Дом (СИ) - Страница 3

Пашка её почему-то сразу невзлюбил. Правда, проявлял это по-своему. Просто игнорировал. А если я ему начинал рассказывать про какое-нибудь очередное, совместно проведённое «мероприятие» с Ленкой, грубо переводил разговор на другую тему. Ленка перед ним тоже старалась не светить, так что встречался я с ними по очереди, к обоюдному неудовольствию обеих сторон по причине краткости встреч. Но поделить себя пополам я, разумеется, не мог.

И только в летние месяцы мы оставались с Пашкой вдвоём — уезжали в деревню к своим бабулям или были в городе, если мои не брали путёвки на море. А Ленка отправлялась на всё лето куда-то под Краснодар к родной сестре отца. Сказать, что я скучал по Ленке — нет, не скучал. С Пашкой — этим балаболом, сумасбродом и «малахольным» — мне скучно никогда не было. Малохольным Пашку называла его бабуля. Она русская украинка, то есть родилась в Украине, а на украинском языке малахольный, ну, типа сумасшедший.

Про Ленку я вспоминал, только когда мы оба, отдохнувшие и загоревшие, возвращались в наш небольшой подмосковный городок со славным названием Ключ перед началом учебного года. Вот тогда мы с жаром начинали навёрстывать упущенное. Пашку в эти дни-недели я почти не видел. Не то чтобы не хотел. Он каким-то волшебным образом исчезал из поля моего зрения, не отвечал даже на звонки. А с Ленкой мы остаток лета практически не разлучались.

Либо сидели у меня дома, либо уезжали подальше от цивилизации на моём скутере, взяв с собой на целый день питьё и продукты. Когда я лениво лежал на нашем любимом месте на безлюдном бережку, а она вставала, слегка потягиваясь, как кошка, делала несколько шажков к озеру, обеими руками приподнимала свои тяжёлые бело-атласные волосы, неторопливо скручивала их жгутом, закрепляла заколкой, затем, не глядя, скидывала халатик…

В моей груди зажигалась лампочка, обдавая жаром изнутри и покрывая всё тело испариной снаружи. В паху начинало набухать и тяжелеть, а из головы разлетались все мысли, кроме одной — прям немедленно подбежать, схватить на руки и… и всё! На этом моя фантазия заканчивалась.

Почему? Да потому что эта провокаторша поворачивала голову в мою сторону и с ехидным прищуром окидывала меня своим всё знающим и всё понимающим взглядом. А от её обличающей улыбки я готов был зарыться в песок по самую макушку. Я лежал красный, как мак, а ей хоть бы хны!

Потом заходила в воду по щиколотку, неспешно нагибалась, а у меня начинало гулко звенеть в ушах… хер знает… в висках, глаза слезились от напряжения… А она ополаскивалась пару раз и походкой «от бедра» возвращалась назад. Вот же зараза! Конечно, мы потом целовались, целовались до упоения, до звёзд и сверкающих шариков в голове, до помутнения рассудка, но… и только. Ленка бдительно держала оборону своих бастионов, пресекая любые несанкционированные действия со стороны неприятеля, то бишь меня.

Но в то время мы действительно были совсем мелкие — в тринадцать, в четырнадцать лет… и даже в пятнадцать.

Начало этого года для меня стало самым счастливым и одновременно самым несчастным событием в моей жизни. Тогда я думал, что хуже этого ничего быть не может, но, как оказалось, ошибался…

Комментарий к Часть 1. Глава 1. Июль 2008 года

Приветствую новых читателей! Жду ваши комментарии!

========== Глава 2. ==========

До конца моего вынужденного заточения оставалось каких-нибудь полчаса. Дом я уже весь осмотрел. Как и говорил Пашке, ничего интересного здесь не было: поломанная мебель, грязь, пыль, паутина. К шуму сквозняка и сумраку уже начал привыкать: человек я материальный и ни в призраков, ни в какие потусторонние силы не верю. Побродив без дела по комнате, опять уселся на шаткий табурет и незаметно для себя снова углубился в воспоминания…

***

Новый год мы с Ленкой встречали в компании одноклассников. Была у нас внутри класса тусовка из семи человек, включая нас. Пашка, как всегда, пропал ещё на католическое рождество. На звонки — «…вне зоны», дома — «недавно ушёл, не сказал, когда будет». Я, честно, психанул и после тридцатого связаться больше не пытался. Захочет — объявится сам.

На школьный Новогодний бал он тоже не пришёл. После бала мы с Ленкой немного посидели в её дворе, пока не стали замерзать, потом ещё минут пять постояли в подъезде и распрощались. Ленка видела, что я без настроения, но ничего не спрашивала: делала вид, что всё нормально. Домой я шёл злой: думал Новый год встретить вместе с другом в одной компании, с Ксюхой их свести поближе.

Она единственная была без пары и с давних пор влюблена в Пашку, хотя тщательно это скрывала. Ну, мы все тоже делали вид, что ничего не замечаем, но между собой посмеивались. Дело это было безнадёжное: Пашка вообще на девчонок не обращал внимания, и скажи ему кто про Ксюхину влюблённость, удивился бы страшно. Я так думаю, он пока ещё не дорос до каких бы то ни было «амурных» дел. Но попытаться стоило: Ксюха была без пары, и я планировал поработать свахой… хе-хе. Вдруг чего-то, да получится! Она ничё так девчонка, вполне компанейская. Мы в своей тусовке плохих не держали.

Хрен там! Птица обломинго! Пашка так и не объявился, даже с наступающим, гад, не поздравил!

После застолья, ора, танцев и всего прочего, что входит в полный список новогоднего мероприятия, мы пошли всей толпой на ёлку в парк. От выпитого шампанского, от настроения всеобщей любви и дружбы, от особого ощущения первой новогодней ночи в голове лопались воздушные шарики, горели бенгальские огни, и мир вокруг сиял счастьем.

Все наши сразу убежали на горку, а мы с Ленкой спрятались в ледяном домике и… жарко целовались. Я признался ей в любви, и она тоже мне призналась. В её глазах было такое, я не знаю… В её глазах я тогда прочитал согласие… на всё! Такое ощущение у меня было, как будто я и она — мы вместе… Мы пара… Очень близкие люди. Я для неё готов был на что угодно! Хоть в огонь, хоть звезду с неба!

Мы не стали никого дожидаться, взялись за руки и тихо вышли из парка. Пошли, конечно, по домам. Я проводил Лену, у подъезда приобнял и чмокнул в щёку; немного ещё постояли. Потом подождал, пока она зайдёт в квартиру на своём третьем этаже.

Домой вернулся ужасно счастливым! В тот момент мне казалось, что большего счастья и быть не может. Просто нереально!

Второго утром родаки, как и планировали, отчалили в Таиланд на две недели «погреть на солнышке старческие косточки». Ура! Файтинг, дорогие родители!

Меня же оставили на попечение нашей соседки, по совместительству детскому участковому педиатру, Татьяне Кимовне.

Женщиной она была жёсткой, хоть и детский врач. Мои с ней дружили по-соседски, и она лечила меня всё моё счастливое детство. С детьми она никогда не сюсюкала, считая их с трёх лет взрослыми людьми, просто маленького роста. Но это, как она говорила, дело наживное. Татьяна Кимовна сразу предъявила мне регламент наших с ней взаимоотношений: она меня кормит три раза в день — еду оптом забираю сам. Я же слежу за порядком в квартире, не включаю громко музыку, не гуляю позже одиннадцати.

Загулы с друзьями и ночёвки вне дома даже не обсуждаются. Ровно в одиннадцать я должен к ней зайти с пожеланием «спокойной ночи». Никаких звонков по телефону — только лично! За нарушение любого пункта будет полный «аллес-капут» либо «трындец» — выбирай, что больше нравится.

Условия меня более чем устраивали! О, эти наивные одинокие женщины бальзаковского возраста! Это в каком возрасте? Ну, неважно. Я и не собирался нарушать этот комендантский час. Потому что У МЕНЯ БЫЛА ЛЕНКА!!!

Она пришла ко мне вечером. Я готовился. Шампанское, тортик, фрукты — всё это было; я полдня искал ей подарок. Понятия не имел, что подарить. Мишек, зайчиков и прочую дребедень дарил каждый год. А сейчас хотелось что-то особенное, а что, я никак не мог придумать. Не идти же к Татьяне Кимовне за советом. Она у нас местный Штирлиц — сразу всё просечёт, и начнутся вопросы.

Нет. Не катило. Деньги у меня были: мои личные накопления. Ну, не совсем мои, я пока только учился: накопил понемногу, экономя карманные, родаки на Новый год и на проживание подкинули. В общем, можно было не скупиться. И я решил подарить ей кулончик. В ювелирке присмотрел: в кружке белого золота чёрный эмалевый знак зодиака — лев с изумрудным глазком — у неё день рождения в августе. И тоненькая резная цепочка. Мне это всё оформили в золотистую коробочку, завернули в красную упаковку с розовым бантиком. Я, правда, поморщился: розовый цвет ненавижу. Но мне возразили — девушкам нравится.