Добыча - Страница 20

– Но, Дэвид, вы же все знали, что он в бегах. Неужели никто не подумал о том, чтобы уничтожить его?

– Конечно. Мы все этого хотели. Но Джулия не позволила.

– И никто с ней не спорил?

– Она вице-президент компании. Она все время повторяла, что мы натолкнулись на что-то очень важное. Все, чего хотела Джулия, – это «надеть на него узду». Ее собственные слова.

– Ага. Ладно. Когда она это сказала?

– Вчера, Джек. – Дэвид снова пожал плечами. – Вчера в полдень.

Мне потребовалось время, чтобы понять: он сказал правду. Прошел ведь всего один день с тех пор, как Джулия была здесь, а потом с ней приключилась авария. И за это время рой колоссально продвинулся вперед.

– Сколько роев было вчера?

– Три. Но мы видели только два. Думаю, один прятался. Знаешь, один из роев стал у Джулии чем-то вроде любимца.

Бывало, когда она выходила наружу, он вился вокруг нее, как бы радуясь ее появлению. Она даже разговаривала с ним. Я прижал ладони к пульсирующим от боли вискам.

– Разговаривала, – повторил я. – Только не говори, что у роев имеются и звуковые сенсоры.

– Нет. Хотя… ну… мы думаем, облако было достаточно близко от нее, чтобы на него воздействовало ее дыхание.

– То есть облако обращалось в одну гигантскую барабанную перепонку?

– В каком-то смысле – да.

– Рой – это сеть, и потому он учится. Ты хочешь сказать, что он ей отвечал?

– Нет, однако он начал издавать какие-то странные звуки. Я кивнул. Эти звуки я уже слышал.

Я был совершенно уверен, что ускорение изменений в поведении роя – это следствие прежнего обучения. Обучение повышает эффективность развития, и я не сомневался, что обучение роя Джулией стало важным фактором, определяющим его нынешнее поведение. Взаимодействуя с ним, она включила в организме с развивающимся поведением механизм селекции, предсказать результаты которой невозможно. Это был очень глупый поступок.

Итак, рой, и так развивающийся уже очень быстро, в будущем станет развиваться еще быстрее. И с каждым часом уничтожить рои будет все труднее.

Мне нужно было еще раз поговорить с Мэй. Я нашел ее в биологической лаборатории за монитором компьютера.

– Послушай, Мэй, я поговорил с Дэвидом, и теперь мне нужно… Мэй? Что-нибудь случилось?

Она не отрывала глаз от экрана.

– Да, – сказала она. – Возникла проблема с сырьем.

– Что за проблема?

– Последняя партия штамма Е. coli развивается неправильно. Боюсь, она заражена бактериофагом.

– Ты имеешь в виду вирус?

– Да. Если сырье действительно заражено, производство придется остановить.

– Честно говоря, прекращение производства было бы к лучшему. Ты уже сказала об этом Рикки?

– Пока нет. Не думаю, что сейчас кому-то нужны дурные новости. И потом…

– Потом что?

– Рикки вложил в развитие компании очень большие средства. – Она повернулась ко мне. – Бобби слышал вчера, как он разговаривал по телефону о своих льготных акциях. Он был встревожен. Рикки видит в «Ксимос» возможность сильно разбогатеть. Он изводит себя работой, спит три-четыре часа в сутки, не больше. По правде сказать, я боюсь, что это сказывается на его способности оценивать происходящее. Временами мне начинает казаться, что он вовсе и не хочет избавиться от роев. А может быть, он просто испуган.

– Может быть.

– Как бы то ни было, ведет он себя странно. А ты будь осторожней, когда решишь схватиться с роями. Ты ведь собираешься схватиться с ними?

– Да, – ответил я. – Я собираюсь сделать именно это.

Осе собрались в комнате отдыха и не сводили с меня, объяснявшего, что нам следует предпринять, встревоженных глаз. План был достаточно прост. В общем и целом я сказал, что, поскольку, получив повреждения или будучи рассеянным, рой способен восстанавливаться, его необходимо полностью уничтожить.

– Это означает, что нужно воздействовать на частицы высокой или низкой температурой, кислотой, сильным магнитным полем. И судя по тому, что я видел сегодня, уничтожить их будет легче всего ночью, когда рои оседают на землю.

– Но я же говорил тебе, Джек, нам не удается найти его ночью… – заныл Рикки.

– Это потому, что вы его не пометили. Нужно чем-то пометить рой, чтобы проследить его до укрытия.

– Да чем пометить-то?

– Это и есть мой следующий вопрос, – сказал я. – Какие у вас имеются вещества, позволяющие пометить рой?

Ответом мне послужили пустые взгляды.

– Ну, бросьте, ребята. Это же фабрика. Здесь должно быть что-то, чем можно покрыть частицы, чтобы они оставляли след. Что-нибудь сильно флуоресцирующее или радиоактивное…

Снова пустые взгляды, покачивание голов.

– Ну, – сказала Мэй, – радиоизотопы у нас, разумеется, есть. С их помощью мы проверяем наличие утечек в системе.

– Хорошо. Где они сейчас?

Мэй слабо улыбнулась.

– В складском блоке.

– Где это?

– Снаружи. За автомобильной парковкой.

– Так пойдем и заберем их.

– Ох, бога ради! – воскликнул, всплеснув руками, Рикки. – Ты спятил? Ты же сегодня утром едва не погиб.

– Ты предпочел бы, чтобы этим занялся кто-то другой? – спросил я.

Рикки нахмурился:

– О чем это ты?

– Взгляни фактам в лицо, Рикки. Мы уже на грани катастрофы. И если немедленно не справимся с происходящим, нам придется просить о помощи.

– О помощи? Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду – обратиться в Пентагон. Вызвать военных. Нам придется вызвать кого-то, кто уничтожит рои.

– Нельзя этого делать, Джек. Так мы погубим компанию. Мы навсегда останемся без финансирования.

– Вот уж что меня нимало не волнует. Послушай, беглый рой представляет смертельную угрозу. Ты больше не вправе валять дурака.

– Но Джулия говорила…

– Меня не интересует, что она говорила. У нас нет выбора. Это быстро эволюционирующий организм. Промедление слишком рискованно.

– Рискованно? Джек, да ты сумасшедший.

Чарли Давенпорт все это время смотрел на монитор. Теперь он повернулся ко всем остальным.

– Нет, Джек не сумасшедший, – сказал он и улыбнулся мне. – Я пойду с ним.

– Я тоже, – откликнулась Мэй. – Я знаю, где лежат изотопы.

– Нам нужно будет соорудить распрыскиватель. – Дэвид Брукс аккуратно закатывал рукава рубашки. – Лучше бы с дистанционным управлением. Это по твоей части, Рози.

– Хорошо, я пойду тоже, – сказала Рози Кастро. Рикки, покачивая головой, переводил взгляд с одного из нас на другого:

– Я не могу этого допустить. Вы погибнете.

– Не погибнем, – ответил Чарли и указал на монитор. – Посмотри.

Монитор показывал пустыню. Сияло послеполуденное солнце. Сначала я не понял, о чем говорит Чарли. Но потом увидел песок, низко несущийся над землей.

– Все верно, братцы, – сказал Чарли Давенпорт. – На улице сильный ветер. Сильный ветер, никаких роев – помните? Им приходится цепляться за землю. Мы понапрасну тратим время. Пошли.

Мы приближались по коридору к силовой подстанции, где в полную силу работали кондиционеры. Мэй поравнялась со мной.

– Тебе не обязательно выходить, – сказал я ей. – Как обращаться с изотопами, объяснишь по радио.

– Меня заботят не изотопы, – ответила она негромко, так что голос ее почти потонул в реве кондиционеров. – Я должна еще раз осмотреть кролика.

– Зачем?

– Помнишь образцы ткани, которые я взяла из желудка? Так вот, несколько минут назад я посмотрела их под микроскопом.

– И что?

– Боюсь, у нас большие неприятности.

Я вышел первым, щурясь от яркого света пустыни. Было уже почти три, но солнце казалось таким же слепящим и яростным, как и в полдень. Горячий ветер трепал мои брюки и рубашку. Я придвинул закрепленный на наушниках микрофон поближе к губам и спросил:

– Бобби, картинка у тебя есть?

– Да, Джек.

Мэй вышла следующей, за нею Чарли. У Мэй с плеча свисал рюкзачок.