Дисгардиум 12. Единство-2 - Страница 11

– Вы правы, – сказал я.

С полминуты все молчали, переваривали услышанное и съеденное. Я же думал, что, как бы Дэка прав ни был, хотя бы за Первым убийством на Террастеру мы все равно сгоняем в первую очередь. Или… Да можно же все задачи делать одновременно! Я не стал озвучивать идею, решив додумать. Хотелось еще и к Большому По заглянуть – проведать, а заодно сгонять на Холдест, проверить тайник в бывшем логове Ядра. Мало ли что там найдется?

– Значит, Рой, – хмуро сказал Краулер. – И где нам его искать?

Вопрос он задал, магически усилив голос. Неписи начали переглядываться, а Патрик покрутил шеей, похрустел суставами и поднялся.

– Знаю, мои воспоминания могут быть ложными, – сказал он. – Но расскажу, что помню о Рое. Твари те еще, более мерзких я в жизни не видал, ты уж прости, Анф, дружище, но для нас, людей, насекомые – та еще гадость. А тут не просто насекомые, а еще и огромные… Не все, конечно. У Роя было множество разных созданий под все задачи – от строителей и рабочих до ходячих домов и летающих бомбардировщиков. Встречались и мелкие, что муравьишки – разведка, диверсанты, переносчики болезней. Имелись настоящие гиганты под стать Монтозавру… Знаете, всякие были, и вот что удивительно – твари-то сами по себе безмозглые, но вот действовали всегда так, словно у них на всех – один мозг. Никогда такого не бывало, чтобы один, скажем, боевой жукотанк, бежал на врага, а остальные – в другую сторону. Нет, если отступали, то все сразу, как река, синхронно… – Он замолчал, задумался, глаза его заблестели. – Помню, как мой боевой товарищ, полудворф-получеловек Гуня Нехалкарада, как закричит: «Тревога!» А мы, значит, обедали, пока Гуня в дозоре сидел… – Он всхлипнул, снова замолчал.

– Дядя Патрик, – мягко вернула его в реальность Ирита. – А дальше?

– А не было никакого «дальше», – ожесточенно произнес он. – Слишком поздно было, маги не успели даже расчехлить свои заклинания, а передовой отряд Роя уже пронесся по нам и не заметил. Их мелкие твари не вступают в бой, они просто пожирают тебя, каждый откусывает по кусочку, причем не брезгуют ни деревом, ни металлом. Большие заглатывают целиком. Так что после битвы, закончившейся победой Роя, не остается вообще ничего.

– А как же вы выжили, дядя Патрик? – спросила Тисса.

– Вот и мне интересно – как? – задумчиво сказал он. – Не помню. Бой помню, кровь и смерть друзей помню, даже как Гуню пытался защитить – тоже. В мельчайших деталях могу описать, как борода Гуни застряла в моей кольчуге, когда я его прикрывал от жвал каккерлака. А вот потом как отрезало. Дальше идут другие воспоминания, другие битвы, но уже без Гуни.

– Минутку! – встрепенулся я, вспомнив мобов с таким же названием в Очаге Пустоты в Преисподней. – Ты сказал «каккерлака»?

– Ну да, были у Роя и такие особи – с оранжевым брюхом, навроде помеси метрового таракана с муравьем, ох и вонючие твари! Не дай Спящий было ранить такую возле себя – поганая их кровь разъедала даже камни!

– Гемолимфа, – на автомате поправил я.

– Да мы академий не кончали, – махнул рукой Патрик. – Я к чему, стало быть? Бесполезно искать Рой, потому что, даже если найдем, разговора с ними не получится. Они пленных не берут, переговоров не ведут. Сожрут в лучшем случае, а в худшем – законсервируют, чтобы в твоем теле, значится, личинок отложить.

– Мерзость… – пробормотала тетушка Стефани. Потом с надеждой в голосе поинтересовалась у моего наставника: – Господин Ояма, а вы что-нибудь знаете о Рое? Где их найти?

Откашлявшись, Ояма смущенно ответил, что во время обеих войн с Роем находился в Астрале, созерцая внутреннее «я», а потому знает не больше нашего. Все, что он слышал о расе инсектоидов, – на уровне рассказов Патрика. Страшные, мерзкие, прожорливые, как саранча. Где прошел Рой, там не остается ничего.

Все замолчали, задумались, и я различил шелест бумаги – вернее, я его слышал давно, но только когда все затихли, шуршание стало разборчивым. Краулер потянул меня за руку и качнул головой на своего наставника – гнома Верта. Тот изучал фолиант в ярко-синем переплете, на котором золотом были вышиты какие-то руны.

Сколько я помнил, столько учитель магии Краулера безвылазно сидел в Магической башне. Вместо себя он отправлял летать по Кхаринзе Волшебные уши, чем, собственно, его социальная жизнь и ограничивалась. Сейчас же он меня удивил уже тем, что сидел с нами за одним столом.

Верт хмыкал, чесал подбородок, щурился, шустро перебирал страницы, смачивая палец слюной, чихал, снова хмыкал и бормотал, а потом вдруг громко пропищал:

– Минуточку внимания! – Он немного воспарил над стулом, чтобы его стало видно всем, и, подняв указательный палец, крикнул: – Университет магии!

Конечно, его никто не понял. Ну, почти никто. Краулер, который, похоже, уже привык считывать идеи учителя на лету, тоже взлетел, широко улыбаясь:

– Университет магии Даранта! Точно! Вы же мне рассказывали про его архивы!

Я давно, если не сказать никогда, не видел Краулера таким возбужденным и… таким гномом, да. Коротышки особенно гипертрофированно выражают радость – кричат, ликуют, обнимаются, прыгают и машут руками, причем могут делать это очень долго. И то, что Верт стал вести себя так же, особо никого не удивило. Но вот то, что и Краулер начал плясать джигу, паря в воздухе, и вопить вместе со своим наставником, меня поразило.

Мешать радоваться им никто не стал. Дэка разве что в очередной раз недовольно покачал головой и откинулся на стуле так, словно хотел сказать: «Дурдом!»

Успокоившись, Верт принялся нагнетать интригу:

– Думаю, все вы сейчас недоумеваете, с чем связано наше веселье, друзья, ведь так?

Я вздохнул и тоже оперся на спинку. Если гном Вертигорсвисбалмаль действительно нашел способ выйти на Рой, то кто я такой, чтобы судить его за эту минутку тщеславия? В общем, я спокойно прослушал цепочку рассуждений. Если кратко: в архивах Университета магии Даранта могли сохраниться древние свитки еще с первой войны с Роем. Якобы в те времена маги были не в пример сильнее, заставляли пленных представителей Роя записывать показания, надеясь когда-нибудь их расшифровать. Вот там-то и могли содержаться сведения о том, где можно найти Рой.

– Понимаете, это никому не известно, – объяснил Верт. – Ну вот совсем! Я знаю об этих свитках только потому, что в бытность студиозусом был наказан профессором Изольдой Сейр за драку с негодяем Вебстером Бутом и отправлен разбирать архивы библиотеки. Сколько я там пыли проглотил, по сей день чихаю! – Он громко чихнул. – Но, надо же, про те свитки помню! Сначала подумал, что это какие-то каракули непонятные, кляксы, словно из лейки полили черной краской, а оказалось, что такова письменность Роя!

В этот момент наступила почти полная тишина – с тихим поцокиванием Рипты. Дэка откашлялся и невинно спросил:

– Никому не пришло в голову, как прочесть свитки, написанные на языке Роя?

Все это время Рипта тихим голосом переводил разговор Анфу, а тот вдруг застрекотал сам, как камнем по стеклу, да так громко, что в ушах засвербело. Выслушав его, раптор не стал озвучивать нам его слова на всеобщем – пересказал Флейгрею. Сатир поднялся, топнул копытом и объявил:

– Не буду переливать из пустого в порожнее. Анф не знает о Рое ничего, ведь коликоды жили задолго до Демонического пакта, но, судя по описанию письма, уверен, что сможет понять, о чем там написано.

Верт, конечно, не удержался, подлетел к Анфу и принялся его обнимать, отчего коликод застрекотал смущенно, а Рипта перевел: мол, что вы, не стоит, может быть, и не получится ничего, это всего лишь предположение. Я тоже подумал, что радость преждевременна.

– Народ, допустим, мы обнаружили Рой, – начал я рассуждать вслух. – Допустим, нашли общий язык и договорились. Допустим, воскресили Инфекта, и все, что осталось, – найти финальный фрагмент проекта Святилища Ушедших. Вопрос: где нам его искать? Руины Ушедших не сказать, что часто встречаются.