Доктора вызывали?, или Трудовые будни попаданки - Страница 1

Я витала где-то на границе яви и сна. Не могла пошевелить и пальцем, пить хотелось ужасно. Поверхность под спиной была жесткой, как доска, тело словно окаменело, даже дышать было тяжело. Я чувствовала себя ожиревшим морским котиком или жуком, которого положили на спину, и теперь он изо всех сил старается перевернуться.

С трудом, но мне удалось сесть. Сразу потянулась, похрустела шеей – какое блаженство! Хорошенько проморгавшись, я осмотрелась. В глаза сразу бросилась незнакомая и странная донельзя обстановка, потрясение от увиденного развеяло остатки сна. Вот тебе и «доброе утро»!

Где это я? Почему спала на столе? Что еще за шуточки?

В комнате низкие деревянные потолки, здесь вообще все деревянное… Имеется дровяная печь, в окно, занавешенное видавшими виды шторками, пробивается тусклый свет. Пол устлан соломой, на табурете у стены глиняный кувшин, тарелка с хлебом, сыром и яблоками. На столе, где я продолжала восседать, лежали пожухлые цветы с белыми лепестками.

Медленно я подняла руки, внимательно осмотрела их. Странные какие-то, словно не мои. Да и сама я в белом бесформенном платье. Такое чувство, будто оказалась в стилизованном под Средневековье деревенском доме. Не понимаю, сон продолжается?

Я соскочила на пол. Негромко звякнули монеты в подвешенном к поясу тканевом мешочке. Модный кошель, однако. Осторожно я обошла комнатку, подмечая и свечи, и странные деревянные фигурки, опять же – цветы. Много цветов. Здесь словно к ритуалу готовились.

Стало жутко, по коже затанцевали мурашки, и я зябко повела плечами. Все выглядит так, словно меня собираются… хоронить. Конечно, я уже давно мечтаю как следует выспаться, но для сна вечного пока рановато. Жизнь иногда неправильно трактует наши желания.

Ладно. Может, тогда перекусить? На сытый желудок и думается легче. На цыпочках я подкралась к табуретке и отщипнула кусок хлеба. Понюхала – пахнет сладко. Потом отправила в рот сыр и закусила яблоком.

Как мало порой человеку надо для счастья! Всего лишь выспаться и утолить голод. Я продолжила беззастенчиво уплетать угощение, думая о том, что как-то все странно, обычно во сне не чувствуешь вкусов и запахов.

Кругом стояла подозрительная тишина, но постепенно слух начал улавливать приглушенные женские голоса. Я замерла и перестала жевать.

– Жалко! Как жалко бедняжечку Аннис! – неслось из-за двери.

– Ой, не говори, соседка! Молодая была совсем, – лились причитания.

Голоса все приближались, становились громче и отчетливей.

– А умница-то какая, всегда поможет…

– На все воля богов, соседушка. Чего теперь горевать… Померла так померла наша дорогая Аннис.

Я икнула и зажала рот рукой. Кто помер? Это они о ком? Не обо мне ли часом? Но меня зовут Анна, никак не Аннис.

Послышался скрежет в замочной скважине, дверь распахнулась, и на пороге возникла грузная фигура в коричневом платье с передником. Женщина в летах занесла ногу и хотела переступить порог, но подняла взгляд, да так и застыла. Рот приоткрылся в немом «О», брови взмыли на лоб, глаза округлились…

– Эй, чего там? Чего не заходишь?

Вторая тетка с длинным тонким носом выглянула из-за плеча подруги и сдавленно пискнула. Мы так и застыли. Тетушки – с выражением полнейшего ужаса и потрясения на лицах, я – с набитым ртом и булкой в руках.

– Ждравштвуйте… – произнесла, старательно пережевывая и глотая вставший поперек горла кусок. – Спасибо за угощение.

– Батюшки! – грузная мадам картинно схватилась за сердце и сползла на пол. Ее соседка несколько секунд хлопала глазами, потом, решила, что в данной ситуации надо кричать. Да погромче.

– Ааа!

Я потерла ухо и поморщилась, но та все не унималась. Визжала с переливами, будто артистка на сцене.

– Спокойно, я не умерла. Все нормально, – я выставила руки ладонями вперед и сделала осторожный шаг. – Не кричите, пожалуйста. И так голова раскалывается.

Визг стих, женщина закашлялась. Тут в себя пришла обморочная и, пытаясь ослабить воротник платья, запричитала:

– Да что такое деется-то? Происки Темнейшего… злая сила… Ой, батюшки… беги скорей, соседка, скажи мужикам, что покойница встала. Надо сердце проткнуть прутом серебряным, а тело предать огню скорее!

И тут я испугалась. Проткнуть сердце? Сжечь? Извините, но даже во сне не очень приятно умирать подобным способом. Только кого это волнует? Выслушав наставления, соседушка подхватила юбку и дала стрекача.

– Не тронь меня, мертвечиха! Изыди! – продолжала голосить тетка, выползая за дверь и совсем не слушая моих заверений, что я, вообще-то живее всех живых. Ноги и руки ее дрожали, одутловатое тело напоминало трясущийся холодец. Каким-то чудом ей удалось выбраться на улицу и скрыться с глаз моих.

Дверь захлопнулась, я снова осталась одна. Сердце колотилось ненормально часто, ладони вспотели. Ух, кто кого еще напугал! Ввалились тут, ерунду какую-то плести начали, угрожать. Нет, мне решительно не нравится такой сон.

Когда мне снился кошмар, я старалась спрыгнуть с высоты, ударить или ущипнуть себя побольнее, приказывала себе открыть глаза. Но сейчас эти методы не помогали. Чертовщина какая-то! Вскоре бесполезное занятие надоело, и я решительно шагнула к двери. Может, покинув это странное местечко, я окажусь прямо у себя в спальне? В собственной постели?

На улице слышался отдаленный гул. Я приоткрыла дверь и высунула голову на улицу. Вечерний сумрак разгоняли рыжие вспышки на другой стороне улицы, ветер доносил людские голоса.

Они что, серьезно?

Я отпрянула и зайцем метнулась к окну. Как хотите, а я бежать! Ну его, это Средневековье с его веселыми забавами. Проворно влезла на подоконник, толкнула ставни и была такова.

Улица тонула в ароматах сирени и скошенной травы, я сразу нырнула в приятную прохладу. Надеюсь, мою пропажу обнаружат не сразу, и у меня есть хотя бы пять-десять минут форы. Не хочется оказаться на вилах у добрых соседей.

Благо, под деревьями висел густой сумрак. Я бежала по заросшему саду, пригнувшись, как какой-то шпион. Потом по грядкам, спотыкаясь в потемках то ли о дыни, то ли о тыквы. Побеги липли к подолу чересчур заметного белого платья, заставляя ругаться сквозь зубы.

Как и следовало ожидать, невезение сегодня было на моей стороне. Со всего маху я зацепилась ногой обо что-то крупное и под аккомпанемент испуганного, прямо-таки животного вопля, упала лицом в траву. Душа ушла в пятки, дыхание перехватило, но тут неизвестное чудовище обиженно мекнуло. Коза дернула от меня со всех ног, прыгая так, что любой олимпиец обзавидовался бы.

– Тьфу на тебя! – шикнула и поползла прочь, к забору.

Мне мерещилась погоня и крики, вдали сверкали огни. Похоже, мое «воскрешение» всполошило всю деревню. Надеюсь, они не догадаются пустить по следу собак? Вот это точно будет плохо.

Только луна была свидетельницей, когда я, проскакивая через чей-то двор, стащила с бельевой веревки платье и быстро натянула на себя. Да простит меня хозяйка! Оно оказалось длинным и широким в талии, зато полностью скрывало похоронные одежды.

– Кто там шастает?! Сейчас собаку спущу!

Из окна высунулась всклокоченная голова, когда я замерла, прячась за колодцем. В тот же миг визгливо залаяла мелкая собачонка и рванулась на цепи в мою сторону. Конечно, это не волкодав, но такие злые мелкие псинки кусаются с не меньшим удовольствием.

Больше не теряя времени, я побежала, путаясь в подоле. Чуть не снесла в темноте калитку, но выбралась на дорогу. Хорошо, что этот двор был крайним, а дальше открывалось широкое поле, за которым виднелась громада леса.

С ума сойти! Мчусь, сама не зная куда, не понимая, зачем. Но инстинкт настойчиво гнал вперед, поэтому я не сбавляла хода. На ум приходили сюжеты из фильмов, когда героям приходилось убегать от преследователей точно так же. Они с честью выдерживали все испытания, но я-то не героиня, я – скромный педиатр из детской поликлиники! Такие потрясения мне ни к чему.