До последней звезды - Страница 8

Некоторое время киношникам и в самом деле удавалось отсиживаться за стенами, они даже возобновили производство фильмов в павильонах, укрытых сетью лазерных сканеров. Подвела, как всегда, привычка. Если обнаглевший Ещенко плевал в окошко через шесть с половиной секунд после того, как выбрасывал бычок, то Шахназаров с друзьями повадились каждый год двадцать седьмого августа отмечать День Кино.

Однажды тройные, цельнокатаной стали, ворота Мосфильма слегка приоткрылись, пропуская пеструю компанию клоунов-аниматоров или, выражаясь по-старому, массовиков-затейников. Разумеется, компания была тщательно просвечена и обыскана, проверена по родственникам до седьмого колена и характеристикам с места работы.

Праздник удался на славу. Клоуны превзошли самих себя. Над крепостью взлетали сияющие фонтаны фейерверков, из динамиков лилась музыка, слышать которую могла вся страна, наблюдавшая за праздником звезд в прямой телевизионной трансляции. И даже жемчужную шапку вакуумного взрыва в первый момент все приняли за очередной залп салюта. Только когда в воздух стали взлетать железобетонные глыбы, вырванные из бастионов и равелинов, и над Воробьевыми горами повис дымный гриб тошнотворно-багрового цвета, стало ясно, что праздник пошел по новому сценарию. Миллионы зрителей прильнули к экранам. В этот день рейтинг телекомпании, ведущей трансляцию, подскочил на небывалую высоту. Ради такого успеха можно было примириться с гибелью нескольких операторов и потерей дорогостоящей техники.

Клоуны-массовики и впрямь оказались затейниками. В момент взрыва никого из них уже не было на территории Мосфильма. Они вернулись позже и тщательно задокументировали добытые трофеи.

Андрей тогда еще не был Механиком, но и он не без интереса смотрел по телевизору бесконечные повторы репортажей о самом интересном событии года, снятом с разных ракурсов. С тех пор двадцать седьмое августа отмечалось в России не менее широко, чем одиннадцатое сентября в США, и получило расхожее название День Атаки Клоунов...

Андрей шел через развалины знакомым маршрутом, ныряя в щели под плитами, огибая воронки с оплавленными краями на месте блиндажей, взорванных собственным боезапасом, и отваливая в узких проходах камни, им же самим здесь положенные. Он направлялся к подвалу бывшего костюмерного цеха, где в свое время обнаружил пару уцелевших и вполне пригодных для временного укрытия комнат. Они могли пригодиться ему на случай провала какой-нибудь операции, когда охрана чудом выжившей звезды рыщет по всему городу, отрабатывая свои дармоедские зарплаты. При успешных операциях ничего такого не было - какой смысл делать работу, за которую уже некому платить? Андрей еще ни разу не пользовался укрытием по прямому назначению, что не мешало ему сделать там запас воды и пищи, провести свет от мощной аккумуляторной батареи и вообще устроиться не без удобств. Ничего с Юлькой не сделается, пару дней потерпит!

Он вдруг замер. Где-то в стороне посыпалась бетонная крошка. Собака? Ворона? Нет. Внезапно обострившимся чутьем Андрей уловил присутствие человека. Так всегда с ним бывало во время охоты. То ли едва уловимый запах, то ли сотрясение почвы под ногами - что-то ясно говорило ему, что человек рядом.

Избегая резких движений, Андрей переместился под прикрытие стены, утонул в сумрачной тени. Пистолет уже был в руке. Шорох повторился, но теперь совсем в другом месте. Осторожно идет, подумал Андрей, не лошок. Надо бы на него посмотреть. Остатки лестничного пролета вели к верхнему срезу стены, и Андрей рискнул. Он быстро поднялся по ступенькам, на мгновение высунул голову и сейчас же спрятался. Будь мгновение хоть чуть длиннее, его мозги украсили бы собой серый бетон стены. Пуля хлестко ударила в плиту над головой, осыпав волосы колючими крошками. Но Андрей, несмотря на сумерки, успел увидеть то, что хотел.

Шустрик! Клепаный болт! Тебя-то чего принесло? Неужто по мою душу?

И тут совсем неподалеку от себя он увидел метнувшуюся из развалин тощую фигуру с забинтованной головой.

Мать моя! Да ведь это мишень! Андрей машинально вскинул пистолет и прицелился. Тьфу, блин! Что это я?!

Галкин бежал, не разбирая дороги, петляя, как заяц, сшибая кирпичи и оставляя клочья одежды на когтистых пальцах арматуры. Он рыбкой нырнул в подвальное оконце костюмерного цеха в тот самый момент, когда из-за угла появился Шустрик и снова открыл огонь.

Улучив момент, Андрей перемахнул через перила лестницы, снова взбежал наверх и спрыгнул по другую сторону стены.

Не заметил, кажется.

Он утер испарину со лба. Ничего себе! Это выходит, мы в самый центр охоты попали! Линять надо отсюда, пока не поздно...

- Ты почему так долго? - Юлька стояла возле машины с сигаретой в руке. Андрей автоматически отметил, что на земле возле ее ног валяются четыре или пять окурков.

- Знакомого встретил, - буркнул он, поспешно пряча пистолет. - Едем отсюда!

- И правильно! - Юлька не скрывала радости. - Я тут чуть не померла со страху! Все время казалось, что где-то стреляют! Это от нервов, да?

- От нервов, от нервов, садись быстрее!

- Вот садиться как раз не надо! - раздался вдруг позади голос Шустрика. - И ручки держи так, чтобы я их видел!

- Чего тебе? - спросил Андрей, не оборачиваясь. - Мы уезжаем.

- Это уж я буду решать, кто тут уезжает, а кто остается, - судя по голосу, Шустрик переместился ближе. - Да ты повернись, повернись! Я ж не с задницей разговариваю!

Андрей медленно повернулся. Шустрик стоял под самым забором, держа на прицеле двух "узи" и его, и Юльку.

- А ты орел, Механик! Выследил-таки Макса! Всю охоту мне испоганил, подлюка!

- Макс мне не нужен, - угрюмо сказал Андрей, - я завязал.

- Завязал, говоришь? - ухмыльнулся Шустрик. - А мишень для чего откармливаешь? - он ткнул стволом в сторону Юльки. - Это ведь Юля Перепелкина, правильно я понимаю?

Андрей не ответил. Далеко стоит, сволочь, думал он с досадой. Не допрыгнуть.

- Не прикидывай, не прикидывай! - Шустрик легко прочел его мысли. - Стар ты для таких фокусов, Механик. Пора уступить дорогу молодым.

Андрей кивнул. Говори, говори, только ради бога, не оборачивайся!

Он давно уже заметил забинтованную голову, поднявшуюся над забором и широкое лезвие бутафорского, но, видимо, очень тяжелого меча в руках Максима.

- Извини брат, сам понимаешь, на войне как на войне, - Шустрик приподнял автомат в вытянутой руке.

- Это ты извини, - сказал Андрей. - Дураком ты был, дураком и помираешь.

В глазах Шустрика мелькнуло удивление, но среагировать он не успел. Тяжелое лезвие опустилось на его голову, глубоко засев в черепе.

Андрей бросился к Юльке, чтобы загородить ее от случайных выстрелов, но их не было. Шустрик сложился, как дачный столик, неестественно подогнув ноги и сохранив на лице все то же удивленное выражение. Максим перевалился через забор и, спрыгнув прямо на Шустрика, от души пнул его в зубы.

- Закрой рот, сука! Догнал, да? Срубил бабок? От меня еще получи! Премиальные! - он плюнул на труп, поднял выпавший из рук Шустрика автомат и подошел к машине.

Юльку била крупная дрожь. Она прижалась к Андрею, еще плохо понимая, что произошло.

- Хреновый у тебя охранник, Перепелкина! - сказал Максим позванивающим от возбуждения голосом. - Гони ты его в шею! - он хлопнул Андрея по плечу. - В штаны, небось, наложил?

- Зато ты молодец, - похвалил Андрей, чувствуя, как спадает напряжение. - Спасибо тебе.

- Из "спасиба" шубу не сошьешь,- хохотнул Галкин. - Сочтемся еще!

- Кто это? - всхлипнула Юлька, беспокойно вглядываясь в его лицо.

- Ну, ты даешь, Перепелкина! - Максим открыл дверцу машины. - Сажай ее, да поехали, нечего здесь торчать!

- Все хорошо, маленькая, это Галкин, - Андрей осторожно усадил Юльку на переднее сиденье.

- Максим? - она все еще крепко держалась за его шею.

- Максим, Максим. Ну, отпусти, нам нужно ехать,- Андрей попытался расцепить ее руки, и в этот момент Галкин вдруг навалился на него сзади и вырвал из-за пояса пистолет.