Дом без родителей - Страница 24

Беспокойство мной овладевало, пока разговаривал. Что сейчас будет? Что я наделал?

Едва Ленкина мама ушла, сбежал домой. Не стал дожидаться повторных визитов...

Наутро Зинаида Никитична меня подкараулила.

- Зачем вы это сделали? - сказала укоризненно. - Глупая выходка! Знали бы, чего мне стоило утихомирить их! Особенно Иринкину мамашу. Она жалобу хотела писать.

Зинаида Никитична прошлась по кабинету. Задумалась. Присела к столу. Машинально поправила свои "золотые" очки.

- У директора и так зуб на вас. Знает он, что у вас тут вроде клуба. Разговоры да игры. А ваше дело - только медицина, только уколы да таблетки.

Она словно процитировала кого-то.

- Благодарите бога, что я дежурила!..

Зинаида Никитична встала. Я собрался выразить ей признательность. Но она понимающе улыбнулась и вышла.

Ну и чего я добился? К чему привела моя самодеятельность?

Несерьезно получилось. Когда бы не это Иринкино "не хочу жить"... Когда бы не знал Дениску, Сережу, Наташу, Лену, Димку...

Но что-то делать все-таки надо? С чего начинать?.. Если не на словах на деле?..

А разве я уже не начал?.. Неофициальный клуб в кабинете... Действительно, такой возник. Свободное, не дидактичное, не по плану общение с детьми... Наша сказка про кукушонка...

Но что я могу предложить? Какой выбор? Чем заменить сегодняшние детдома? Странные дома для ненужных детей...

Я убедился: девчонки чаще откровенничают, чаще открывают душу. Видимо, это им нужнее, чем мальчишкам. Или просто мальчики более сдержанны от природы?..

Иринка вдруг взялась мне рассказывать о том, как воспитательница брала ее к себе домой по выходным. Я не просил об этом, но слушал, конечно, с интересом.

- Я не люблю Фаину Филоновну, которая сейчас у нас. А Светлана Петровна была просто прелесть. Никогда не ворчала. Она меня первый раз взяла домой, когда у нас воды в бане не было, чтобы помыть. У нее такое полотенце есть - большое-пребольшое. Я таких никогда не видела. И чай у нее такой вкусный. И дочка у нее, как я. Могла бы задаваться, что у нее такая мама. Но ничего, не задается. Мы с ней играли вместе. У нее всякие куклы. Когда я уходила, она мне подарила одну. Я сказала Светлане Петровне, чтобы она меня тоже в дочки взяла. Но Светлана Петровна сказала, что у нее уже скоро должна родиться вторая дочка. А больше двух детей ее муж не хочет. Если бы я раньше ей сказала, Светлана Петровна меня бы обязательно взяла...

Эдика и Сережу избила воспитательница. На правом виске у Эдика багровые следы - сюда пришелся удар с размаху. На затылке у Сережи - шишка величиной с хорошую сливу. На юридическом языке это именуется легкими телесными повреждениями.

Ребята не возмущаются, не выражают протеста, они просто пришли показаться врачу.

- Мы костер жгли вчера вечером, - рассказывает Сережа. - Неподалеку был костер семиклассников. Нас было трое, семиклассников - двое. Пришла Алена Игоревна и стала запрещать нам жечь костер. А семиклассникам не запрещала. Мы свой потушили. Потом Орехов, который с нами был, подошел к семиклассникам и стал требовать, чтобы и они тоже потушили. Один семиклассник стал с ним драться. Другой смотрел. Мы тоже смотрели. Мы не хотели драться. И Орехову не надо было. И Алена Игоревна тоже смотрела. Потом Орехов убежал, а Алена Игоревна стала нас бить. И кричала, что мы мерзавцы, что мы должны были разнять дерущихся. А почему же она сама не разнимала?..

Я молчу. Обрабатываю телесные повреждения и отпускаю ребят. Тут же одеваюсь и иду в учебный корпус.

Разгоряченный, взволнованный, предстаю перед директором. Он меня подробно расспрашивает и обещает поговорить с Аленой Игоревной. На этом расстаемся, и я возвращаюсь в свой кабинет разочарованным. Чего я, собственно, ждал? Крови Алены Игоревны? Так директор знает, как ее наказать. Объяснений варварскому поступку? Видимо, как раз объяснения мне и не надо. Видимо, я надеялся, что директор все поймет сразу и вернет мне ясность представлений о воспитательском труде, утраченную после поступка Алены Игоревны. Вернет мне уважение к воспитателю...

Решил поговорить с ней самой. Дождался в воспитательской. Вежливо попросил зайти ко мне.

- Как вы могли? - спросил, когда остались наедине. - Почему вы их избили?..

Алена Игоревна посмотрела на меня снисходительно (совсем как Иринкина мама, когда к ней явился). Слегка покраснела.

- Кто дал вам право лезть не в свои дела!.. - отчеканила внятно и напористо, отделяя слово от слова, увенчивая каждое восклицательным знаком. - Вы шпион и доносчик! Мне наплевать на вас!..

Она резко повернулась и вышла.

"Какая страшная девица! - подумал я ошеломленно. - Она ведь уверена, что права!.. Что ей можно бить учеников!.."

Обрабатывал в очередной раз повреждения Эдика и Сережи. Эдик простодушно рассказывал о том, как плакал, избитый воспитательницей...

Пришел к директору.

- Алена Игоревна не может быть воспитателем!

- Требуете, чтобы уволил?

- Да... Требую...

Он поглядел внимательно. Что-то прикинул. Вздохнул.

- Если она повторит... В общем, уволю... А вы?..

- Что я?

- Вы долго собираетесь у нас работать?..

Пришла моя очередь вздыхать.

- Пока не пойму, что и как надо изменить...

- Ну-ну!.. - сказал директор...

Сережа встречает в изоляторе день рождения. Я ему дарю коробку недорогих конфет и книгу. Сережа рад. С ним вместе болеют двое одноклассников, Валерка и Леня. Валерка местный, в поселке у него есть бабушка. С моего разрешения Валерка убегает к бабушке и приносит литровую банку варенья.

Ребята приглашают меня на пиршество, но я дипломатично отказываюсь. Мальчишки съедают варенье, являются в кабинет, и мы устраиваем "настольный чемпионат" - морской бой, крестики-нолики, ребусы, шарады...

Заглядывают другие ребята. Некоторые поздравляют Сережу, предлагают потаскать его за уши.

- Прежде чем таскать, нужно подарить что-то!.. - отвечает Сережа.

Сверстники называют его ушастиком. На нем застиранная рубаха, когда-то бывшая белой. Она больше на два размера, чем нужно Сереже. На ногах у него физкультурные шаровары, почти новые, и кеды без носков...

Ребята рассказывают, что молодые воспитательницы хвастаются перед ними силой. Недоумеваю, зачем это надо?.. Неужели верны мои прежние догадки? Неужели девчонки настолько закомплексованы, что им надо непрерывно самоутверждаться?.. Здесь, в детдоме, они ощутили вкус вседозволенности. Обрели иллюзию значительности, не будучи значительными на самом деле, еще не состоявшись как личности. Я переговорил с несколькими и убедился, что, кроме самомнения и чужих фраз, в них ничего нет. Никаких осознанных педагогических поисков, никакой положительной программы, пусть даже прожектерской, неосуществимой, но своей, выстраданной, пропущенной через сердце. Ах, как бы я уважал этих девушек, если бы почувствовал в них что-то свое, незаемное!.. Нет, они слепо идут за директором, нахватавшись педагогических вершков. И демонстративно презирают старых воспитателей. Это показное презрение выдает их мелочность...

Пробовал их критиковать. Говорил, что не дети для них, а они для детей. Но как об стену горох...

Ленка, смешно шевеля губами, расхваливает свою воспитательницу.

- Она такая молоденькая, такая красивенькая! Я прямо влюбилась в нее. А как одевается! Джинсы и сапоги американские, кофточка японская. Неужели и я так смогу, когда вырасту?.. На сапогах подковки. Идет - издалека слышно. А какая смелая! Рассказывала, как пристали хулиганы. Она одному подножку, другому подсечку, третьего сумкой по голове. Бац, бац, бац... Даже папа с мамой ее боятся. Как она скажет, так тому и быть. У нас в отряде Петька попробовал ее не послушаться. Она за это такое ему устроила - не рад был. Все увидела: и уши его лопухами, и ногти обгрызенные, и спину сутулую, и нос мокрый. Так ему и надо...

На следующий год она собирается девочку маленькую родить. Уйдет от нас. Так жалко, так жалко. Я, наверное, заплачу, когда она уйдет. А может, и не буду плакать. Может, снова придет молоденькая и красивенькая...