Дневник приемной матери - Страница 5

— Ты за столом. Прихожу я и что я вижу?

— Что я рисую?

— Да, сначала я вижу, что ты сидишь за столом и рисуешь. А потом я вижу, что в комнате все разбросано. Одно дело — разбросано то, что необходимо тебе сейчас. То, что разбросаны фломастеры, карандаши, энциклопедия рисования валяется на полу, листы из альбома — все это состояние твоей комнаты я могу гордо назвать «творческим беспорядком». Но то, что валяется на полу рубашка, в которой ты ходила в школу, а на диване лежат брюки, колготки тоже валяются на диване, только в углу — все это я могу уверенно назвать беспорядком. А теперь появится геометрия беспорядка. Смотри внимательно!

Я рисую такого же человечка. «Это я, ты уже это поняла. Для того, чтобы твои школьные брюки повесить на стул, ты идешь к дивану». Стрелочкой я помечаю передвижения первого человечка от письменного стола к дивану и помечаю это действие номером 1. «Дальше ты берешь свои брюки и идешь их вещать на стул, где они и должны были находиться». Я рисую стрелочку от дивана к стулу и маркирую ее номером 2. «Затем ты возвращаешься к своему рисованию». Я рисую стрелочку и ставлю номер 3 рядом с ней. «Это и есть СУЕТА, как следствие беспорядка». Я крупными буквами красным фломастером пишу слово «Суета» и слово «Потом». «Я надеюсь, ты понимаешь, как эти слова связаны между собой: мысль про то, что ты потом уберешь свои брюки, рубашку порождает суету, которую я и изобразила стрелочками».

«А еще бывает и так. Ты остаешься на месте рисования. А я иду к твоим брюкам». Я рисую передвижение человечка под номером «2», то есть себя и помечаю эту стрелочку номером 1. «Я лично беру твои брюки с дивана и иду их складывать на стул». И это свое перемещение я отмечаю стрелочкой под номером 2. «Конечно, я стараюсь, чтобы ты сама следила за своими вещами, но иногда мне приходится убирать их по местам за тебя, а это в один прием не получается, как видишь на нашем рисунке. Но самое главное, что всей этой бесполезной и занудной суеты могло не быть, если бы ты знала и следовала геометрическому правилу порядка».

Я перешла к рисованию на второй половине листа. «Начнем все сначала: доченька моя приходит из школы домой». Я рисую опять ту же смешную рожицу с ножками и ручками в виде палочек, овалов и кружочков. Дочь очень довольна моим рисованием. Ей нравится схема «человека». «Ты, как обычно, начинаешь сразу переодеваться: снимаешь брюки и идешь к стулу их повесить». Я рисую стул, на котором висят брюки, и отмечаю это действие стрелочкой под номером 1. «Дальше ты хочешь порисовать и ты садишься за стол и рисуешь. А твоя комната находится в полном порядке. И когда я к тебе прихожу, ничего не отравляет моего взора. Я вижу только хорошее — моя дочь рисует!».

— Здорово! А ты мне обещала рассказать о секрете?

— Да, теперь, когда есть рисунки «Порядка» и «Беспорядка» и ты можешь видеть, чем они отличаются друг от друга, только теперь я могу открыть тебе секрет порядка. Секрет заключается в девизе: «Никаких промежуточных действий: все сразу и сейчас!». — Я крупными буквами пишу на стороне «Порядка» слова «Сразу» и «Сейчас». — Секрет прост, как одно действие, но очень качественное и результативное. Ты, конечно же, можешь создавать суету большим количеством действий, у которых только один результат. Лично я предпочитаю получать один результат за одно действие. И так происходит в любом деле. Не только в поддержании порядка в собственной комнате. Давай повесим этот лист с рисунками на стенку в твоей комнате. Пусть он будет у тебя перед глазами и напоминает тебе о том, что ты знаешь секрет порядка и сможешь ему следовать!

Первое время я постоянно обращала внимание своей дочери на промежуточные действия. Иногда мы вместе с ней их устраняли. Иногда я наказывала дочь, вытряхивая все содержимое на пол и заставляя более внимательно и аккуратно все упаковать и разложить вещи сразу по своим местам. Порой мне все-таки приходилось выбрасывать игрушки и вещи. Но гораздо реже, чем это было вначале. К сожалению, инициативы что-либо убрать нет до сих пор. Но настроение, с которым моя дочь относится к своей комнате и своим вещам, можно уверенно назвать приятным.

Каждый ребенок, живущий в детском доме, мечтает о жизни в семье. Дети мечтают о маме, о папе, о том, как они будут вместе жить и радоваться этой новой жизни. Я думаю, что многие разговоры, которые дети ведут в детском доме, так или иначе крутятся вокруг их будущей прекрасной жизни с мамой и папой. И как всякие мечты, их мечты полны радужных надежд.

Но не только. Их мечты так же полны и жутких страхов. Потому что все неизвестное является устрашающим. И мечты о будущей неизвестной жизни надежно извращаются самими детьми и самими условиями жизни в детском доме. Если бы каждый из этих детей мечтал о своей маме в одиночку, наверное, у него не было бы столько страхов. Потому что одному невозможно объять все имеющиеся в мире страхи. Но вот в группе девочек и мальчиков это вполне возможно. Безусловно, в стороне не остается и преданный друг детей — телевизор. Так вот, в копилку мечтаний о будущей прекрасной жизни попадают все известные миру извращения, которые в принципе могут делать взрослые люди с детьми: бить, насиловать, продавать, убивать, заставлять мыть и убирать, морить голодом и т. п. Поверьте, этот список не так уж и мал.

Если на одном полюсе мечты о новой жизни с родителями «живут» страхи и извращения, то на другом полюсе этой мечты о будущей прекрасной жизни с новыми мамами и папами «живет» не что иное, как вожделение о богатой, потребительской, и я бы даже сказала, беззаботной жизни. Дети в разговорах о прекрасной, сытой и богатой жизни проводят никак не меньше времени, чем в разговорах об ужасах и извращениях, которые могут случиться с ними в жизни с их новыми мамами и папами. И, безусловно, рейтинг душещипательных бесед о страхах и прелестях значительно превышает рейтинг бесед об успехах в школе. Мечтания о будущей жизни разве могут сравниться с корпением над книгой или выполнением домашних уроков?

А теперь представьте, ребенок из детского дома с багажом мечтаний о беззаботной жизни и копилкой всех известных ему ужасов действительно оказывается с новой мамой в незнакомом городе. Как я уже писала, страхи прошлой «плохой» жизни меркнут перед страхами настоящего. Что может случиться с детдомовским ребенком в приемной семье? Вы видели, как избивали бедного мальчика в каком-то там селе какой-то там области? А как с нашими детьми обращаются в Америке? А сколько детей погибло от рук извращенцев в Италии? Вот эти вопросы волнуют общественность превыше всего. Потому что они дают пищу благородному гневу народа и повышают рейтинг телевизионных нечеловеческих шоу. Но никто не задумался над тем, зачем и кому вообще нужны детские дома? И зачем столько горя вокруг при неуклонном повышении материального уровня жизни россиян?

Мне тоже было страшно за наше настоящее. Потому что моя дочь постоянно меня провоцировала на агрессию. Она делала все возможное для того, чтобы я ее побила. А я делала буквально невозможное для того, чтобы вовремя остановиться и не поддаться на провокацию. Так мы и жили первый год в жутком напряге. На улице дочь на мне висела и на моей энергии познавала новый мир нового для себя города, новой школы. А дома, наедине со взрослой женщиной, то есть мной, она чувствовала себя маленькой и беззащитной и напрямую реализовывала все десятки раз обговоренные в детском доме страхи и извращения.

В первый же день, как только мы оказались с дочкой дома, она у себя в комнате построила наподобие пьедестала, сложив все диванные подушки друг на друга. Восседая на этих подушках (когда я ее увидела, мне почему-то сразу вспомнился отрывок из фильма «Джентльмены удачи», в котором Евгений Леонов впервые встретился в тюрьме со своими сокамерниками), моя дочь произнесла почти предвыборную депутатскую программу нашей будущей жизни. Она заявила, что у нее все рассчитано и что все должно идти по плану. Разумеется, по ее плану. И дальше, загибая ловко свои пальчики, мне было объявлено, что я должна завтра купить ей мобильный телефон, послезавтра я должна буду ей купить компьютер. Еще ей нужно много конфет, сладостей, «лизунов», и что нам скоро пора будет ехать в Египет. Моя дочь уверенно произнесла свою речь и нельзя сказать, чтобы эта предвыборная депутатская программа меня не ошарашила. Я едва сдержала то ли смех, то ли слезы, и единственное, что я позволила себе сделать, так это с огромной силой выдернуть из-под нее самую нижнюю подушку. Дочка полетела на пол кувырком. Оказавшись на полу, она растерянно смотрела на меня и в это время я произнесла: «Так вот зачем тебе нужна была мама? А я думала, что мы нужны друг другу, чтобы любить и помогать». Потом я как можно более спокойным голосом сказала, что иду на кухню готовить ужин и прошу ее подумать, зачем ей нужна я, то есть мама.