Дорога на Дебальцево - Страница 15

Булатова нажала на кнопку замка, портсигар раскрылся. В нем лежали папиросы, плотно прижатые резинками. Девять – с одной стороны и семь – с другой. На их бумажных гильзах темнели буквы: «БЕЛОМОРКАНАЛ».

– Это – мне? – спросила она недоверчиво. – Но почему?

– Не задавай пустых вопросов, джаным1, – сурово произнесла «Белая бабушка». – Портсигар с папиросами был у Людмилы. Она подарила его, когда мы прощались в Новороссийске. Сказала, что в благодарность за спасение. Портсигар ей самой отдал какой-то малый в Одессе, когда она вытащила его с поля боя. А теперь-де моя очередь. Но я не курю и никогда не курила. А ты куришь.

– Плохая привычка, – тотчас согласилась Булатова, не зная, как отнестись к странному поступку старушки.

– Береги эту вещь, – проговорила Шевкие Мансуровна торжественно, точно давала последний и важный совет. – Папиросы Люды ты можешь курить, она их любила, и ты тоже увидишь, они – полезные…

Лечебный процесс в клиническом военно-морском госпитале имени академика Николая Пирогова проходил быстро и результативно. В сопровождении тети Вари молодая актриса, одетая в госпитальную фланелевую пижаму светло-кофейного цвета, теперь гуляла по территории заведения и однажды добралась до пристани.

Ее радости не было предела!

Павловский мыс с трех сторон окружало море. Слева лежали Южная бухта и Корабельная бухта, справа – широкая и длинная Северная. На оконечности мыса, за двухэтажным адмиральским корпусом, был виден памятник эсминцу «Свободный» с устремившейся вверх четырехгранной стелой и черным якорем, с металлическими досками, где выбиты фамилии погибших моряков. Эсминец здесь разбомбили немецкие самолеты в начале июня 1942 года.

Утром, после завтрака, Александра стала приходить сюда одна и смотреть, как июньское солнце поднимается над морской гладью. По ступенькам обходя памятник, она спускалась вниз на госпитальную пристань, садилась на металлические кнехты, покрашенные черной краской. Пронзительно кричали чайки, они низко носились над бухтой, не боясь двигающихся катеров, лодок, кораблей. Вода играла бликами и пребывала в бесконечном движении. Мелкие волны тихо плескались у причала, как будто вели рассказ о неведомых краях и удивительных событиях.

В карман фланелевой куртки Александра положила портсигар и отправилась к морю. Начиналось обычное майское утро с ярким солнцем и прозрачным голубым небом. Ветер слегка раскачивал кроны деревьев вокруг памятника эсминцу «Свободный», волны поднимались чуть выше, и море говорило чуть громче.

Открыв портсигар, молодая актриса взяла одну папиросу из снайперского запаса, щелкнула зажигалкой и сделала первую затяжку. Обычно она курила легкие сигареты марки «Вог» или «Собрание». Однако тут вкус был совсем другой: густой, грубоватый и терпкий, вовсе не бумажный, как у заграничных изделий, но будто бы насыщенный живой силой какого-то растения. Сначала от его крепости кружилась голова, но вскоре наступала невероятная ясность в мыслях, обострялись зрение и слух. Она вдруг четко увидела противоположный берег Южной бухты, услышала шелест листьев на дальней аллее, шорох шагов у главного корпуса госпиталя, гул моторов машин на шоссе, ведущем в город.

Александра поняла, что лечение закончено.

Вместе с ним закончился некий период ее жизни. Все осталось позади: студенческая маята в «Щуке», юношеские ожидания и огорчения, первые опыты на киносъемках, друзья, враги, помощники и противники. Все те, кто желал ей добра, кто завидовал, кто мешал исподтишка. Лучший из всех ее проектов – полнометражный художественный фильм Сотникова. Лучшая роль – снайпер Людмила Белова. Лучшее место для натурных съемок: город-герой Севастополь….

Булатовой, одетой в свой обычный наряд, то есть в футболку, джинсы и кроссовки, доктор Воронова, улыбаясь, вручила выписку из медицинской карты, заверенную подписями и печатями. Александра со словами благодарности положила в карман ее белого халата конверт, двумя купюрами по пять тысяч рублей.

Более трогательным вышло прощание с санитаркой Варварой Петровной. Добрая женщина привязалась к молодой актрисе, как к дочери. Ведь они немало времени провели вместе. При этом тетя Варя не почувствовала ни заносчивости, ни капризности, ни обидчивости, часто приписываемых людской молвой представителям артистического сообщества. Ровно и приветливо всегда держалась с ней выпускница «Щуки».

Конверт с пятитысячной купюрой попал и в карман белого халата тети Вари. Она замахала руками: «Что ты, что ты, девонька! Не надо. За все давно заплачено!» Но Александра уже садилась в такси и улыбнулась ей на прощание своей обворожительной улыбкой.

В такси Булатова доехала до железнодорожного вокзала. Там на первом пути стоял скорый поезд Севастополь – Москва. Он отправлялся через полчаса. Этого времени Саше хватило, чтобы договориться с проводницами из вагона «СВ» и оказаться единственной пассажиркой в купе. Потом в окне медленно поплыли берега Южной бухты с кораблями и той самой ржавой украинской подводной лодкой у пирса. Потом – темные сводчатые стены первого туннеля. Потом – морское пространство Северной бухты. Потом – отвесные серые скалы Инкермана и белые стены недавно восстановленного монастыря. Она стояла в пустынном коридоре у окна и ждала, когда поезд пойдет по мосту через Камышловский овраг.

Последний раз увидела она впадину между двумя заросшими лесом хребтами, похожими на спины огромных медведей, ручей и озеро, зеркалом блестевшее на дне, густые заросли камыша, яблоневые сады, два белых домика сбоку, у серой ленты грунтовой дороги. Александре вдруг почудилось, будто по дороге бодро шагает «Белая бабушка» со своими козами. Колеса поезда громко стучали по рельсам на мосту, и добрая старушка, посмотрев вверх, улыбнулась ей и помахала рукой.

Булатова быстро вошла обратно в купе и впервые за много дней включила свой мобильный телефон. Буквально через полчаса раздался звонок. Она услышала требовательный и энергичный голос Татьяны Николаевны Темниковой, директора московского актерского агентства «Синяя птица»:

– Саша, здравствуй! Наконец ты соизволила появиться! Чем занимаешься? Тебя ищут многие люди…

– Я еду в Москву на поезде.

– С ума сошла? Чем самолет не устраивает? Время – деньги.

– Решила немного отдохнуть, – Александра отхлебнула горячий чай из стакана в мельхиоровом подстаканнике, который поставила на столик в купе услужливая проводница.

– На пенсии отдохнешь! – сказала Темникова.

– До пенсии еще надо дожить.

– Что за разговоры, детка? – поскольку Татьяна Николаевна неплохо разбиралась в психологии, то интонации в голосе Булатовой ее насторожили. – Ты просто не знаешь, куда тебя хотят пригласить. Большой проект на популярном молодежном канале. Двадцать серий, и у тебя – главная женская роль. Вторая главная женская роль – у Кати Маловой.

– Это про что?

– Всех деталей не знаю. Но сюжет модный – изобретение машины для перемещения во времени и борьба с теми, кто пользуется ей…

Александра поперхнулась чаем и поспешно поставила стакан на столик. Другой рукой она удерживала телефон возле уха и слушала рассказ своего агента о предварительных условиях, о количестве рабочих смен, о времени и месте работы киногруппы, о режиссере-постановщике и прочих важных вещах, необходимых для осуществления данного проекта.

По мере приближения к российской границе количество звонков возрастало. У Булатовой при ее общительном характере имелось немало знакомых, в основном, сверстников: актеры и актрисы, с которыми вместе она когда-то снималась, а также другие, невидимые зрителям участники съемочного процесса: костюмеры, парикмахеры, гримеры, фотографы. Простые они были люди, веселые, незамысловатые.

Вопросы задавали тоже простые, обычные. Булатова отвечала им по существу, то есть коротко излагала все, написанное в медицинской справке про взрыв гранаты на съемочной площадке. Затем выслушивала возгласы удивления и слова сочувствия, а также – пожелания здоровья, после чего благодарила и заканчивала разговор, обещая подробно описать произошедшее на своей странице «ВКонтакте» и в «Фейсбуке» по возвращении в Москву.