Дом (СИ) - Страница 46

Незаметно наступил конец декабря, приближались новогодние праздники. Нас с Пашкой ребята пригласили встречать Новый год вместе у Ксюши: родители уезжали в Тулу к родственникам, и квартира была свободна. Ксюне разрешили встретить Новый год дома с друзьями с одним условием: стены и мебель останутся целые, а соседи не вызовут полицию из-за шума: то есть всё должно быть культурно и без лишней кутерьмы. Ну, а присматривать за детками будет Ксюнина тётка. Звали её Лариса, ей самой только исполнилось двадцать пять лет, и она не прочь была порезвиться в нашей компании. Информацию об этом мне выдали вместе с приглашением на вечеринку.

Паша

Фу, блин, проспал и опоздал на остановку. Мы по утрам там встречались с Тёмой, чтобы вместе ехать в школу. Но вчера до двух ночи смотрел ужастик по DVD — срочно нужно было вернуть диск — и, как итог — проспал. Тёмке отзвонился, чтоб не ждал меня: приду на второй урок. Быстро засунул в себя бутер и поскакал на остановку. Маршрутки, как назло, не было. Ноги и руки стали постепенно коченеть, а я превращаться в ёлочную игрушку — обсыпанную инеем сосульку. Рядом остановилась чёрная БМВ, и из-за полусдвинутого вниз стекла показался мужик в затемнённых очках:

— Парень, тебе куда? Садись, довезу, а то стоишь, на снеговика похож.

Мороз был нешуточный, а я так замёрз, что мне было уже всё равно, кто в машине: очень добрый дядя или злой Карабас Барабас. Я кивнул и нырнул в открытую дверцу. Меня сразу окутало сказочным теплом, а дядька смотрел на то, как я постепенно оттаиваю, и лыбился.

— Тебе куда?

— В школу на Верещагина.

— Не поздновато? Занятия уже начались. Опоздал?

— Проспал.

— Ну-ну, — продолжал улыбаться он, не отрывая глаз от дороги.

Через пять мину были на месте. Я протянул ему полтинник:

— Спасибо. Возьмите, у меня больше нет.

— Спрячь, самому пригодятся. Мне было по пути.

— Ладно, как скажете. Спасибо, — я открыл дверцу, но он остановил: — Возьми мою визитку. Меня зовут Владимир Павлович.

— Очень приятно. Я — Паша. Зачем визитка?

— Ну, мало ли… — он опять улыбнулся, — вдруг в школу опять опоздаешь: позвонишь — я довезу. Или ещё что-то произойдёт…

— А вы в Армии спасения служите или в Бюро добрых услуг?

— Ну вот! Я ему доброе дело, а он мне в ответ…

— Да нет… Я ничего такого не хотел. Просто странно, с чего такая благотворительность… или вы всем помогаете?

— Нет, Паша. Благотворительностью я не занимаюсь и помогаю не всем. Ты сейчас и на второй урок опоздаешь. Беги. И позвони мне, тогда и поговорим, хорошо?

— Если визитку не потеряю. Ладно, я побежал. Спасибо ещё раз.

«Странный субъект! Довёз… визитка… позвонить просил… И какого ему от меня надо? Понравился, что ли? Стоит до сих пор, не уезжает…»

Я обернулся перед самыми дверями: машина стояла у ворот, и Владимир Павлович, как представился мне незнакомец, смотрел из приоткрытого окошка в мою сторону.

До окончания урока оставалось ещё пять минут. Я разделся и пошёл в сторону кабинета английского — следующего по расписанию урока. Сел на подоконник и достал визитку. На ней значилось: Бирюков Владимир Павлович. Адвокат. Тел… факс… адрес юридической фирмы.

Я прифигел: «Адвокаты решили таксистами подработать? Они, вроде, и так не хило зарабатывают. Ну, вообще-то, денег он с меня не взял… Странно!»

Я приоткрыл окно и пустил визитку в свободное плаванье с уверенностью, что с этим человеком больше никогда не встречусь. Но оказалось, что я ошибался.

Комментарий к Глава 22.

Зелёный шатёр https://pp.userapi.com/c849536/v849536042/65f9a/1e-dS37zy50.jpg

========== Глава 23. Конец первой части. ==========

31 декабря

Тимур

Мы пришли с Пашкой в самый разгар приготовлений: девчонки бегали туда-сюда, накрывая праздничный стол, а пацаны, мешая друг другу, украшали гостиную: развешивали мишуру и серебристую фольгу «дождика» по стенам. В углу возле окна стояла, разнося по квартире хвойный аромат, наряженная ёлка.

Нас сразу заорганизовали в предпраздничную кутерьму: Пашку утащили на кухню открывать банки и баночки с заготовленными на зиму разносолами, а меня усадили на пол распутывать иллюминацию — скрученные проводки с разноцветными лампочками, небрежно упакованные с прошлого года. Было здорово вновь, как раньше, оказаться в привычной атмосфере нашей тусовки, слушая дурацкие шутки и подколы своих друзей, видеть раскрасневшиеся, улыбчивые лица девчонок. Это была моя среда обитания! Мой круг! Мои друзья, с которыми я провёл вместе не один год. Я снова оказался в своей стихии.

Кстати, Ксюхина тётка так и не появилась, чему все были несказанно рады. В свою тусовку мы посторонних не допускали, как-то так исторически сложилось, и Лариса была бы, скорей всего, лишней. Да и разница в возрасте тоже имела значение. Для нас она была уже «старушка», а мы для неё — «детишки». Они с Ксюхой договорились, что для родителей — она гуляет с нами. Главное, чтобы мы «не безобразничали» сверх меры.

Пашка тоже всех моих знал, но вот так оказаться в компании моих друзей — для него было впервые. И я немного мандражировал по этому поводу, зная Пашин характер: он по жизни был псих-одиночка и в отношении друзей был очень избирателен, если не сказать больше — главным и единственным другом у него был я. У меня всегда был свой круг общения: наша тусовка в классе, были приятели в спортивке, была Лена, был Пашка. Для меня это было нормально и совершенно естественно — мои друзья и общение с ними. А у Пашки? У Пашки был я!

Конечно, он тоже общался с кем-то и в школе, и летом в деревне. Но дружил только со мной. Почему я раньше никогда об этом не задумывался? Не знаю. Может, я эгоист? Тоже не знаю. Вроде, за собой не замечал, но, похоже, меня это устраивало. Пашка всегда был только моим. Мне даже в голову не приходило, что у него может возникнуть кроме меня ещё какой-то друг или подружка. Почему-то мне это пришло в голову именно сейчас, когда я распутывал эту чёртову иллюминацию, которая никак не хотела распутываться, и три гирлянды были скручены одним комком. Наконец девчонки выпустили Пашку из «кухонного плена», и он, молча сев рядом, стал мне помогать.

Пашка сегодня выглядел как модель из глянцевого журнала: зачёсанные назад волосы были слегка приглажены гелем и закреплены обручем белого цвета, почти сливаясь с цветом волос. Ему это шло необычайно, и я незаметно «стряхивал слюни», глядя на свою любимую мордаху. Одет он был в чёрные узкие джинсы, стального цвета рубашку и кожаный белый жилет. Одежду для него мы покупали вместе в центре, и по поводу жилетки чуть не поругались: он наотрез отказывался даже примерить, считая, что «такое» носят одни пижоны. Но моё слово оказалось решающим, и пижонская жилетка перешла в Пашкин гардероб.

Потихоньку вытащив из «клубка» концы проводков, мы смогли разобраться с этой путаницей, растянув по полу параллельно три гирлянды. Их тут же пристроили по местам: одну — на ёлку, а две другие развесили по боковым стенам, прикрепив скотчем.

Наконец все уселись за стол проводить старый год и утолить зверский голод растущих организмов. Девчонки постарались на славу: стол буквально ломился от искусно украшенных морковными и яичными цветочками салатов, закусок, бутербродов, мясных и рыбных нарезок, фигурно уложенных на листья салата и припорошенных укропом и петрушкой. После громких дурашливых тостов и выпитого полусладкого за старый год все дружно принялись за еду. А вскоре девчонки принесли горячее под восторженный ор парней. По новой покатились тосты, перебиваемые шуточками и смехом.

Мы с Пашкой поначалу хотели сесть рядом, но девчонки нам не дали, посадив Пашку напротив меня рядом с Ксюшей. Ну что же, всё правильно: кавалеры должны ухаживать за дамами, а не друг за другом. Наконец все поздравительные тосты с океанами пожеланий были высказаны, каждому блюду уделено особое внимание, и довольный народ под благодарное урчание сытых желудков потянулся из-за стола на волю. Мы слегка отодвинули стол, освободив место для танцев.