Доклад об эффекте Барнхауза - Страница 4
Каждый день поступают сообщения об очередном случае уничтожения оружия посредством дииамопсихизма, и каждый день появляются новые слухи о том, где скрывается профессор Барнхауз.
Несомненно одно: сейчас, когда я пишу эти строки, профессор жив. Всего лишь десять минут назад радиопередачи были заглушены "помехами Барнхауза". За восемнадцать месяцев, прошедших со дня операции "Мозговой смерч", пресса сообщала о смерти профессора не менее десяти раз. И всякий раз эти сообщения появлялись в период относительно долгого отсутствия «помех», когда где-нибудь находили труп неопознанного человека сходной с профессором внешности. После каждого из первых трех сообщений сразу же начинались толки о перевооружении и необходимости военных акций. Однако любители бряцать оружием быстро убедились, сколь опрометчиво преждевременно праздновать смерть профессора.
Толпа неукротимых «патриотов» очутилась на земле под грудой знамен и обломков праздничной трибуны всего лишь через несколько секунд после того, как был провозглашен конец архитирании Барнхауза.
И те, кто затеяли бы войну при первой возможности, теперь угрюмо помалкивают и ждут, ждут неизбежного — кончины профессора Барнхауза.
К сожалению, профессор не из породы долголетних людей: его мать дожила до пятидесяти трех, отец — до сорока девяти: продолжительность жизни его бабушек и дедушек по обеим линиям примерно того же порядка. Стало быть, можно надеяться, что он проживет лет пятнадцать, если только его не настигнут враги. Но если принять во внимание количество этих врагов и их энергию, то пятнадцать лет покажутся огромным сроком, он в любое время может сократиться до пятнадцати дней, часов и даже минут.
Профессор понимает, что слишком долго ему не протянуть. Я сделал такой вывод из письма, которое нашел у себя в почтовом ящике накануне рождества. Без подписи, напечатанное на лоскуте прочной бумаги, оно состояло из десяти предложений. Первые девять представляли собой маловразумительную мешанину из словечек профессионального жаргона и ссылок на какие-то неизвестные источники. Десятое в отличие от предыдущих было просто по синтаксису и состояло из коротких слов, но отсутствие в нем логического смысла делало его самым загадочным и вовсе сбивало с толку. Решив, что это глупый розыгрыш кого-то из моих коллег, я чуть было не выбросил письмо. Но потом почему-то положил его на письменный стол поверх разного хлама, среди которого валялись и игральные кости профессора.
Прошло несколько недель, прежде чем я сообразил, что в письме есть некий смысл и что первые девять предложений, когда их распутаешь, оказываются чем-то вроде инструкции. Десятое оставалось для меня загадкой. И лишь вчера вечером я наконец понял, как оно увязывается с остальными. Это предложение вдруг всплыло в моем сознании, когда я машинально бросал игральные кости профессора.
Я пообещал издателям представить доклад к сегодняшнему дню. Но в свете того, что произошло вчера, я вынужден нарушить обещание. Впрочем, отсрочка не будет слишком долгой, ибо среди немногих благ, которыми наделены холостяки — а я холостяк, — способность быстро перебираться из одного жилья в другое и легко менять образ жизни. Все, что мне нужно, я могу упаковать за несколько часов. К счастью, мне принадлежит кое-какая недвижимость, и понадобится еще дней шесть, чтобы ее реализовать. А потом уж я вышлю доклад по почте.
Я только что был на приеме у своего врача, который сказал, что здоровье у меня отличное. Я молод и. если мне повезет, доживу до глубокой старости: моя родня по обеим линиям славится долголетием.
Рано или поздно профессор Барнхауз должен умереть. Но гораздо раньше я буду уже наготове. Итак, к сведению нынешних поджигателей войны — и, надеюсь, всех будущих, — я говорю: берегитесь! Барнхауз умрет, но "Эффект Барнхауза" останется.
Вчера вечером я еще раз попытался следовать инструкциям, зашифрованным на упомянутом мною клочке бумаги. Я взял игральные кости и. мысленно воспроизведя десятое, кошмарное предложение, выбросил семерки пятьдесят раз подряд.
Всего вам доброго!
* Рассказ был написан вскоре после окончания второй мировой воины и в самый разгар "холодной войны".