Дорога во тьму. Часть 8. Путь (СИ) - Страница 10
- Значит, это правда, что святая вода для вампиров губительна? - я вспомнила то, о чем читала когда-то в книге сказок.
- Значит лишь то, что рьяный падре Джиэнпэоло добавлял в святую воду вербену, да и вообще везде, куда можно, - фыркнул Трой. - Чертов фанатик, он бы и клизмы ею делал, если бы таковая необходимость возникла. Как здесь - я не знаю, но должен быть готовым ко всему. Не хотелось бы, чтобы ты нас ненароком выдала.
К счастью, вода в чаше при входе в украшенную деревянную церковь не вызвала ожогов, и мы с Троем спокойно прошли и уселись на последней скамейке. Нэнси, чтобы не раздражать белых прихожан, смешалась с толпой чернокожих, стоящих у стены, как это было принято на Юге. Богослужение проходило очень красиво и торжественно, но на сердце у меня не было той радости, как прежде. Знакомые слова и мелодии псалмов и рождественских гимнов, навеяли далекие и сладостные воспоминания о детских годах, унося меня в прошлое.
Рождественский дух начинал витать в воздухе задолго до начала праздника, складываясь из приятных хлопот, нетерпеливого ожидания чуда и светлых надежд. Постепенно в него вплетался блеск начищенных бронзовых канделябров, запах свечей и еловых веточек, мишура ярких лент и звон колокольчиков. Я помнила это в мельчайших деталях, казалось, даже сейчас, через столько лет и испытаний, чувствую пряный запах свежеиспеченных няней булочек с корицей. Словно сейчас ворвусь со смехом на кухню, закружусь вокруг охающей кухарки и мне непременно позволят съесть ароматную горячую выпечку, хотя еще и не время ужина. Впрочем, возможно, эти мысли были навеяны витающим в воздухе предрождественским возбуждением и особым запахом, выплывающим из окрестных домов, перемешивающимся и долетающим до моего обостренного вампирского обоняния.
Но каковыми бы не были мои воспоминания, ощущение светлого праздника исчезло. Я смотрела на радостные лица прихожан в нарядных одеждах и, казалось, между мною и ними пролегла незримая, но непреодолимая пропасть. Мне больше нет смысла загадывать желание на первую звезду, как и нет надежды на его исполнение.
Имею ли право хотя бы молить о прощении, став монстром и столько раз нарушив важнейшую заповедь? Слышит ли господь молитвы таких, как я? Едва ли, ведь уже выходя после службы и оставив в кружке пожертвование, я так и не почувствовала ни облегчения, ни просветления в душе.
Вернувшись под утро домой, я подарила Нэнси пушистую кружевную шаль, которую с любовью вязала все эти дни. Трою я не приготовила никакого подарка, едва ли мы с ним их заслуживали, хотя и не смогла отказать няне, в свою очередь связавшей мне теплые чулки. Однако, у кузена, кажется, было иное мнение по этому поводу. Он сообщил, что днем в особняке мэра Спрингфилда состоится благотворительный рождественский бал и предложил мне пойти немного развлечься.
- Я дам тебе защиту на время, после праздника отдашь обратно, - заявил он, демонстрируя колечко с синим камушком, которое стянул с моей руки после обращения. - Пока я еще не настолько уверен в твоей преданности, чтобы мог оставить его тебе.
Балы и танцы я всегда очень любила, да и возможность, наконец, свободно выйти на солнце меня очень обрадовала.
- Но ведь это самое обычное кольцо, прежде оно принадлежало моей маме. Как же оно сможет меня спасти? - уточнила я.
- Есть пара ведьм, которые владеют нужными знаниями для этого заклинания. Когда-то меня познакомила с ними моя создательница. Они очень неохотно делают подобную защиту, да и с вампирами стараются не общаться. Их собственные собратья - другие ведьмы - за помощь кровопийцам со свету сживут, да и после покоя не дадут, как мне рассказывали. Поэтому лучше держать это в секрете. Не смей никогда никому говорить, что мы имеем защиту от солнца, это наше преимущество. Мне ведьмы кое-чем весьма обязаны, поэтому не отказали, - поделился кузен. - Но худо будет, если слухи поползут.
Надеюсь, что Трой никогда не узнает, что я уже успела поделиться этим с Дамианосом, или в первую очередь несдобровать именно мне.
Через несколько часов, красиво уложив волосы и облачившись в светло-серебристое бальное платье с глубоким декольте, расшитое цветами серебряной канителью, я получила, наконец, мамино колечко. Осторожно протянув руку к солнцу, заглянувшему в отвешенное окно, убедилась, что теперь оно действительно не обжигает. Как же замечательно! Однако кузен решил этим не ограничиваться. Он достал из своего саквояжа довольно большую бархатную коробочку и, улыбаясь, подарил ее мне. Это оказался гарнитур из гранатового колье и такого же браслета. Украшения оказались изысканными и прекрасно подходили к платью, да и подарок не из дешевых, хоть и неожиданный, я должна испытывать благодарность, но меня почему-то это не обрадовало, словно мешало какое-то нехорошее предчувствие.
Трой помог застегнуть замочек браслета и, прежде чем проделать то же с колье, раздраженно указал на золотое сердечко, по-прежнему бережно мною хранимое:
- Да сними же ты это, наконец! Оно здесь неуместно. И вообще, как можно быть такой сентиментальной идиоткой?
Молча сжав губы, я опустила цепочку поглубже в вырез платья, спрятав драгоценное сердечко на груди. Также молча кузен надел на меня вторую часть гарнитура, и мы отправились на бал, хотя настроение у обоих было уже не таким радужным.
В этот раз мы взяли наемный экипаж с открытым верхом, и я любовалась окрестностями, освещенными низким зимним солнцем, практически вновь чувствуя себя человеком. Спрингфилд - самый обычный небольшой городок. Но я провела в темноте столько времени, что сейчас при свете дня он показался мне необычайно милым. Аккуратные двухэтажные дома, украшенные рождественскими венками и еловыми гирляндами, казались такими уютными, а горожане веселыми и приветливыми.
Жажду я утолила незадолго до отъезда, поэтому, когда начался бал, вообще позабыла все на свете. Я кружилась без перерыва, получая неимоверное удовольствие и от почти позабытых звуков вальса и от танцев, которые и прежде всегда любила, а теперь еще и чувствовала, как помогают мои новые ловкость, сила и грация. Трой тоже по-своему развлекался, хотя, ангажировав меня пару раз, предпочел, все больше мрачнея, прогуливаться с бокалом бренди, периодически останавливая одного из снующих официантов, которые разносили крепкий алкоголь вместе с шампанским и мороженым.
Я была здесь никому не знакома, поэтому мужчины и юноши из местного общества, проявляя любопытство и интерес, наперебой представлялись и просили оставить для них танец. Я не успевала делать записи в агендами - бальную книжечку, но, помня о своем бдительном спутнике, старалась не увлекаться и не уделять кому бы то ни было чуть больше внимания, чтобы не разозлить своего Цербера.
Когда вечер подошел к концу, как ни жаль, пришлось возвращаться к реальности, к тому же, от Троя сильно пахло алкоголем. Хотя он и утверждал, что вампирам спиртное только на пользу, тем не менее, на мой взгляд, в этот раз он заметно перебрал. По дороге он пытался делать мне какие-то пошловатые комплименты, то и дело хватая за руки. Настроение от бала окончательно испортилось, и я не чаяла, как бы поскорее оказаться в своем номере.
Однако, проводив меня, Трой вовсе не поторопился пройти к себе. Придержав дверь, он последовал за мной. Решив, что дело в колечке, я вернула его, как и договаривались, но кузен резко привлек меня к себе и попытался поцеловать. Вскрикнув от неожиданности, я постаралась увернуться и оттолкнуть его.
- Что это Вы тут делаете, мистер Трой?! - возмущенно уперев руки в бока, на пороге комнаты грозно стояла моя отважная защитница.
Вампир обернулся, ослабив хватку, и я заметила, как вздувшиеся возле глаз вены искажают его черты, а губа приподнимается, обнажая клыки. Осознав, что ситуация может стать смертельно опасной для моей няни, я, резко вывернувшись, подлетела к ней и быстро заговорила, внушая:
- Ты ничего не видела и не слышала. Трой сейчас уйдет. Ты зашла сюда, чтобы попросить посетить еще одно ночное богослужение, - а потом продолжила уже почти спокойно, буквально выталкивая ее из комнаты: