Дополнительное время (СИ) - Страница 35

Лайнсмен - боковой арбитр (стоит за кромкой поля, на газон не выходит), основная функция которого - отслеживать офсайды. Лайнсменов на матче двое, рядом с каждыми воротами.

*Дрозды - прозвище игроков “Вест Бромвича”.

Компенсированное время - оно же добавленное; несколько минут, которые прибавляет судья к каждому тайму, чтобы покрыть таким образом возникающие в матче неигровые паузы (например, если игрок получает травму и на поле появляются медики, это обычно занимает несколько минут). В насыщенных играх добавляют, как правило, от трех до шести минут на тайм, больше - редко, но случается.

*Существует практика, при которой тренер специально заменяет особо отличившегося игрока за несколько минут до конца тайма: таким образом болельщики получают возможность выразить футболисту признательность персонально.

C'est pas mal pour un débutant. Je suis sûr que la prochaine fois tu nous étonneras vraiment (фр.) - Неплохо для новичка. Уверен, в следующий раз ты нас по-настоящему удивишь.

========== Позиционная атака ==========

Позиционная атака — атака на ворота с долгим розыгрышем комбинации на половине поля соперника.

Подавив желание броситься следом за Холмсом, Джон перевел взгляд на бывшую жену. Видимо, отвращение было слишком явно написано на лице Уотсона, поэтому Мэри ощутимо вздрогнула всем телом.

Мэри, я жду объяснений. Какого дьявола?! - Джон говорил тихо, но так жестко, как никогда не обращался к жене за все годы брака. Вокруг сновали люди, но словно не замечали остановившуюся посреди коридора пару, мягко обходя их, как вода обмывает песчаный островок на реке.

Мэри поскучнела:

Не ожидала от тебя такого приема, Джон. Мне казалось, что мы расстались друзьями и я могу приехать, чтобы провести с тобой выходной, разве нет?

Джон уставился на бывшую недоверчиво:

Ты издеваешься? - сарказм в голосе Уотсона был слышен за милю. - Ты перегрелась на солнце? Или это какая-то хитрая уловка от твоих адвокатов? Ты бросила меня, Мэри, без объявления войны и объяснения причин, ты разрушила мою жизнь и пытаешься манипулировать мною, используя наших детей. О какой дружбе может идти речь?! Я спрашиваю еще раз - какого черта ты приехала сегодня, учитывая, что ты не была на моих матчах года три?

Миссис Уотсон окинула Джона долгим презрительным взглядом и поджала губы:

Да, правильно я сделала, что ушла от тебя. Ты изменился, Джонни, стал таким неотесанным. Может, это потому, - тут она наклонилась ниже и прошипела мужу в лицо, - что ты спишь с мужиком?!

Джон порадовался, что вокруг стало гораздо меньше людей. Мэри хотела вывести его из равновесия, это очевидно, но так же бесспорно было и то, что она не собиралась устраивать сцену псевдоревности прямо на глазах у всех, иначе свои обвинения она бы озвучила куда громче. Крепко и даже несколько грубо схватив Мэри за локоть, Джон сделал несколько шагов по коридору и втолкнул женщину в первую попавшуюся дверь. Там оказалась крошечная комнатка с кулером и кофеваркой, рядом с которыми о чем-то мирно болтали Майк Стемфорд и Сара Сойер. Оба воззрились на вошедших с изумлением, а в случае Сары - и с разочарованием.

Джон, выдавив неискреннюю улыбку, попросил их:

Майк, Сара, я буду вам премного благодарен, если вы сможете оставить нас наедине на пару минут.

Мэри с силой выдернула руку из хватки пальцев Джона, потерла место, где, вполне возможно, останутся синяки - у бывшей жены была тонкая кожа, Уотсон знал это, - и состроила несчастное лицо:

Да, оставьте нас, пусть он меня вообще убьет тут! Чертов псих!

Майк явно боролся с собой: ему не хотелось бросать женщину в беде, но с другой стороны, предполагаемый источник опасности был известен Стемфорду как один из самых уравновешенных и справедливых людей. Дело решила Сара. Подтолкнув коллегу в плечо, она уверенно сказала:

Конечно, Джон. Майк, идем, людям надо побеседовать.

Мэри проводила их ненавидящим взглядом. Когда дверь закрылась, она небрежно произнесла:

Эта рыжая курица всегда была в тебя влюблена. Наверно, надеется, что ты сейчас действительно убьешь меня, а она будет твоей подружкой по переписке, когда тебе дадут пожизненное.

Джон поморщился. Чувства Сары не были для него тайной, но обсуждать их он не собирался. Только не с Мэри.

Какого. Черта. Ты. Приехала? - с угрозой спросил Джон в третий раз.

Ты спишь с ним? С этим Холмсом. Поэтому ты сейчас бесишься? - возможно, самая капелька настоящей, а не наигранной ревности была в этом вопросе.

Нет, Мэри, я бешусь вовсе не поэтому, - тихо ответил Уотсон. - Я совсем чуть-чуть в ярости, потому что ты, мать твою, не имеешь никакого права спрашивать, кто залез в мою постель после того, как ты ее так стремительно покинула! И уж тем более ты не имеешь права делать этого здесь, на глазах у моих друзей и коллег, которые все эти недели тратили свои душевные силы, чтобы поддерживать меня! Так что ты или сейчас же говоришь, за каким дьяволом ты приволоклась, или я ухожу. Нет?.. Я так и думал.

Джон, постой.

Уотсон остановился у самой двери, не поворачиваясь к Мэри. В голосе бывшей жены не было прежней агрессии и злости, напротив, в нем Джон слышал ту нежность, которую так любил, особенно в первые годы их брака. Невольно напрягшись, Джон почувствовал, как Мэри приблизилась к нему сзади и легко провела ладонями по плечам. Сладкое дыхание скользнуло по шее, и Мэри прошептала:

Джон, пожалуйста… Быть может, я совершила ошибку. Быть может, я сейчас ужасно сожалею об этом. Быть может, мы могли бы попытаться еще раз? Нельзя просто так выбросить 13 лет из жизни...

Джон почувствовал нервную дрожь, пальцы, сжимающие дверную ручку, ослабли и почти соскользнули. Память тела будоражила, требовала развернуться и обнять жену, одним махом вернуть прошлое, семью, тепло и надежность, все то, чего Джон был лишен в последние недели и в чем так отчаянно нуждался.

Мэри, уловив его колебания, придвинулась чуть ближе и прикоснулась губами к нежной мочке уха.

Джон… - прошептала она, почти не отнимая губ.

Уотсон зажмурился, и вдруг перед его внутренним взором возник Шерлок, такой, каким Джон видел его в последний раз - с искаженным болью лицом, с прикушенной губой, не разбирающий дороги. Джон почти ненавидел его: он никогда ничего не обещал Шерлоку, так какого же черта тот ведет себя так, будто Уотсон предал его? Иррациональное чувство вины отрезвило Джона и вызвало протяжный тихий стон, который Мэри поняла превратно:

Да, любимый, я знала, что ты не забыл меня… - горячо прошептала она, усиливая поцелуй.

Уотсон напрягся и так резко развернулся, что Мэри покачнулась.

Что? - воскликнула она. Раздражение возвращалось в ее интонации.

Плохая идея, Мэри. Все это - просто отвратительная идея. Мы ничего возвращать не будем, потому что нам нечего возвращать и не за что бороться. Надеюсь, в следующий раз увижу тебя только в сопровождении детей.

И Джон, не дожидаясь ответа, открыл дверь.

Ублюдок! - донеслось ему в спину, но он не обратил внимания.

Мэри Морстен, как она теперь себя иногда называла, некоторое время пыталась вернуть самообладание. Выпив стакан воды, она достала телефон из огромной сумки и быстро набрала сообщение:

“Разбирайтесь сами в этом дерьме.”

Получатель смс после прочтения лишь сдержанно моргнул и остался внешне абсолютно невозмутимым.

Джона захлестывали эмоции, смесь которых становилась просто взрывоопасной. Последние дни вообще выдались напряженными с точки зрения потери контроля - для спокойного Уотсона это было довольно непривычно. Не нужно было быть гением, чтобы понять, что вся эта чувственная пена поднялась с появлением Холмса. Хотя, быть может, проблема в том, что Джон слишком увяз в своей безмятежной семейной жизни и просто не замечал, что остальные живут куда как более бурно.