Дневник. Том V. 1863–1864. Все и во всем Бог. Возлюби ближнего твоего, как самого себя - Страница 75
Белый хлеб, особенно ситный — прелесть и сеть; предпочитать черный, и белый по необходимости только есть; много чаю пить — себя оплотянить, Духа Святого лишиться и диаволу сочетаться. Чай очень нежит плоть и расслабляет тело и дух.
О, сколько у нас привязанностей! Вместо того чтобы прильнуть душе к одному Богу, она прилепляется к тысяче сладостей житейских. — Господи! Помоги мне довольствоваться пищею скудною и суровою и питьем простым, укрепляющим.
Дома вечером пред стаканом чаю выпивать рюмочку и закусывать селедкой с черным хлебом. Белого хлеба нe есть. — Засаривается гортань, и все тело связывается; кроме того — крепит.
Горе мне было за утреней 30 января от многого питья чаю накануне и ядения ситного хлеба. Совсем расстроился. Молиться не мог. Сердца взять во власть не мог. Обидел двух человек, приглашавших служить молебен. — Чай имеет способность раздражать нервы и дух.
И сладкое и горькое, и честь и бесчестие, стыд и слава, похвала и порицание да будут для тебя одинаковы, то есть умертви все плотские страсти и будь ко всему беспристрастен, ревнуя только о славе имени Божия и о спасении ближних и вверенных тебе детей. Когда видишь кого холодным, непочтительным к себе — не оскорбляйся на него, но считай себя достойным того, говоря в себе, что он один понимает тебя и обращается с тобою так, как ты того заслуживаешь, а другие ошибаются и отдают честь, как грешному человеку неподобающую, а только как священнику — подобающую; поэтому, когда видишь почтение к себе, радуйся о доброте людской и о вере их в Иисуса Христа и о любви их к Нему: ибо они ради Его тебя почитают; если видишь холодность и равнодушие или презрение к себе — считай себя заслуживающим того и от души люби пренебрегающих тобою — как человеком плотским, греховным, многострастным, стоящим попрания от всех. Когда диавол посрамит тебя, не унывай, но говори: того я и достоин, нерадивый, ленивый, маловерный, гордый, злой, непокорный, лицемерный, завистливый, сребролюбивый, скупой и всяким грехам подверженный.
Исполняйся Духом, а не чаем. Полно нежить плоть свою.
Для чего попускаются на нас иногда сильные искушения и скорби? — Для того, чтобы мы научились не привязываться ни к чему земному: ни к пище, ни к питью, ни к деньгам, ни к одежде, ни к удовольствиям различным и помнили всегда единое на потребу (Лк. 10, 42) — Бога и спасение души своей да ближних своих.
Крепкий чай пить, особенно много (стакана 3 -4 и 5) — беда для священника: сильно раздражает нервы и Духа Святого изгоняет. — Опыт. Не лакомиться же: чай крепкий — как табак раздражает.
Как ни терзает враг внутренностей и всего существа души и тела чревоугодника, как ни бодут впоследствии внутренностей самые лакомства — яства и напитки, чревоугоднику все неймется такой теленок! — Телец этот — я!
Подавай нищим несомненно: поистине Господь пошлет всегда на долю их. Вот и теперь послал три рубля. — Января 30, 1864 года.
Если Господь людям избранным дает благодать — узнавать мысли и сердечные расположения других: то как же Он Сам, Создатель наш, знает всю нашу душу во всякую минуту и с какою осторожностию нам должно вести себя во всякое время?
С любовию взирай на всякого приходящего или подходящего к тебе человека, зачем бы он пи приходил и какого бы звания и состояния и наружности он ни был. Всякая злоба — мечта вражия, в тебе ли она или в других. — Знать ее не знай.
Любишь себя, грешника, величайшего грешника, питаешь и греешь плоть свою — люби же и всякого человека, как самого себяу, хотя он и грешен, хотя он и против тебя, быть может, виноват или и вовсе не виноват, да только тебе так кажется; питай и грей его, как себя; прощай его погрешности, как Бог тебе прощает; долготерпи ему с любовию, как Бог тебе долготерпит; сноси его немощи, как Бог сносит твои, как хочешь, чтоб и люди сносили твои немощи и не взыскивали с тебя за них. — Помни, что Бог питает и греет всех грешников, начиная с тебя. (Аминь. Написал — и успокоился.)
Евтихий, раб Божий, — предупреждает мои мысли.
Не надо по подозрению, в духе беспокойном, выговаривать кому‑либо что. Впросак попадешь: другого оскорбишь напрасно и себе стыд причинишь. Терни.
Отсекай волю сердца своего, страсти свои, особенно — любостяжание и скупость. Будь уверен, что нет ничего твоего на свете, все — Божье и нет никого своего, все — Божьи. Помни — лихоимание есть идолослужение (Кол. 3, 5). Любишь сам сладко есть–пить у других — как же не терпишь, чтоб у тебя ближние и даже родственники твои ели и пили твое, паче же Божие? — Кто они? — Ведь дети Божииу; помни это всегда. Не они ли ежедневно говорят: Отче наш, Иже ecu на небесех?.. — Не дай радоваться бесам. — Настоящая твоя скорбь и теснотау и огнь бесовский показывают, какое великое заблуждение сердца жалеть чего‑либо земного, съестного и пиемого ближним нашим. Строки эти показывают нелепость твоего сердечного расположения. Оно — мечта, глупость. Ничего не жалеть; все презирать; все готовым быть отдать с радостию, к одному Богу Творцу, Отцу и Промыслителю прилепляться. — Всю печаль вашу возверзите наНь, яко Той печется о вас… (1 Пет. 5, 7.) Есть у меня Вечный, Всеблагий, Всемогущий, Всеведущий, Премудрый Отец… Он обо мне постоянно заботится: и при жизни, и в смерти, и по смерти… и даже еще до рождения моего позаботился создать меня и от создания мира определил искупить меня страданиями и смертию Своею.
Овода будут здесь летать и будут кусать. — Слова старца Евтихия. — А мы с тобою Матушку по батарее понесем и там помолимся. [293]
Одни верующие в Господа и работающие Ему усердно дорожат Его Сошествием на землю и домостроительством Его Спасения.
С Господом Богом обращайся с таким благоговением, с такою верою, упованием и любовию, как бы в первый раз и вдруг ты получил об Нем совершенное познание. Так же — со святыми Ангелами и святыми Божиими человеками.
С людьми обращайся одинаково, как в первый раз, так и всегда. — Будь неизменен к ним в своей любви, а о согрешениях их молись и плачь, как о своих.
Внимай же, смотри, себе: молись о грехе брата, как о своем (мы — одно телоу), жалей о его согрешении, как о своем жалеешь, а не озлобляйся на него, не проси Господа об отмщении брату за его согрешения против тебя или против другого, как не желаешь, чтоб другие, против коих ты согрешил, просили об отмщении тебе.
Когда подчиненный брат твой в чем‑либо оказал тебе непослушание, хотя прежде был послушен, — то рассмотри тщательно свои поступки: сохранил ты сам свою любовь к нему, не оказал ли заочно вражды к нему в горьких отзывах о нем, в упреках ему, не осудил ли его с злобою? А ведь душа‑то его чует это, хотя неясно, потому что мы одно телоу, — и вот как ты его отчуждаешься, так и он тебя. А кто виноват? Ты сам: сам не умеешь взяться за дело. А если бы ты пришел к нему сам, да ладом попросил его: так он и послушался бы тебя. Но внимай: не сердись ни на какого ослушника, ибо как ты хочешь совершенства от другого, когда сам ты так несовершен? Как хочешь исправлять другого, когда сам неисправен? — Врачу, изцелися сам (Лк. 4, 23) и потом врачуй других.
На пищу смотри как на дрова, которые скоро обратятся в зловонный уголь. Кто жалеет дров, пепла, уголья?
На деньги смотри как на камни, что под ногами.
Не будь столько нелеп, чтоб променивать дрова, золу, уголь на человека, или камень — на того же человека. Это — безумие, умопомешательство.
Променяешь ли ты дрова на дом, на мебель свою, на образа свои (иконы)? — Имей же всегда здравый смысл.
Что такое жаление для брата чего‑либо приятного? Оно есть зависть блаженству человека и нелюбовь к человеку. Кого мы любим, благополучию того мы радуемся, довольству его радуемся, как своему. Мы воображаем, как ему приятна наша услуга, наш дар, — и радуемся. + Любовь ничем земным не дорожит для ближнего, все повергает к его стопам. Да и много ли нужно для удовольствования человека? — Очень немного. 4 Помяни, как Бог щедр к тебе, как щедр к человечеству, сколько сладостей сотворил, — и наконец, Сам Себя, Бесконечную Сладость, отдал в пищу и питие, и особенно тебе. — Будь и сам щедр. Не забывай любомудрия христианского и во время принятия пищи и не ешь и не пей с жадностию. Делись всем с ближними, по любви христианской.