Дорога сильных. На пороге мира (СИ) - Страница 35

— Ну что, кому слово? Тим? Линда?

Девушка подняла ладони и слабо улыбнулась.

— Я бы и сама хотела знать, ради чего так старалась.

Тимур прислонился к стене и первым делом спросил:

— Кстати, ты как это сделала? Так убедительно, что даже я поверил. И грен Лусар, вроде, тоже.

— Я не врала, вот и все. Он сильный маг и ложь раскусил бы в два счета. Нужно было что-то такое, что заставило бы его слушать, а меня — завестись. М-да, капелька истерии — и вот я рыдаю на плече у мага, который меня едва не убил. Класс!

— То есть, все, что ты говорила — правда?

— Отчасти. Та версия правды, в которую поверила я сама.

— Так ты хочешь быть магом?

Линда пожала плечами.

— А ты нет? И вообще, это неважно, потому как мне не грозит. Не отвлекайся от темы, рассказывай, какого хрена полез к грену Лусару в дом.

Витька чертыхнулся, произнес тихо и зло:

— Давай, Тимур, расскажи-ка, чем ты думал, когда решился на преступление, за которое отрубают руку.

— Какую еще руку?

— Правую. Или левую — тут уж как решат. Но иногда не рубят, а просто пальцы ломают. Дикие тут нравы, и воровство не любят, вот совсем.

— Я ничего не брал!

— Ты бы это магу рассказывал. И местному эрлу, в этих землях он главный судья.

Парень поежился. Сейчас вылазка не казалась умной идеей, а карта, виденная лишь раз, — достойной добычей. Горькое «дурр-рак» вертелось на языке, но Тимур вздернул голову и сказал:

— Мне нужно было туда попасть.

— Это мы поняли. Зачем?

— Ты знаешь, зачем. Я хотел добыть доказательства того, что грен Лусар — лживая сволочь.

— И как, добыл?

Тим зубы стиснул так, что стало больно.

В сарае воняло козами, в узкой полоске света кружилась пыль. Виктор ждал, Линда, непривычно молчаливая, тоже. Сказать «нет» было смерти подобно, потому Тимур облизнул пересохшие губы и произнес:

— Я карту видел. Нашу деревню на ней. И Гор-да-Мерк.

Линда нахмурилась, Виктор, покосившись на нее, пояснил:

— Скала Памяти. Место, куда нас перенесло ритуалом. Карта — это хорошо, конечно, но риска не оправдывает, — озвучил он мысли Тимура. Добавил строго, — и я говорил уже, чтобы ты оставил эту затею.

— Но я… — вскинулся Тим, отлепляясь от стены, но Витька шагнул к нему, навис, сказал жестко:

— Хватит! Ты не имеешь права так рисковать.

— Меня даже искать не будут, — проворчал, покривив душой, потому как знал — будут, еще как будут.

Виктор хмыкнул, словно мысли прочитал.

— И что ты там хочешь найти?

— Хоть что-то! — огрызнулся Тимур.

Вот так всегда. Придумаешь что-то, а Витька со своей осторожностью и рационализмом все портит. Бесит!

Раньше мысль смотаться к Скале Памяти не казалась такой… дурацкой. А теперь Тим и сам понял, что найдет там разве что алтарные камни с застарелыми пятнами да рунные письмена. И, возможно, торийцев. Это официально их в Джерре почти нет, а на деле… выдернул же кто-то ребят сюда, проведя кровавый ритуал.

Если это были, конечно, они. Грен Лусар врет, почему бы ему и в этом их не обманывать?

Бесполезное путешествие? Да. Безнадежное, ведь нет ни денег, ни оружия, да и жуткий акцент выдает в нем чужака? Опять да. Но тянет его туда, едва ли не с первого дня влечет и к камням этим, и к истертым линиям на земле. К соснам — по одной на сторону света — изломанным, скрюченным, неведомой силой обезображенным, с янтарными каплями на светлой коре.

Деревья эти запомнились едва ли не больше Снура, вспоровшего живот пожилому торийцу, или Таора, перерезавшему горло другому.

Думать о соснах было гораздо проще, чем обо всем остальном.

— Ребят, может, кто-нибудь объяснит, что к чему? — подала голос Линда и строго добавила, — ответ «нет» не принимается.

Парни переглянулись, Тим мотнул головой.

— Ты говори.

Хочет быть главным, вот и пусть отдувается.

— Тимур прав, — сказал Виктор, — маг врет, и во многом.

Удивленные взгляды ребят скрестились на нем, парень ухмыльнулся.

— Чего уставились? Я умею признавать чужие достоинства. А Тим первым заметил, что нам мозги промывают.

Он сел, прислонившись к стене. Линда после недолгого колебания устроилась рядом.

— Знаешь, Лин, почти все, что ты помнишь о первых двух неделях здесь — ложь. Не такая уж страшная, местами даже благая, но — не правда.

Виктор взмахнул рукой, обрывая возмущенную девушку на вдохе.

— Просто я — знаю. Мы с Тимом, в отличие от остальных, помним все.

Тимур хмыкнул, думая, что насчет «всего» брат преувеличил. Память оказалась весьма прихотлива: события, лица, знания прошлого мира поблекли и истрепались, словно не пара месяцев прошла, а долгие годы. И, в то же время, во всем, что касалось мира этого, разум сохранял ясность. Исключая моменты, когда их опаивали зельями Хильды — те на ребят действовали одинаково.

Витька подробно и не торопясь рассказал, как перерезали всех торийцев, что стояли в ритуальном кругу, и даже слова им молвить не дали. Как сноровисто упаковали ребят и привели сначала в разоряемый лагерь, а после погрузили в крытые возки. Как встретился отряду Снура отряд Рейнара, и дальше уже оба они сопровождали караван по тряским дорогам на восток, а потом — на северо-запад. Как день за днем два мага и ведьма поили отварами и гундосили заклинания, перемежая их разговорами на бытовые темы, будто стараясь увеличить словарный запас. Как грен Лусар удивительно быстро выучил русский. Как ехали они семь суток вместо заявленных ребятам двух недель. Как прибыли в уже готовый дом, и местных не слишком удивила вся эта разношерстная толпа.

Все шло по плану — так выходило со слов Витьки. Ни единой случайности, лишь тщательная подготовка.

Линда молчала, ломая соломинку, смотрела то на одного парня, то на другого, будто пытаясь уличить во лжи.

— Я бы не смогла такое забыть.

— Еще как смогла. Вам память знатно подправили. Вроде бы в мелочах, но… иногда мелочи решают.

— Но как? И зачем? И почему на вас это не действует?

— Мия сказала, у нас иммунитет к ментальной магии, — отозвался Тимур. — Не влезть ко мне в голову силой.

— Ага, а теплом и лаской, значит, можно, — пробормотала Линда и нахмурилась. — Все равно, хоть и говорите вы складно, но…

Она пожала плечами и виновато улыбнулась. Виктор хмыкнул.

— Не веришь.

— А я говорил, что она не поверит, — не удержался от реплики Тим. — В мага-героя, что спас бедолаг из лап злобных торийцев, верить удобнее. Приютил, обогрел, научил всему…

— Да иди ты!

Кулаки стиснула. Злится.

— И пойду, — отозвался Тимур, не делая, впрочем, и шага. — Что с тобой разговаривать, ты магу своему веришь.

— Он такой же мой, как и твой! — огрызнулась девушка. Ухватила за рукав Витьку, словно тот мог сбежать, протянула как-то жалобно, — Ви-ик, ты-то что думаешь? Зачем ему это все? Слишком сложно, не находишь?

— Не сложно. Если верить грену Лусару — а кое в чем ему верить все-таки можно, — то наши юные маги «большая ценность для этого мира». А значит, всем нужны. Дезориентированные, несчастные… тепленькие. Только возьми и помоги. Думаю, он обо всем знал заранее, слишком ладно у него все получилось. И… не мешал. Просто загреб жар чужими руками. Всю грязь сделали торийцы, он же оказался героем. Ну и память подправил, чтоб не нервничали и вопросов лишних не задавали.

Линда запустила пальцы в волосы и взлохматила рыжую гриву.

— М-да… и что нам делать теперь?

— Нам? Ничего. Собирать информацию, не раскрываться и ждать.

— Опять ждать?! — чуть ли не хором воскликнули Линда с Тимуром.

Переглянулись, девушка проворчала:

— Ты с Дэном и Юлей то же самое говорил. Ждем и не лезем, само рассосется. Да не решится оно само! У Юльки вон крыша уже едет, а Дэн…

— Он ничего не помнит, — отмахнулся Тимур. — Только дифирамбы поет грену Лусару и клянет торийцев при случае.

Линда глянула пристально, а потом развернулась к Витьке. Вопрос прозвучал резко: