Дорога сильных. На пороге мира (СИ) - Страница 17

Рита взялась заплетать девочке волосы, нашептывая что-то едва слышное. То ли успокаивала, то ли наговор читала — не понять. Линда присела на корточки, спросила, глядя снизу вверх:

— Первый раз полезли?

— Нет.

— И давно?

Мия замялась.

— Через два дня после той ночи. Ну, когда я к грену Лусару ходила. Они… просто задевали, будто случайно, спрашивали, часто ли по ночам гуляю и где, смеялись. Не постоянно, но… неприятно. Старались застать одну. А сегодня прицепились так… всерьез. Я хотела уйти, но Йон схватил за руку. Больно. А Тим вступился. Вот как-то так.

Мальчишка опять смотрел волком, девочка терзала платок.

— Милая, почему ты раньше нам не сказала? — спросила, наклоняясь к ней, Рита.

Девочка подняла голову, ясные голубые глаза взглянули прямиком в Витькины синие.

— Не хотела вам лишних хлопот доставлять. У вас и так их полно.

Парень мысленно чертыхнулся. Вечно загруженный, он забывал про ее особый дар, эмоциональную чувствительность, общался, будто с нормальным человеком. И добрая девочка решила не грузить, жалуясь, а справляться со всем сама. Не вышло.

— Я нормальный человек, — сказала она, будто отзываясь на его мысли. — Только… не надо меня жалеть, я… не люблю этого.

— Извини.

— Ты не со зла, я знаю. И… ребят, спасибо вам за заботу, но, может, хватит обо мне думать? Тут Тимур недолеченный.

Ритка нахмурилась, но отстала. Линда тоже поднялась, отошла в сторону вместе с Виктором.

— Не нравится мне это все, — прошептала она. — Надо с девчонками поболтать. Мало ли, вдруг кого проглядели. Не хочу об этом думать, но… ведь могли! Цветник у нас еще тот, чего только Алина с Сонечкой стоят! И ведь слова не скажи, огрызаются. Ох, Вик, что-то не по душе мне роль жандарма.

— Ты справишься.

— Ты так веришь в меня?

— Тебе деваться некуда.

Рыжая фыркнула, но улыбнуться он ее заставил.

— У меня много талантов, конечно, но общение с девочками-подростками — не мое.

— Мне казалось, ты не настолько стара, чтобы забыть, каково это.

— Эй, ты! Стара? Серьезно? Мне двадцать вообще-то!

— Целых двадцать? Хм…

Парень улыбнулся широко и сделал шаг назад.

— Думаю, нам стоит поесть, — сказал он и отправился на хозяйственную часть. — Ужин-то пропустили.

— Ви-ик, — с угрозой в голосе протянула Линда и ринулась следом.

Нагнала у стола и хотела толкнуть в плечо, но едва не снесла котелок, потому как парень увернулся и направил вперед. Перехватил в последний момент, развернул, пальцы легли на ее запястья. Она качнулась, и он шагнул, прижимая к столешнице.

Застыли, уставившись друг на друга. Близко, очень близко. Непослушные рыжие пряди возле лица, распахнутые в удивлении глаза, чуть приоткрытые губы. Биение пульса девушки под его пальцами — рукава рубашки закатаны, обнажая нежную кожу… будто приглашая огладить ладонями. И запах: ромашка и полынь, и капелька медового донника — совсем как степь, нагретая жарким летним солнцем.

Черт, и что у него в голове?!

Линда уперла ладони в живот, толкнула легонько, и он будто очнулся. Шагнул назад, нервно хмыкнув. Во взгляде рыжей светился… интерес?

— Не надо так, — шепнула она. — А то подумаю лишнее, потом отвечать придется… ожиданиям моим соответствовать.

Скользнула мимо него, загремела посудой. Витька поворошил угли в очаге, подкинул щепы и веточек покрупнее. Глянул на ее спину. Фигуры под мешковатой рубахой и штанами не видно, волосы стянуты веревочкой, но часть выбилась и распушилась огненным ореолом.

Нет, ну и что на него нашло? Да, красивая, интересная, но… не время, не место. Отвлекся от мыслей о Мие, называется!

Девушка, не оборачиваясь, промурлыкала:

— Вик, ты не знаешь, может, грен Лусар в воду что-то добавляет? И местным и… не местным тоже.

Ну не зараза ли?

— Ты его, главное, не спрашивай. А то добавит, эксперимента ради.

— Лады.

Маринина стряпня хоть и не шла в сравнение с Риткиной, но с голодухи показалась дивно вкусной. Марго от еды отказалась, Тимур поклевал немного, морщась каждый раз, как приходилось открывать рот. А Мия все смотрела то на парня, то на девушку и кривила губы, пытаясь сдержать улыбку. Витька подмигнул, призывая в сообщники, и девочка серьезно-серьезно кивнула.

Линда

Южный ветер принес в деревню лето, полное зелени, запахов и птичьих трелей. Солнце, как заведенное, каждый день заливало лучами двор, сквозь окна и открытые двери пробираясь в дома. Настроения царили совсем несерьезные, девчонки цвели, парни их подначивали. С местными полторы недели уже не было ни стычек, ни прочих «острых» моментов. Они и раньше не торопились идти на контакт, а теперь ребят будто сторонились.

А Йон с товарищем, имя которого Линда так и не узнала, из деревни уехали. «К дальним родственникам», как сообщили ребятам. Тимур нахмурился, стискивая кулаки, Витька скривился, а остальные приняли как данность.

И забыли про них.

Жизнь джеррцев вошла в колею, наполнив дни работой в поле и на заготовках, бесконечной возней в домах и маленьких огородах, охотой, уходом за козами и прочей скотиной. Ребят тоже занимали с утра и до ночи, только совершенно иными вещами.

Уроки джерра и эйлата, грамота, рассказы про быт, обычаи и законы. Травничество и основы магии — для всех, — и углубленное их изучение для «избранных». Два урока верховой езды и три вылазки в лес, на «полевые» занятия. Времени на дежурства по кухне, стирку, уборку и прочие бытовые дела почти не оставалось, и Хильда пообещала выделить пару девушек в помощь.

Они и вправду прибыли — уже дней через пять. Трое: две светловолосые джеррки среднего возраста, и одна помоложе, темненькая и симпатичная, чем-то похожая на Ивара, уроженца Лиосса. Приезд стольких женщин разом всколыхнул живой интерес в мужской компании. Но… старший маг быстро интерес этот остудил, заявив, что прибывшие хоть и тиры, то есть, рабыни, но приехали они по делу, и вообще, собственность грена.

Линда не могла определиться со своим отношением к рабству в этой стране. Конечно, сам факт был ужасен, и мысль о том, что один человек может владеть другим, вызывала злость и отторжение. И все же, тиры здесь обладали правами несколько большими, чем рабы, например, в Таэллии, сердце Империи. Джерр, дикий край бесконечных лесов, озер и гор, во многом был свободнее прогрессивного мира.

А еще где-то глубоко внутри девушки жила подленькая радость, что сама она — свободна. Возникновению этой радости поспособствовал грен Лусар. Как-то раз он, разозленный упрямством Линды, обрисовал в красках, что было бы с ней, бездарной, останься она у торийцев. Впечатлило даже ее, а уж Соня, которая невольно подслушала разговор, и вовсе начала икать.

Прошлая жизнь казалась далекой, будто подернутой дымкой. Сначала Линда сама гнала лишние мысли, а потом… потом привыкла: не думать, не сравнивать, не вспоминать. Жить — здесь и сейчас. Иногда собственное поведение удивляло, но времени поразмыслить над этим не было. Все силы, что не съедали лекции магов, отнимали уроки боя.

Обучал их сам тэн Рейнар, строгий, требовательный, но не злой. Тэн Снур же в процесс не лез, ни действиями, ни советами, что Линду радовало — мужчина этот симпатии не вызывал.

Кряжистый и, в сравнении с остальными, невысокий — явно кровушку уроженцев Хороира разбавили местной. Белая сетка шрамов на плечах, словно его кромсал на куски, а потом собирал заново какой-то безумный лекарь. Холодный взгляд глубоко посаженных глаз, улыбка, похожая на оскал. Девчонок мелких в его присутствии аж до икоты пробирало, да и самой Линде приставать с вопросами не хотелось. И, к счастью, не приходилось.

С воином этим, как и с его людьми, числом чуть больше десятка, ребята словно в параллельных вселенных вращались, встречаясь лишь изредка, в показательных боях. Те питались отдельно, несли службу по охране периметра, обеспечивали деревню мясом и рыбой, словом, занимались своими делами и общаться не лезли.