Дочери леса (СИ) - Страница 45

— Прости нас, — извинились и мы с Проклятием.

И как только мы могли так о ней подумать? Несчастная мать, потерявшая всех дочерей. Именно от людей она бежала в глухие леса Белогории на окраину королевства, чтобы вырастить, наконец, настоящих ведьм и отдать уже душу господину Апокрифезису на вечные муки. Именно ради нас по ее трагичному рассказу она променяла уютный замок в Варии на покрытое мхом лесное поместье.

Как мы оказались неправы. Тогда даже Зеленоглазка взглянула на мать новыми глазами. От детских страхов не осталось и следа.

Грета бережно обработала травами руки Проклятия и отругала за то, что мы околдовали деревенского мальчика. Она сказала, что приворот очень сильный и без последствий для него, снять его не получиться.

— Вот что бывает, когда вы меня не слушаетесь! — поучала она. — Граф Рудольф совсем потерял рассудок. Твердит все о душах, которые сняться ему в кошмарах. Я дала ему сильное снотворное из мяты, кипрея и корня валерьяны, но он все равно их видит.

Но сильный стук в дверь оборвал ее на середине рассказа.

— Проклятье, чертовки прячь пацана в подвале! — строго тогда велела она.

Мы подхватили Юнтара и заперлись изнутри в подвале.

Грета открыла дверь и увидела графа. Он был один.

— Легок на помине... — сказала мама вместо приветствия.

Его вид напоминал сумасшедшего. Он выхватил меч и начал кричать:

— Это ты вынудила меня их отравить!!! Ты!!!

— А чего ты ждал от ведьмы? Орешь тут как пес плешивый! Может быть в городе ты и граф, а у меня в гостях простой мужик. Веди себя достойно голубчик, пока я не разозлилась, — строго осадила его мать. Граф аж оторопел от такой наглости.

— Я вижу их! Вижу всех! — тряс он руками перед лицом. — Они приходят ко мне во снах и наяву! Что прикажешь мне делать? Как мне от них отделаться? Как?!!

— А чего ты ждал, заключая с дьяволом сделку? Думал спасение королевства это какой-то пустяк?! Да их армия стерла бы вас в порошок. Все твое войско и так бы погибло. Я оказала тебя неоценимую услугу. Вы победили! Чего тебе надо?

— Я зарублю тебя ведьма! — Мы с сестрами вздрогнули, казалось, что его меч рассечет маменьку надвое, но в последний момент она увернулась, да как врежет ему по горбу клюкой. Граф так и рухнул на пол.

— Не будь тряпкой барин. Отправляйся в свои палаты и забудь ко мне дорогу по-хорошему. Помнится мне, ты обещал, что никто не станет нас беспокоить.

— Я устрою вам сладкую жизнь приспешники Сатаны! Устрою!!!

С этими воплями и пеной у рта обезумевший граф покинул приделы нашего поместья. Грета захлопнула за ним дверь. Воцарилось молчание.

—Не к добру это все. Надо бы графа поставить на место. Тьфу ты! Пацана на кой ляд сюда притащили? Его же искать придут. Иди сюда охламон. — Грета была раздражена визитом графа. Она схватила Юнтара за руку и потащила к печи. Она велела бабаю принести ржавый гвоздь из кладовки и захватить щипцы.

Мы было подумали что маменька хочет его "того", но потом поняли, что она пытается снять приворот. Юнтар глаз не сводил с сестры. А Проклятие довольно играла волосами. Ей нравилось такое внимание мальчика. Похоже, что она гордилась собой.

Грета раскалила в печи гвоздь, взяла стеклянный стакан и велела ему опустить гвоздь в воду. Но при этом надо было успеть произнести слова отворота, да еще и так, чтобы дыхание доставало воды. А в состоянии Юнтара это было невозможно.

— Опустишь гвоздь в стакан и скажешь: «Заклинаю именем Белиала! Погасни, остынь страсть моя к ведьме Проклятие, как остыл этот гвоздь в ледяной воде!».

Именно Белиал отвечал за все ведьмины козни вроде любовной магии или различных порч. В этот момент в дверь постучал тяжелый кулак.

— Открывая баба Грета, мы знаем, что наш мальчонка у вас!!!

Юнтар опустил гвоздь в воду и сказал, что не желает ничего произносить. Потом он подбежал к сестре и обнял ее.

— Ты станешь моей невестой, — сказал он.

— У нее есть уже суженный. И тебе лучше с ним не встречаться. А ну поди сюда сорванец! — Грета попыталась схватить его за руку, но он только кричал и прятался за Проклятьем.

— Открывайте!!! Мы слышим, что вы там!!! Юнтар!!!

С трудом изловчившись Грета, схватила пацана за шкирку. Нужно было срочно его отговорить, пока деревенские мужики не вынесли дверь.

— Повторяй, что я тебе говорю иначе худо будет! — мать снова сунула гвоздь в печь и раскалила его до красна. Она всучила гвоздь Юнтару вместе с щипцами и приказала сказать слова заклятия.

— Ничего не стану я говорить. Я люблю Проклятие, и мы будем жениться! — Юнтар словно избалованный мальчишка топнул ногой. Мы испугались, когда снаружи стали выламывать дверь. Понятное дело, что еще можно было подумать? Введь этот дрянной мальчишка кричал на весь дом, будто его убивают.

Тут матушка не стерпела и выпустила наружу свою злую сущность. В доме аж свечи померкли от ее злобы, глаза полыхнули желтым фосфором. Дьявольским страшным голосом она произнесла слова заклинания над пацаном:

— Заклинаю именем Белиала! Погасни, остынь страсть моя к ведьме Проклятие, как остыл этот гвоздь в ледяной воде! Заклинаю именем Белиала! Погасни, остынь страсть моя к ведьме Проклятие, как остыл этот гвоздь в ледяной воде! Заклинаю именем Белиала! Погасни, остынь страсть моя к ведьме Проклятие, как остыл этот гвоздь в ледяной воде! — три раза повторила мать.

Теперь Юнтар испугался и согласился произнести заклятие.

— Мы ведь все равно будем вместе Зеленоглазка? — всхлипывая проговорил он, и жалобно посмотрел на мою сестру. О Белиал мне было его даже жаль.

— Конечно любовь моя, — ответила Проклятие. — Ни что нас не разлучит.

Тогда я не поняла, толи она ему подыгрывает, толи сама втюкалась по уши,

— Заклинаю именем Белиала! Погасни, остынь страсть моя к ведьме Проклятие, как остыл этот гвоздь в ледяной воде! — нехотя произнес мальчик над водой, пока она шипела под раскаленным железом.

Лесорубы ворвались в дом как раз в тот момент, когда мать заставляла его выпить стакан до дна. Черт его знает, что они себе там напридумали.

— Что ты делаешь с моим отроком старуха?! — Глаза отца Юнтара едва не выпрыгнули из глазниц. На его гневном лице росла густая светлая борода.

— Успокойся Лукай, все с ним в порядке, — стала оправдываться мать. Сейчас она снова была собой. — Увязался за моими дочурками, в лес забрел. Жажда его одолела, вот и дала ему выпить воды.

— Сын это правда? — взволнованно спросил отец.

— Да на вилы ее! — подгавкивали сзади мужики.

Тут еще Юнтар потерял сознание некстати. Видать колдовство забрало у него все силы. Лукай даже подумал, что он преставился.

— На вилы ее!!! Сучье племя! Тьфу! — не успокаивались они.

— Забыл ты Афон, как я жену твою от опухоли лечила? А ты ко мне в дом с вилами пришел?! Игрались они говорю! Дети! Водицы дала испить ему. Уморился мальчонка. Ночь поспит и все пройдет. Я вам трав дам, поставите на ноги.

— Ничего нам от тебя не надо баба Грета, — сурово ответил Лукай. — И в деревню нашу не хаживай. Увижу, ей Богу на вилы насажу. И дочерей твоих видеть не желаю. Живите в своем лесу, а к нам не хаживайте.

— Ну это уж не тебе решать! — возразила маменька. — Старейшиной себя возомнил? Да я травами вашего старосту на ноги поставила! Без моих отваров опять сляжет в койку. Как ты ему объяснишь это?

— Я тебя предупредил ведьма, — голос Лукя звучал вполне серьезно. Он был не намерен шутить. — Солдаты уже давно собираются тебя изловить да вздернуть. Не ходи к нам. Не я тебя кончу, так солдаты. — Мужик, держа на руках ребенка, вынес его наружу. Грета осталась стоять в пугающем молчании.

Запись 8

— Худо ему будет теперь, — отрешенно так тихо прошептала она. — Приворот на нем сильный, да и любовь вижу в нем есть. Трудно ему будет... ох и трудно.

Больше Грета ничего не сказала.

На следующий день началось полное безумие. Прибежала с деревни Витка — стала рассказывать, что Лукая сын всю ночь не спал, как оглашенный кричал, звал Проклятие, никого не узнавал. Говорит: "Вся деревня на ушах стояла. Переполошились все — одержимостью все стращали". Говорят: "Испортила ведьма мальчишку! На вилы грозятся тебя насадить. Ты уж прости меня баба Грета, говорю как есть. Граф еще собственной персоной приезжал, с эскортом весь. Сказал, что земля вся пропитана колдовством, что ведьм надо искоренять. И все с ним соглашались. Уходить вам надо баба Грета. Покуда вас не схватили".