Дневник Верховского - Страница 7

В 1912 году Сербия, Болгария, Черногория и Греция, образовав военно-политический союз, напали на Турцию, в течение нескольких недель разбили турецкую армию и захватили большую часть территории европейской Турции, Косово и Македонию (1-я Балканская война 1912–1913). Правительство Австро-Венгрии потребовало удаления сербских войск, занявших принадлежавшее Турции побережье Адриатического моря. В декабре в Лондоне начались мирные переговоры, которые из-за противоречий между соперничающими государствами шли туго. В мае 1913 года мирный договор был, наконец, подписан. Согласно этому договору Турция уступила участникам Балканского союза свои владения на Балканском полуострове на запад от линии Энос-Мидия. Было образовано Албанское государство, которое, однако, фактически попало в зависимость от Австро-Венгрии и Италии. Поражение Турции ослабило позиции австро-германской группировки, и ими была поставлена задача разрушить балканский блок, оторвав Боснию от Сербии. Потерпев неудачу в попытке овладеть Адриатическим побережьем, Сербия и Греция устремили свое внимание на восток Балканского полуострова. Они потребовали от Болгарии расширения их доли в разделе полученных от Турции по Лондонскому миру территорий, а именно Македонии и Фракии. Болгария воспротивилась. Тогда Сербия и Греция заключили друг с другом тайный договор против Болгарии. Стремясь сохранить балканский блок, русская дипломатия прилагала все усилия, чтобы побудить Сербию и Грецию умерить свои притязания, а Болгарию – проявить уступчивость. Наоборот, Германия и Австро-Венгрия толкали Болгарию на войну, обещая ей поддержку. И Болгария, и Сербия отклонили советы русского правительства. В конце июня 1913 года болгарская армия напала на сербские и греческие войска, и началась вторая Балканская война. Против Болгарии выступили все ее бывшие союзницы – Сербия, Греция и Черногория. К ним присоединилась и Румыния, желавшая отторгнуть от Болгарии Южную Добруджу. Турция, воспользовавшись этими событиями, тоже начала войну против Болгарии, стремясь вернуть себе Адрианополь. Болгария была разбита в течение нескольких дней; победители продиктовали ей суровые условия мира, которые были подписаны в Бухаресте в августе 1913 года. По Бухарестскому договору Македония и большая часть Фракии отошли к Сербии и Греции. Румыния захватила Южную Добруджу, а Турция получила обратно Адрианополь. Результатами второй Балканской войны остались недовольны, по совершенно противоположным причинам, Австро-Венгрия с Германией и Россия. Первые потому, что Сербия усилилась и сделалась для южных славян, живших в Австро-Венгрии, еще более крупным притягательным центром, чем она была до Балканских войн. Россия была недовольна тем, что распался Балканский союз, на который она хотела опираться в своей политике на Балканах против Турции и Австро-Венгрии. Однако Болгарское правительство, руководимое немцем – царем Фердинандом, подпало под влияние Германии и Австро-Венгрии. Обе Балканские войны оказались прологом Первой мировой войны. Для сведения: в сербско-турецкой войне погибло 5000 чел., ранено было 18 000 чел.; в сербско-болгарской войне убитых было от 7000 до 8000 чел., раненых 30 000 чел., 2500 чел. умерло от ран, 11 000–12 000 чел. от разных болезней, в т. ч. от холеры 4000 чел.[38].

Л. Н. Толстой крайне резко отзывался о захвате Австрией Боснии и Герцеговины в 1908 году.

«Это какая-то шайка разбойников, – говорил он, между прочим, и по адресу Австрии. – Уже создался свой жаргон: аннексия, компенсация и прочее. Мне одна сербка прислала письмо. Спрашивает, как быть дальше. Я сейчас ей пишу ответ[39]. Пусть сербы спокойно занимаются своим трудом. Не надо нового кровопролития»[40].

Братоубийственная война 1885 года оставила глубокий след в памяти сербского и болгарского народов. Н. А. Епанчин, будущий директор Пажеского корпуса (1900–1905) посетил в конце лета 1899 года Болгарию и Сербию. Тогда в Сербии свирепствовал король Милан Обренович, хотя он считался только Главнокомандующим сербской армией, а королем был его сын Александр, впоследствии зверски убитый вместе с королевой Драгой, вследствие заговора «черноруковцев». В Белграде, кстати, Епанчин встретил только что выпущенного из тюрьмы Николу Пашича, который вскоре надолго займет премьерское кресло и сильно отметится в сербской истории.

Генерал Н. Епанчин отмечал в своих мемуарах, с каким выражением большинство болгар презрительно, с ненавистью и злобой называли сербов словом «сербит»[41]. Сербы относились к болгарам столь же презрительно. По воспоминаниям другого очевидца, один серб-патриот возмущался: «Болгары – это свиньи, предатели, иуды. Что они сделали с нами? Мы послали пятьдесят тысяч своего войска им на помощь под Адрианополь, а они потом на нас напали ночью, как воры. Им ни один серб руки не подаст»[42].

В ходе Великой войны, 9 октября 1915 года под напором немецких, австро-венгерских и болгарских войск, сосредоточенных против Сербии, был взят Белград. Сотни тысяч сербов вынуждены были сняться с обжитых мест и эвакуироваться в малодоступные ущелья Албании усеивая скорбный путь множеством трупов… В результате проведенной операции к началу декабря вся территория Сербии была оккупирована. 26 ноября из Призрена эвакуировалось и сербское правительство. Остатки сербской армии, выжившие в условиях тяжелого перехода (150 000 человек), в январе 1916 отошли в Албанию, откуда были эвакуированы на союзных кораблях на остров Корфу. Впоследствии части сербской армии воевали на Салоникском фронте.

Правительство кайзеровской Германии допускало, что Россия, не готовая к войне, возможно, не поддержит Сербию, но этого не случилось. Вызов центральных держав все-таки вынуждены были в Петербурге принять. Руссское правительство, в конечном итоге, не сочло достойным для России оставить без защиты Сербию, как это имело место в 1908 году. К тому же, снова уступив, Россия рисковала потерять титул великой державы, и ей грозила малоприятная перспектива встать в один ряд с державами второстепенными. «Вскоре, – писал А. И. Солженицын, – примчались сербы, нам родные, Был пышен быстрый съезд Двора, И проходили запасные под клики громкого “ура!”[43]».

Парадоксально, но для защиты Сербии русским войскам пришлось пересечь границу с Восточной Пруссией. Это, как известно, было сделано под нажимом Франции, главного кредитора России, попавшей в сложную ситуацию из-за стремительного наступления германских армий на Париж. На решения Русского правительства, несомненно, давили огромные кредиты, взятые у французских банков. В «Истории Гражданской войны» (изданной в СССР в 1938 году) делался акцент на зависимость России от многомиллиардных займов, полученных от французских банкиров. По военным соглашениям между Россией и Францией Николай II должен был двинуть свои армии в наступление против Германии на четырнадцатый день после объявления войны. В это время на Западе германские корпуса неудержимо катились через Бельгию, стремительно приближаясь к Парижу, и оттуда в Петроград неслись панические требования – скорее выступить против Германии.

Тридцатого июля русский военный агент в Париже граф Игнатьев срочно доносил в Ставку: «Французские армии перейти в наступление в ближайшем уже едва ли смогут. Я ожидаю в самом лучшем случае медленного отступления… Весь успех войны зависит всецело от наших действий в ближайшие недели и от переброски на русский фронт германских корпусов». Напрасно генерал Жилинский, главнокомандующий Северо-западного фронта, считал наступление в Восточную Пруссию заранее обреченным на верную неудачу, напрасно начальник Генерального штаба генерал Янушкевич отговаривал от немедленной атаки – из Парижа торопили. Французский посол Морис Палеолог обивал пороги министерства, добиваясь перехода русских армий в наступление. И 31 июля главнокомандующий великий князь Николай Николаевич, дядя царя, по прозвищу «большой Николай», сообщал Палеологу, что «виленская и варшавская армии начнут наступление «завтра утром на рассвете». Неподготовленные русские армии вторглись в Германию»[44].