Дорога в никуда. Книга вторая, часть вторая(СИ) - Страница 49
- Знаю про кого ты, про твою новую подружку Ратникову,- с нотками ревности перебила Анна Николаевна.
- Ну, хоть бы и ее взять, а эта Анжелла... вроде и молодая еще, а разожралась до непотребства. Она и раньше не больно красива была, а сейчас так вообще ужас. Но, не беременная, за это я ручаюсь...
13-го в субботу Ольга Ивановна с утра чувствовала себя неважно, по всему поднялось давление как реакция на смену погоды. Потому до обеда она буквально ничем заниматься не могла. Зато после обеда ей стало легче и она наконец смогла сесть за правку своих мемуаров, на этот раз дело пошло и она так заработалась, что едва не забыла про ужин... Ну, а в десять вечера Ольга Ивановна не смогла отказать себе в удовольствии посмотреть фильм снятый по произведениям Зощенко "Не может быть". Такого типа экранизации, этакие бытовые кинокомедии приносили, и успокоение, и отдых душе. Хотя официально "поднятая на щит" соцзаказная кинокомедия "Веселые ребята" ей была просто противна. Почему этот пустой, глупый фильм считался классикой советского кинематографа? Потому что тогда, в тридцатые годы, лучше никто не снимал? Многие именно так и думали. Но как же тогда оценить немой "Броненосец Потемкин", снятый еще раньше? Ольга Ивановна, конечно, не поверила тому, что там изображалось, это тоже был социальный заказ. Но гений режиссера сделал из этого "заказа" мировой шедевр. А "Веселые ребята", эти противные ужимки, кривляние Орловой, Утесова и прочих... А вообще, больше всех из отечественных фильмов ей нравились современные сатирико-бытовые ленты Рязанова: "Берегись автомобиля", "Вокзал для двоих", "Служебный роман", "Гараж", ну и конечно "Ирония судьбы...", а также блестящий говорухинский детектив "Место встречи изменить нельзя". Эти фильмы она могла смотреть по многу раз, и не могла понять почему тот же Рязанов, по всему, не имеет такого же признания в мире, как, например, поляк Вайда. Впрочем, смутно она догадывалась, видимо потому, что в его фильмах показана неестественная для того же западного зрителя жизнь, а потому и совершенно ему непонятная - там где советский человек смеется и аплодирует, западный, хоть зритель, хоть кинокритик, лишь недоуменно пожмет плечами. Они просто не могли понять всю глубину этой советской, экспериментальной жизни, как ее буквально всем организмом чувствует человек советский, тем более наделенный таким "талантливым зрением" как Эльдар Рязанов.
В то же время иной раз Ольга Ивановна просто диву давалась, когда один и тот же режиссер ставил фильмы настолько один от другого отличающиеся, что, казалось, их никак не мог создать один человек. Самым ярким примером такого несоответствия ей виделась Татьяна Лиознова. Как могла она сначала поставить пустейший, насквозь соцзаказный, фальшивый и неправдоподобный сериал "Семнадцать мгновений весны" и вот совсем недавно на экраны вышел "Карнавал", фильм глубокий, на все времена, с прекрасно сыгравшей главную роль Ириной Муравьевой. То что "Мгновения" властью приняты благосклонно и получили кучу советский премий и наград, а "Карнавал" остался незамеченным... Это Ольгу Ивановну не удивило - соцзаказ всегда и во все времена оплачивается куда щедрее всевременных шедевров.
29
В воскресенье 14 декабря у многих жителей поселка выходного как такового фактически не случилось по причине того, что в продуктовом магазине "выбросили" свиные ножки. То, что кто-то из руководства ОРСа сподобился побаловать людей этими ножками, чтобы жители поселка могли к Новому Году сделать холодец, стало проявление невероятной для столь голодного времени заботы. Очередь вытянулась из помещения магазина и еще метров на сто на улице. Узнав про ножки, поспешила к магазину и Ольга Ивановна. Одна из ее "родительниц" пустила учительницу впереди себя где-то в середине очереди. Но стоять ей долго не пришлось. Проходившая мимо одна из внучек "анненковца" Митрохина подошла к ней и зашептала на ухо:
- Вам ножки на холодец нужны?... Что же вы нам-то не сказали? Мы свинью на следующей недели забивать будем. Хорошая свинья, большая, мы вам и на холодец и так мяса продадим, не дороже этих...
Ольга Ивановна с благодарностью эту помощь приняла. Она сказала пустившей ее родительнице, что стоять не будет, де замерзла и ноги болят. А сама побежала домой, срочно отогреваться горячим чаем. Но по пути встретила Анну Николаевну, возле подъезда своего дома в простой душегрейке и платке выбивавшую подвешенный на веревке палас. Узнав, что Ольга Ивановна стояла в очереди за ножками, она не на шутку рассердилась и стала выговаривать:
- Ты что, мать? Я тебе подруга или кто? Зачем ты по этим очередям толкаешься, мерзнешь и ноги натружаешь, почему ко мне не обращаешься!?
- Понимаешь Маш, ну не собиралась я вообще холодец-то делать. А тут соседка снизу стучит в дверь, говорит в магазине ножки "дают". А я возьми и поддайся этому стадному чувству, тоже подхватилась и побежала. Да и не ожидала, что там такая очередь. Хотела уж вернуться. А тут меня в очередь пустили, отказываться неудобно, думала вроде недалеко, достою,- оправдывалась Ольга Ивановна.
- Ну и что достояла, вон синяя вся,- Анна Николаевна укоризненно показывала на подругу палкой, которой выколачивала ковер.
- Да нет, не стала, ушла, там еще часа два стоять, не меньше, - не стала уточнять, что ей пообещали ножки в другом месте, Ольга Ивановна.
- Ну, ты даешь, Ивановна. Ведь вроде умная баба и лет уже сколько, а туда же, полезла. Тебе что эти ножки так нужны? Хочешь тебе без очереди, с черного хода их продадут? Но не советую, там такого привезли, что и брать не стоит. Поверь мне.
- Да ладно, я и так уже раздумала... Слушай, если время есть приходи ко мне, поболтаем, а то я стоять уже не могу, ног почти не чувствую.
- Да, ладно беги... Я сейчас вот только с ковром разделаюсь и зайду к тебе,- заверила Мария Николаевна...
Председательница пришла, когда Ольга Ивановна уже напилась чаю и, лежа на диване, смотрела первую серию фильма "Д, Артаньян и три мушкетера" по Алма-Ате.
- Что там идет-то?- сразу поинтересовалась Мария Николаевна, едва вошла в квартиру.- Ой, и ты эту дрянь смотришь!? Я как увижу Боярского в роли Д,Артаньяна, так мне прямо дурно становится. Сколько лет ему было по книге?- спросила она, снимая сапоги и одевая пододвинутые хозяйкой тапочки.
- Девятнадцать ему было.
- А Боярскому когда снимался, наверное все сорок,- гостья подсела к столу, куда Ольга Ивановна поставила для нее чашку с блюдцем
- Ну, сорок не сорок, а далеко за тридцать это точно,- с улыбкой отвечала Ольга Ивановна.- Да я это так, почти и не смотрю. Я песни в основном слушаю. Вот что в этом фильме удалось так это песни, особенно музыка.
- А кто ее автор?- Анна Николаевна отхлебнула чай.
- Дмитрий Дунаевский, сын Исаака Дунаевского,- просветила подругу Ольга Ивановна.
- А, ну тогда все понятно, еврей.
- По отцу, конечно, еврей, а вот кто у него мать, не скажу. Но знаешь, я как-то интервью с ним видела, не помню уж в какой передаче, но у него такие широченные, мощные плечи. Помнишь, как выглядел внешне его отец? Обыкновенный тщедушный еврейчик. А этот смотрится просто богатырем, только лицо интеллигентное. Думаю мать у него не еврейка, и фигура ему по ее линии досталась,- пояснила Ольга Ивановна, подкладывая уже варенья.
- Ох, Ивановна, и откуда ты это все знаешь? Я вот смотрю телевизор, не то что, кто там музыку или слова написал, артистов не всех запомнить могу. Ну, кроме, конечно, самых кто раздражает, таких как этот Боярский.
- У тебя, Маша работа слишком ответственная, тебе от нее отвлекаться никак нельзя. А я, сама знаешь, сейчас на облегченном варианте учительского труда. Мне же нет доверия, а значит и нервотрепки меньше,- засмеялась Ольга Ивановна.