Догоню. Влюблю. Женюсь - Страница 8

Возможно, меня сейчас будут бить котлетой!

– Ты мне сегодня во сне приснилась, – признался я, когда она вернулась к стойке и очень воинственно поправила чепчик на голове.

– Вы мне тоже сегодня снились.

– Правда? – обрадовался я.

– Угу. Весь заросший, одетый в грязную, дырявую одежду, с двумя проплешинами на щетине выбирался из подвала, доедая один-единственный заплесневелый плавленый сырок.

– Да ты что? И что было потом?

– Будильник, предатель, – вздохнула Лукерья, – такой сон прервал. Кстати, Барсов, вы должны мне желание!

– Я?

Японский летчик, совсем из головы вылетело, что я хотел заманить девчонку к себе и вытребовать желание.

Новость о том, что моя фирма лишила ее жилья, выбила из колеи, да и визит мой сегодня был импровизацией и порывом души.

– Ну хорошо, выполню, но предлагаю сделку, – легко согласился я.

– Какую? – напряглась она.

– Давай так: если я сейчас угадаю твое желание и на месте его выполню, ты выполняешь одно мое. Никакого интима, ничего противозаконного. Обещаю.

– Это какая-то мошенническая схема, да?

– Все честно, абрикосик!

– Где-то есть мелкий шрифт, который нужно внимательно изучать с лупой?

– Ну что ты? Это взаимовыгодная сделка, тебе понравится. По рукам?

Я протянул ей ладонь, но чертовка сомневалась.

– А если не получится, то я выполню два твоих желания, малышка. Любых.

– Барсов, вы меня совсем дурочкой считаете, раз предлагаете заключить сделку с вами? – презрительно фыркнула Лукерья.

– Зря отказываешься, абрикосик, очень зря. Есть шанс заставить меня исполнять все твои мечты одним предложением.

Или можно просто раздеться – эффект будет тот же. Извращенец, знаю!

– Ладно, по рукам, но если вы мне врете или обманываете, то сделка аннулируется, – пробурчала она, и глазищи ее авантюрно сверкнули.

Что-то задумала, чертовка, определенно!

Эта девчонка, сама того не понимая, возвращала мне вкус и желание жить. Азарт в груди зажигала, интерес к тому, что она может выкинуть, и заставляла мозг работать активнее в попытках предугадать ее следующий шаг.

– Никуда не уходи, – предупредил я.

Вернулся в машину, взял пиджак, достал из внутреннего кармана блестящую штучку и вернулся.

Подошел к стойке, положил на нее руку и разжал кулак. На ладони лежал небольшой выцветший золотистый браслет с висюльками в форме буков «Л», «М» и «Л».

Лукерья, Марта и Линда – так звали ее маму и сестру, я выяснил. И я был уверен, что вещица ей дорога, вот только раньше отдать никак бы не вышло.

– Вы… – ахнула Лукерья, – ах вы…

– Ах, я, такой нехороший, нашел блестяшку у себя за пазухой, когда ты, абрикосик, меня обчистила, поцеловала и сбежала.

– А, – она приоткрыла ротик.

– И вот тебе первый урок, малая! Не воруй! – я щелкнул ее указательным пальцем по носу. – С тебя желание, красавица.

– Это… Вы… Вы мошенник, Барсов! Не могли раньше отдать?

– Я слишком стар, чтобы бегать за тобой по улицам в попытках отдать вещицу, абрикосик. Я же не Шарик! Изюм, престарелый Квазимодо… И как ты меня еще сегодня назвала?

– Вор, гад и мошенник!

– Точно! – согласился я. – Но ты на сделку согласилась, а значит, должна мне желание.

– И что вы хотите? – надулась она как мышь на крупу.

– Я тебе позже скажу, – улыбнулся я.

Лукерья засопела и снова попыталась расстрелять меня взглядом, но ее отвлекли.

Она вернулась с бумажным стаканом и жирным пакетиком с логотипом едальни.

– До встречи, абрикосик, – подмигнул я, сгребая еду со стойки.

К выходу шагал под ее убийственным взглядом и понимал, что мне это, черт возьми, нравилось.

Сел в машину и протянул бургеры водителю:

– Будешь?

– А вы? – переспросил Вадим, забирая пакет.

– Худею, – пояснил я, довольно откидываясь на сиденье.

Лукерья

Я проснулась от надоедливого жужжания под подушкой. Открыла один глаз, не глядя сбросила вызов, спрятала телефон и… Только сон снова заключил меня в свои объятия, как телефон снова зазвонил.

Злая как оса, я сонно посмотрела на экран, поняла, что номер мне незнаком, но все равно рявкнула в трубку.

– Кому жить надоело?

– Мне, – насмешливо хмыкнул о-о-о-очень знакомый голос.

– Эмиль Барсикович? – недоуменно спросила я, подскакивая.

– Он самый! – в трубке, не стесняясь, засмеялись, – Доброе утро, Лукерья.

– Кому как. До свидания, Барсов!

– Не по понятиям поступаешь, Луша. Слово не держишь.

– Барсов, вас наконец-то повязали, и вы звоните сообщить мне эту замечательную новость? – обрадовалась я.

– Ты должна мне желание, помнишь?

– Ничего я вам не должна, – открестилась я, – мы договор не подписывали.

– Поздно, Лукерья. Ты позавчера слово дала, я услышал.

– Ничего я вам не давала.

– Я за дверью, – вежливо сообщили мне за секунду до того, как палец потянулся к красной кнопке.

– За к-какой дверью? – напряглась я.

Неужели ко мне приперся? Ничему жизнь не учит, или ему по маковке дали сильнее, чем я думала?

– Деревянной, светлой, – насмешливо сообщил Барсов.

– Вот там и стойте! А лучше уходите!

Кажется, я запаниковала. Глаз точно задергался.

– А желание мое, Лукерья, такое: хочу провести с тобой весь день.

Нет, каков гад! У меня единственный выходной, а он мне его испортить решил?

А Барсов тем временем продолжал:

– Делать будем то, что ты скажешь.

– Барсов, вы в своем уме? – возмутилась я.

– Вроде да. Лукерья, не заставляй меня опускаться до угроз и шантажа.

– Барсов, я не такая снобка, как вы, поэтому до угроз и шантажа опущусь. Идите… Откуда прибыли! Не хочу я с вами день проводить! И вообще, предупреждать нужно о таких визитах! И где вы взяли мой номер?

Господи, что я несу? Он же Барсов! Один звонок, и мой номер, биография и все, что он пожелает, будет у него на столе.

Ну, Барсов! Чтоб тебя блохи каждую ночь кусали, чтоб у тебя обувь всегда была на два размера меньше, чтоб тебе на минимальную пенсию всю старость жить, чтоб борода поседела и отвалилась!

– Открой – отвечу, – мягко предложил он.

– Угу, вам открой, так вы зайдете! – пробурчала я, судорожно соображая, что мне делать.

Бежать? Звонить в полицию? Открыть и довести до нервного тика так, чтобы больше не приходил?

Последний вариант стоило обдумать!

– Лукерья, я сегодня безобидный, честно. И предлагаю сделку…

– Вам бы только сделки предлагать. А потом согласишься и останешься без штанов.

В трубке кашлянули, а я сообразила, как двусмысленно прозвучала моя реплика.

– Предлагаю перемирие, Лукерья. Белого флага нет, но есть белая футболка, могу ей помахать.

– Пожалейте местное население, Барсов, еще вас без футболки тут не хватало.

– Я хочу провести день с тобой. Вот и все. На твоих условиях. Готов выполнить все, что ты скажешь, и заняться чем угодно, абрикосик, главное, чтобы тебе понравилось.

– Барсов, вы у доктора были? Есть подозрение, что удар по голове не прошел бесследно.

– Соглашайся, абрикосик, будет весело!

Может, он правда псих? Или из этих чокнутых буржуев, которые иногда у нас в ресторане работали.

Пару лет назад трое креативщиков открыли что-то вроде релакс-клуба для тех, кто устал от денег, а делиться с пролетариатом не хотел. Толстосумы, изнуренные от своей сытой жизни, устраивали себе квесты на грани слабоумия. Кто-то должен был целый день бомжевать, некоторые устраивались в ресторан официантами, портя нам, простым смертным, настроение, когда охрана проверяла каждого перед прибытием высокопоставленных морд.

Может, я для Барсова что-то вроде подобного развлечения, вот и явился с утра пораньше?

И что мне с ним делать? Боже, зачем я взяла трубку? Почему не отключила телефон вчера?

А с другой стороны… Может, это мой шанс? Хотел острых ощущений – так их есть у меня!