучей в этом углу почти сутки. В тебе нет ни капли нашей выносливости. Какое разочарование, и зачем только я дал слово матери, что не оставлю тебя? Теперь приходится бороться с мучительным желанием утопить тебя, как котенка в реке.

Его слова на этот раз не вызвали отклика в моей душе, видимо, психика моя восстанавливаться не спешила. Однако следующая фраза все-таки добралась до моего покалеченного сознания:

- Ты потеряла уйму времени на свой отдых, придется наверстывать. Даю тебе еще два дня, а потом продолжим с того, на чем мы остановились.

Он вышел, а у меня перехватило дыхание, все повторится снова! Невозможность допустить подобное навела меня на спасительную мысль. Все-таки бежать! Как можно скорее, как только он уйдет. Куда угодно, лишь бы подальше, в любом кошмаре мне будет лучше, чем с этим монстром, называющим монстрами других. И вновь меня спустили в пучину безысходности:

- И пожалуйста, не думай убегать, я найду тебя мгновенно. Не усложняй жизнь ни мне, ни себе. Будь хорошей девочкой, не заставляй показывать, что бывает с плохими.

Он ушел, дверь хлопнула, в замке повернулся ключ, очевидно, решил перестраховаться. Отчаяние захлестнуло меня с головой, следующие два часа я просто прорыдала, захлебываясь, давясь слезами, сотрясаясь всем телом, как в лихорадке, пока, наконец, не окунулась в тяжелое забытье, где меня продолжили мучить кошмары. Глупо было надеяться, что обойдется без этого. Морально я оказалась совершенно не подготовленной к тому, что произошло той ночью. Да и как к такому вообще можно подготовиться?

Я жила в нормальной семье, среди обычных людей, в ней не было места чудовищам, особенно, таким как брат. Чем же я могла заслужить такую участь? Два последующих дня я пребывала в самом подавленном состоянии, не разговаривала с Тироном, почти не выходила из своей комнаты, медленно приходя в себя.

Надо отдать ему должное, он и не навязывал мне свое общество, по-прежнему надолго исчезая и появляясь, когда вздумается. Однажды заявился с веселой раскрашенной девицей, приказав мне не высовываться из комнаты. Всю ночь я слушала женское хихиканье и скрип кровати, мешающие уснуть.

За эти дни в голове выстроилась довольно четкая картина моего будущего. Пришлось признать, что выбор по-прежнему невелик. Либо я смирюсь и, собравшись с силами, попытаюсь делать то, что хочет от меня Тирон, но в таком случае назад дороги у меня уже не будет, либо узнать, на что он способен в случае отказа, и, скорее всего, распрощаться с жизнью. Оба варианта вызывали дикую панику и желание забиться куда-нибудь в темный угол и никогда не выползать оттуда. Но стараясь взять себя в руки, и мыслить рационально, я пришла к выводу, что он пугает меня больше. Гораздо больше. Почему-то я ни на секунду не сомневалась, что это чудовище, не колеблясь, свернет мне шею или просто утопит в реке. Поэтому вскоре на вопрос: "Готова ли я продолжить?", мне пришлось с трудом кивнуть.

- Прекрасно! - с довольным видом отметил он. - У тебя все-таки нашлись остатки здравого смысла. - Как же я ненавидела его в тот момент. Он, похоже, и не сомневался, что сломит меня. - С безмерным разочарованием обдумав твои жалкие способности, я решил дать тебе последний шанс и время привыкнуть к виду мертвого вампира. С этого дня будешь ежедневно сопровождать меня, наблюдая внимательно за всем, что я делаю. Я отчаялся надеяться, но вдруг эльфийская кровь все же возьмет вверх над твоей инфантильностью.

Мне оставалось только грустно вздохнуть. По крайней мере, он ничего не сказал про практическую сторону обучения.

С того дня потянулась череда убитых на моих глазах вампиров. Мы перебрались из Питтсбурга в соседний городок Нью Касл, и там все повторилось по тому же сценарию. Днем я выполняла свои обязанности по хозяйству: стирка, уборка, приготовление еды и чистка оружия, кропотливое изучение эльфийской мудрости, с одновременным оттачиванием сложного, совершенно не похожего на английский, эльфийского языка. По крайней мере, Тирон никогда не отказывался отвечать на мои вопросы, связанные с необходимостью уточнить ту или иную информацию из книги. Даже наоборот, с удовольствием пускался в пространные рассуждения, каждый раз стараясь вставить наиболее красочный пример из своей охотничьей практики, сводя все к тому, что гниющую язву человечества - вампиров необходимо стереть с лика земли. А вечером мы отправлялись на охоту.

Он выслеживал вампиров, устраивал облаву в местах их вылазок и убивал, каждый раз демонстрируя передо мной способы, возможности и варианты. Если бы не стойкое внутреннее противоречие и неприязнь, я бы, наверное, зауважала его. Нельзя было не признать, что Тирон - настоящий профессионал своего дела. Чаще нам попадались молодые и не очень мужчины, однажды - отвратительного вида грязная и дикая женщина. И, на удивление, со временем я поняла, что во многом Тирон оказался прав. С каждым днем мне становилось легче, сердце черствело, кошмары мучили все реже, и скорее в них присутствовал мой брат, нежели его жертвы.