Доппельгенгер (СИ) - Страница 3
Шли дни. Братья-доппельгенгеры входили во вкус жизни в одной роли. Трантольстанер наслаждался не сильно обременённой работой прислуги в купеческом доме. Квилокин же, наоборот, работал за троих. От восхода и до заката он помогал аптекарю изготавливать лекарства, а ночи проводил за изучением огромных талмудов провизорского ремесла.
Одним таким беззаботным днём в отсутствие хозяина Трантольстанер сидел на кухне купеческого дома, где резался в кости с двумя служками-поварами, когда пришла нежданная весть. Купец пропал! Он возвращался из дальнего плавания, когда на северных морях грянули сильные шторма. Многие корабли так и не вернулись в гавань. В том числе и купеческое судно.
«Как же быть? Что же теперь с нами будет? - заголосили разом слуги, повара, охрана. - Родственников у хозяина нет! Кому же достанется всё наследство? Короне? Банку? Гильдии? А, к чёрту, так или иначе, погонят нас со службы!»
И пока весь дом стоял на ушах, Трантольстанер уже знал, что надо делать. Ведь не зря же он прислуживал здесь всё это время! Перевёртыш тихо проник в хозяйские комнаты и вытащил из тайника любимую фибулу купца, которую тот всегда надевал, принимая гостей. Круглая, сверкающая пластинка приятно легла в ладонь. В тот день Трант впервые совершил кражу не для того, чтобы спастись от голода или согреться в морозы, но во имя извечных властителей людских (и не только) умов. Денег. Ну, а прекрасное изделие из золота, инкрустированное драгоценными камнями, наверняка стоило достаточно, чтобы братья доппельгенгеры получили сполна. За все вынесенные ими страдания и невзгоды.
«Да и чего врать, жаль будет, если такое богатство достанется тому, у кого и так денег много! - Думал Трантольстанер, любуясь игрой самоцветов и ярким блеском обода произведения ювелирного искусства в своей руке. - Пускай же лучше эта красота послужит во благо тем, кто действительно её достоин...»
С такими мыслями он и сбежал под шумок, тут же отправившись к брату. На вырученные с продажи фибулы деньги они смогут безбедно жить несколько лет! А может даже уехать куда-нибудь. Отправиться в другие города и земли, увидеть мир! Или открыть своё дело, заняться ремеслом, что будет приносить постоянную прибыль. Чем плохо? Вот он - шанс! Подарок судьбы, который братья так долго ждали все эти годы! Однако, когда Трант добрался до лавки и рассказал всё Квилу, реакция брата оказалась не той, на какую он рассчитывал.
- Как смел ты присвоить себе чужое?! - кричал он на пристыженного Транта. - Кто дал тебе право заниматься грязным воровством?
- Но мы ведь воровали с малолетства! - спорил тот, одновременно испытывая как гнев, так и стыд. - Что плохого в том, что я забрал ничейное?
- Ничейное - это воздух, которым мы дышим. Вода, кою мы пьем. Солнечный свет, что согревает нашу кожу. Но вещь не может быть ничейной! У каждой есть хозяин.
- А что, если хозяина не стало?! Кому тогда она должна принадлежать?
- Наследнику. Либо тому, кто за неё заплатит. Но то, что сделал ты - гнусное воровство! И я не позволю моему брату пасть так низко.
- Все воруют, - буркнул, сдавшись Трант. - Чем мы хуже?
Брат долго на него смотрел, затем положил ему руку на плечо и тихо произнёс:
- Послушай, братец. Одно дело - воровать ради пропитания, ради того, чтобы выжить, и совсем другое - во имя воровства. Ты имеешь все возможности, дабы честно зарабатывать на жизнь. Так пользуйся ими! Судьба прокляла нас от рождения, но меж тем и даровала великий талант. Мы можем быть кем угодно. И можем заниматься чем угодно. Благодаря нашему дару мы способны взобраться так высоко, как ты и не смел мечтать! Вспомни: кем мы были десять лет назад? И кем стали сейчас?
- Слугой и подмастерьем аптекаря? О да, великая заслуга!
- Ты не прав. Думаешь крестьянин, день за днём орудующий плугом под палящим солнцем, не мечтал бы оказаться на твоём месте? Или грузчик в доках, гнущий спину под тяжестью чужих богатств? Они бы с удовольствием переняли твою роль. Но они не способны! Но мы - другие. И это ведь только начало! Мы не ограничены короткими сроками людских жизней. Не привязаны ни к одной из тысяч оболочек. Мы можем учиться. Расти. Становиться выше, сильнее, искуснее. Поглощать одно мастерство за другим. Вот, в чём наше благословение! У нас есть время и возможность стать кем угодно. Не просто нацепив чужой лик, но и выучившись любому мастерству и ремеслу, что только существуют. Разве не это - высшая награда?
- Кому как, брат Квил. Я бы не отказался от той награды, что уже лежит в моей руке. Тем более, как я уже сказал, воруют все.
Квилокин помрачнел, и на этот раз его пальцы, уже совсем не ободряюще, впились в плечо Транта.
- Подобными мыслями ты оправдываешь всё зло, что есть в нашем мире, братец. Ты соглашаешься с ним и принимаешь его, рассуждая следующим образом: если все так поступают, значит, и я буду. А это - безвозвратная дорога, что ведёт в бездну. С каждым подобным решением в мире становится на одного хорошего человека меньше, а на одного плохого - больше. Представь себе, что станет с нами, если все будут думать подобным образом? Мы не станем так поступать. Уж лучше оставаться в грязи и нищете, чем жить в богатстве и достатке, но с грехом за душою. Вселенная всё видит. Каждому в итоге достанется по заслугам. Ну а плохие поступки - они как лавина. Чем чаще их совершаешь, тем легче даётся каждое следующее.
Трант вздохнул. Брата не переспорить. В вопросах морализаторства и чести ему не было равных. Перевёртыш послушно двинулся к выходу, чтобы вернуть украденное на место, когда неожиданно ему пришла идея.
- А что если фибула останется в руках хозяина? Тогда ведь это не будет считаться воровством?
- Что ты имеешь ввиду? - прищурившись, спросил Квилокин.
И тогда Трантольстанер рассказал ему о почившем купце. О его жадности и злобе, о скверном отношении к добрым слугам, что денно и нощно гнули спины и стирали руки в кровь, дабы улучшить жизнь хозяина. Получая взамен лишь жалкие крохи и ни капли благодарности.
- И теперь, когда купца не стало, все эти хорошие люди отправятся на улицу вместе со своими семьями. Кому они теперь будут нужны? Где им спрятаться от дождя и холода? Чем заниматься, чтобы прокормить себя и своих детей? Мир жесток и несправедлив, брат. Но если есть возможность творить добро, то мы обязаны это сделать. Ты всегда учил меня этому. Почему же из-за одного человека должны страдать десятки? Разве это правильно? Мне кажется, если в наших силах спасти от голода и холода хотя бы несколько несчастных душ, то мы не имеем права отказываться.
- Что ты предлагаешь?
- О, ничего такого. Я просто хочу, чтобы всё оставалось, как было. И даже лучше. - Трантольстанер подошёл к брату и вложил фибулу ему в ладонь. - Пусть купец вернётся домой. А счастливые слуги и дальше будут честно отрабатывать еду и кров над головой.
Квил долго думал, глядя на драгоценность в своей руке. Затем кивнул. Трантольстанер незаметно улыбнулся. Пускай его слова о злом купце были далеки от истины: хозяин, конечно, не являлся благодетелем, но к прислуге относился с должным почтением, и, по правде говоря, человеком был хорошим. Но кому от этого лучше? Если брату хочется быть спасителем и защитником угнетённых, Трант подарит ему такой шанс.
***
Вскоре, к счастью прислуги и несчастью королевских и гильдейских мытарей, чудом выживший в шторме купец вернулся в родные угодья. Следующие месяцы Трантольстанер, мигом выросший из обычного служки в самого близкого советника хозяина, жил припеваючи под уютным крылышком старшего брата. Устои в купеческом доме тоже претерпели заметные изменения: всем купили новую одежду, подняли жалование, а некоторым даже разрешили перевести родню из окраин в комнаты для прислуги. Поначалу жители купеческого дома сильно дивилась, отчего их хозяин - пускай и не злой, но и не сказать, чтобы уж очень добродушный человек, - неожиданно стал таким заботливым и чутким? Не иначе как счастливое спасение сказалось! В общем, все были довольны.