Дом теней (ЛП) - Страница 52

Но перед отъездом он должен окончательно разделаться с Мейером, иначе Рэйчел-Энн никогда не обретет покоя.

Речь уже не шла о справедливости или о мести. Все было намного проще. Его приезд в Лос-Анджелес сдвинул с места то, что копилось годами. И теперь ему оставалось спасти то, что он еще мог спасти. Свою собственную душу.

Он собирал вещи впопыхах, кидал их в чемодан без разбора, без всякого почтения к этикеткам известных фирм и их стоимости. Солнце только-только вынырнуло из-за крон деревьев, когда он услышал шум. Тихий, слегка шаркающий звук. У него в жилах застыла кровь.

Это призраки, подумал он, хотя никогда не верил в то, что они существуют. Тем не менее, он испугался, что они пришли по его душу. Они двигались медленно, почти бесшумно, и только легкий шелест сопровождал их неотвратимое приближение.

Он слишком устал, чтобы мыслить здраво. Он слышал клацающий звук — клац, клац, клац, клац — и невольно подошел к двери, которая вела на балкон. Рэйчел-Энн не было дома, поэтому призраки не могли причинить ей вреда. Джилли не могла их видеть, к тому же они не желали ей зла.

Но он заслуживал самого сурового наказания, неважно, где — в этом мире или в ином. Поэтому он смотрел, как двери медленно открываются, и готовился встретиться лицом к лицу с давно почившими владельцами Casa de Sombras.

Руфус радостно бросился ему навстречу, клацая когтями по мраморному полу. Вслед за ним на балконе появилась Джилли, осторожно ступая на забинтованные ступни. Колтрейн бросил взгляд на неразлучную парочку. Уж лучше это были бы призраки!

Джилли задержалась на пороге. Должно быть, болеутоляющее средство оказалось не таким уж сильным, потому что она выглядела довольно бодрой. Она сняла с себя испачканную кровью одежду и надела такую, которая, по ее мнению, делала ее непривлекательной. Действительно, никто, кроме Джилли, не выглядел бы соблазнительно в мешковатой футболке и джинсах. Но для Колтрейна достаточно было того, что она дышала.

Распущенные волосы Джилли бархатным каскадом струились до пояса, а лицо выглядело бледным и усталым в сумрачном свете раннего утра. Сначала она посмотрела на раскрытый чемодан, лежавший на кровати, потом перевела взгляд на Колтрейна.

— Ты уезжаешь? — спросила она равнодушным тоном.

— Да. Я уже говорил тебе об этом.

— Почему? Устал вставлять палки в колеса?

— Что мне нравится в тебе больше всего, Джилли Мейер, так это твой милый характер, — усмехнулся он. — Я хочу убраться до того, пока окончательно все не испортил. Но сначала мне нужно уладить кое-какие дела. Потом я навеки исчезну с твоего горизонта.

— Я не хочу, чтобы ты уезжал, — спокойно сказала она. — Мне нужна твоя помощь.

Он удивленно посмотрел на Джилли. На этот раз он не старался скрыть свои чувства.

— Я не ослышался? Тебе, действительно, нужна моя помощь? — переспросил он, не веря своим ушам. — Сильная, всемогущая Джиллиан, покорительница Вселенной, защитница слабых и хранительница семейного очага ищет помощи у подлого змея, вроде меня? А я-то думал, что ты можешь все на свете!

Джилли, прихрамывая, пересекла комнату и уселась на кровати возле чемодана. В этой неубранной комнате не было никакой другой мебели, а у нее сильно болели ноги. Именно поэтому Джилли села именно здесь. Колтрейн прекрасно об этом знал, тем не менее, к нему в голову начали лезть глупые мысли.

— Я не могу сделать все, — тихо сказала она. — Я не могу ничего спасти или даже просто исправить, как бы сильно я ни старалась. Я не могу сделать так, чтобы отец больше любил Дина, или меньше любил Рэйчел-Энн. Точно так же, как не могу заставить его любить меня хотя бы чуточку, — Джилли горько усмехнулась. — Хотя это тревожит меня меньше всего. Правда! Джексон сама любезность, когда ему что-то нужно, но я давным-давно поняла, что это всего лишь маска. Именно поэтому он меня ненавидит. Одна лишь я знаю, какой он человек на самом деле.

— Не только ты, — сказал Колтрейн. — У меня тоже нет иллюзий на его счет.

— И ты продолжаешь на него работать? Значит, ты еще хуже, чем я думала.

— А вот это вряд ли. Ты считаешь меня чем-то вроде болотной грязи, вроде той, что лежит на дне твоего заброшенного бассейна, — он умышленно упомянул о бассейне. Ему было интересно понаблюдать за ее реакцией.

Джилли вздрогнула и нервно облизнула губы.

— Мне не нравится… этот… бассейн, — запинаясь, сказала она. — Я не люблю на него смотреть и говорить о нем тоже не люблю. Когда-то, очень давно, там произошло что-то ужасное. Оно и сейчас там, я в этом уверена.

— Это ужасное случилось с тобой?

— Нет. Не совсем. Это нечто другое, оно произошло очень давно, и это было что-то жестокое, что-то отвратительное. Я не знаю и не хочу знать, что это было. Я вообще не хочу об этом думать.

— Ладно, — сказал он примирительным тоном. — Значит, я не болотная грязь. Однако я знаю, каков на самом деле твой отец, и продолжаю на него работать. Кто же я тогда, по-твоему?

— Змея, — уверенно сказала Джилли. — Но я дам тебе возможность искупить свои грехи. Видишь ли, я не могу позволить, чтобы Джексон выиграл. Не в этот раз. Я не могу позволить, чтобы он и дальше портил жизнь Рэйчел-Энн. Я не знаю, что он делал с ней все эти годы, но меня тошнит от одной этой мысли. Как он на нее смотрит… как дотрагивается…

— Ты думаешь, что он спал с ней? Что он совратил ее, когда она была еще ребенком? — он сам удивлялся, что может говорить об этом таким спокойным, равнодушным тоном.

— Не знаю. Может быть, и нет. Но даже если он не совершил физического насилия, то он годами оказывал на нее эмоциональное давление. Рэйчел-Энн должна, наконец, от него избавиться.

— А разве это не ее проблема? Ты всю жизнь стараешься все исправить, всех спасти. Ты даже думаешь, что меня тоже можно спасти, хотя, могу тебя уверить, это невозможно. А как же ты?

— А что я? — она невесело рассмеялась. — Я, знаешь ли, тоже не идеал. Я бываю назойливой и упрямой, вечно всем доставляю хлопоты, часто сую нос не в свое дело, боюсь всего на свете, я холодна, как рыба, и вообще у меня отвратительный характер…

— Да это целый перечень грехов! — мягко сказал Колтрейн.

— Только не притворяйся, что не согласен со мной. Ты сам приписываешь мне не меньше половины этих недостатков.

— Я никогда не утверждал, что ты холодна.

Зря он это сказал. Ведь она сидела на его кровати, и они были совершенно одни в этом огромном, пустом доме. К тому же он собирался скоро уехать.

Она замялась, и Колтрейну стало интересно, обратит ли она внимание на его слова или предпочтет сделать вид, что их не слышала.

— Нет, — сказала она после долгой паузы. — Так говорил мой муж. Но мы сейчас говорим не об этом. Нам нужно спасать Рэйчел-Энн.

— Это тебе нужно спасать Рэйчел-Энн. А мне нужно исчезнуть отсюда как можно быстрей.

— И ты так просто уйдешь? И позволишь, чтобы это случилось?

Джилли не могла поверить, что он такой подлец. Наверное, она видела его насквозь.

— А почему ты решила, что я позволю причинить ей зло?

— Но ведь ты уезжаешь, а значит, пускаешь дела на самотек. Послушай, Колтрейн, Рэйчел-Энн нуждается в нашей помощи! Мне казалось, она тебе небезразлична.

— Джексон ее не получит, — твердо сказал Колтрейн. — И перестань вести себя как героиня из мыльной оперы — это совсем на тебя не похоже. Почему ты решила, что я питаю какие-то чувства к Рэйчел-Энн?

— Не знаю, — Джилли пожала плечами. — Просто чувствую, вот и все. Ты влюблен в нее?

— Господи Иисусе, Джиллиан! — взорвался Колтрейн. — Ты живешь в каком-то воображаемом мире! Неужели я похож на человека, страдающего от неразделенной любви? Неужели я похож на человека, который тайно влюблен и молча страдает?

— Конечно, нет, — усмехнулась Джилли. — Видно, я ошиблась. Тебе наплевать на всех, кто живет в этом доме.

— Зато ты заботишься обо всех сверх всякой меры.

— Может быть, — сдержанно ответила она.

— А может быть, тебе следует направить хотя бы крупицу этого мощного потока энергии на себя саму. Наверное, за всю свою жизнь ты ничего не сделала только для себя. Всегда только для своей проклятой семьи или этого старого дома!