До самой смерти. Том 2 (ЛП) - Страница 40

А?

Он потерял свой рассудок?

Кэнди хихикает позади меня. Что я пропускаю?

– Маркус, что ты делаешь?

Он наклоняет голову.

– Я спрашиваю красивую девушку, не хочет ли она выпить. Как тебя зовут, милая?

– Перестань быть мудаком, – говорю я, вставая и толкая его в грудь. – Что ты делаешь?

Медленная, сексуальная улыбка появляется на его лице.

– Я сказал, что прошу красивую девушку выпить со мной. Теперь ты собираешься сказать мне свое имя или мне нужно угадать?

Я прищуриваю глаза, и он удерживает мой взгляд. Затем, я замечаю, что в нем что-то изменилось, что-то исчезло из его взгляда… Я ахаю, когда осознаю, что это боль. Больше ничего не таится за его темно-коричневыми глубинами. Все, что я вижу, это счастье, веселье и любовь. Нет больше злости. Нет боли. Нет стресса. Какого черта произошло?

– Что ты делаешь, Маркус? – шепчу я, и он отчетливо видит боль в моих глазах.

Он опускает руку и подходит ближе.

– Я говорил тебе, что не могу любить тебя, как Маркус, которым я был. Я не мог быть тем, кого ты хотела. Мне нужно было отпустить все это. Я развелся с тобой, продал свой дом, продал свой бизнес и начал заново. Прямо сейчас я живу в двухкомнатных апартаментах, которые в четыре раза меньше моего старого дома, также я работаю в довольно крупной машиностроительной компании, в которой я не начальник. Ты никогда не поверишь, но время от времени я даже ношу джинсы. Я говорил тебе, что не могу любить тебя, тем, кем я был, но я никогда не говорил, что не буду любить тебя снова. Чтобы начать все сначала, прошлое должно быть похоронено. Мы должны сделать это правильно. Мы должны начать все с начала. Итак, я спрошу тебя еще раз, любимая, как тебя зовут?

Мои губы дрожат, а слезы стекает по щекам, когда все встает на свои места. Он отказался от всего ради меня. Он развелся со мной, потому что человек,

которым он был, не мог быть моим мужем или отцом Пенни. Он продал свой дом, потому что на этой основе мы не смогли бы построить жизнь, и он отказался от вещи, которая привнесла так много боли в наши жизни – бизнес. Он отказался от всего этого…ради меня. Ради нас. Поэтому я протягиваю дрожащую руку и шепчу.

– Меня зовут Катя.

Он улыбается большой, красивой и настоящей улыбкой.

– Приятно познакомиться, Катя.

– Мне тоже, Маркус.

Эпилог 

Катя

Шесть месяцев спустя...

– Боже, малышка, – стонет Маркус, двигаясь глубоко внутри меня.

Мои ноги обернуты вокруг его талии, а мои ногти царапают его спину. Он трахает меня медленно, прямо на новеньком матрасе, который я купила два дня назад.

– Маркус, – хнычу я. – Я кончаю.

Он позволяет мне кончить, долго и сладко, а затем трахает меня жестче, входя и выходя своим членом с хлопком, пока не приходит к собственному освобождению. Вместе мы кайфуем, завернутые друг в друга.

– Я должен идти на работу, – бормочет он в мою шею. – После этого, единственное, что я хочу делать, это трахать тебя весь день.

– Прекрасная мысль, – тихо смеюсь я. – Но не уверена, что Пенни оценит это, если мы проторчим здесь дольше.

Он хихикает и скатывается с меня, смотря на меня вниз самыми интенсивными, но великолепными карими глазами.

– Ты права.

Он целует меня в нос и встает с кровати. Я перекатываюсь на свою сторону и наблюдаю за ним, пока он одевается, надевая костюм и пробегаясь пальцами

по волосам. Я улыбаюсь, не способная ничего сделать с этим. Уже шесть месяцев наши жизни идеальны. Мы оба получили помощь, в которой так нуждались, и вместе мы сумели сделать толчок вперед, в котором прошлое похоже на отдаленное пятно.

Маркус счастлив. И я никогда не думала, что это произойдет. Я так сильно беспокоилась, когда он отказался от всего ради меня, но теперь я вижу в его глазах, что он ни на секунду не пожалел об этом. Беззаботный. Я беззаботная, и, наконец-таки, у нас есть то, что мы оба заслуживаем. Я вылезаю из постели, натягиваю одежду и сверкаю ему улыбкой, прежде чем пойти в гостиную, одновременно с тем, когда Пенни ковыляет из своей комнаты.

– Мама! – кричит она, торопясь ко мне.

Я беру ее на руки.

– Привет, малышка.

Она указывает на холодильник и говорит.

– Та.

Я смеюсь. Ей достаточно сказать «Та», и я ее буду постоянно кормить. Она такая милашка. Маркус присоединяется к нам, когда я достаю ее завтрак из холодильника. Он наклоняется, скользя поцелуем по ее лбу и треплет ее кудряшки.

– Привет, малышка.

Она улыбается ему, как и всегда. Он улыбается ей, его глаза морщатся, как и всегда. Я улыбаюсь им обоим, и мое сердце расширяется, как и всегда.

И это идеально, прекрасно и именно так, как и должно быть.

В конце концов.

~*~*~*~

– Боже мой, Лэндон, какая мерзость! – кричу я, бросая в него морковную палочку.

– Лэндон, – рявкает мой отец. – Остановись.

Лэндон ухмыляется, когда облизывает крекер и бросает его назад в миску. Я бросаю еще одну морковную палочку в него.