Динка - Страница 2
Несколько раз Вася с Динкой ездил на полевые испытания лаек. Сам бы Вася никогда не собрался уехать так далеко от дома, но открытки из секции кровного собаководства и специальные нарочные требовали, чтобы Динка в этих состязаниях участвовала обязательно. Вася подчинялся и не обижался, если далеко от дома Динку узнавали раньше его.
В правилах судейства собак для Васи многое было непонятным. Следовало знать арифметику, уметь складывать судейские баллы за чутье собаки, за поиск, за послушание и за всякие другие премудрости, которыми Вася никогда понапрасну не забивал голову. По этому поводу он посмеивался над владельцами-неудачниками, которые не выпускали блокнотов из рук, в уме и на бумаге считали эти пресловутые баллы. Считать на состязаниях Васе было очень просто — до одного, в крайнем случае, до двух. Обычно Динка занимала первое место, очень редко — второе.
Однажды один из неудачных владельцев поинтересовался у Василия, как он сумел добиться идеального послушания собаки. Вася не стал рассказывать, что Динка досталась ему послушной и только один раз ему пришлось заниматься ее воспитанием. Динка разорвала тогда кота у соседа. А ведь предупреждал: «Нельзя, Динка! Кота не трогай!» Как раз перед этим сосед пригнал трактор и собирался пахать Васин огород. Надо же такому случиться!
С соседями Вася никогда не ссорился. Трактор рычал у дома, а разгневанный тракторист показывал на остатки кота, на Динку, тряс над головой кулаками.
Вырванная из плетня палка переломилась на спине у Динки. Вася не успокоился, вырвал еще одну чуть потолще, но и она хрустнула при первом ударе. Третья палчина переломилась в руках у тракториста. Он поверил, что и Вася искренне жалеет кота, не дал дальше бить Динку. Конечно, Вася понимал, от битья Динка умней не станет, но что оставалось делать, если огород отныне придется копать лопатой. Не пришлось.
После такой «учебы» Динка перестала трогать котов и кошек. Сообразительные твари дежурили теперь у ее миски, но она их больше не замечала.
Однажды к Васе явился покупатель и предложил за Динку приличную сумму. У Васи перехватило дух: «Экие деньжищи за суку отваливают! И все мое? Вот тебе, Шурка, — он сложил пальцы сунутой в карман руки в кукиш, — двадцать пять лет живем, и, как нищий, — рубля своего не имею!»
С волнением Василий справился, нашел в себе силы отрицательно покачать головой, с хрипотцой в голосе сказать покупателю:
— Нее. Не продаю. За чемпионку четыреста маловато…
Покупатель тоже покачал головой, и в эти секунды Вася пережил страх, какого еще не испытывал за свои сорок шесть лет жизни. «Отпугнул! Вдруг уйдет? Четыреста ведь!»
Не ушел. Отвернулся от Василия и долго-долго смотрел на Динку, о чем-то думал. Надумал. Резко повернувшись к Васе, прищелкнул пальцами, два раза вопросительно кашлянул:
— Твоя цена? Учти, собака уже возрастная, вряд ли возьмешь от нее потомство!
Вася стойко принял удар: «Знает, выходит, какое потомство у суки было? Ну и пусть. А что, если…»
— Пятьсот! Дешевле не отдам. Чемпионка… — страх отпугнуть покупателя у Васи пропал. Он видел, покупатель снова смотрит на Динку, совсем не злится и не торгуется с ним.
— Динка! Динка! — обращаясь к собаке, заговорил покупатель, — сколько лет-то прошло? Помнишь, как за куницей ходили? Дядя Семен, дядя Семен! И похоронить не пришлось…
Все это Вася слышал и как потом жалел, что не разговорил покупателя. Дядю Семена знает… Сука проклятая, поговорить не дала, что выделывала, юлой крутилась и выла, почти всю цепь на себя намотала. Хуже того, когда покупатель достал деньги и протянул их Васе, позабыл спросить у него даже фамилию.
Несколько дней Вася ходил богатым. Оставаясь дома один, он пересчитывал деньги, перекладывал четвертные к четвертным, десятки к десяткам. Денег не прибывало и не убывало, но Василий, собрав все бумажки в пачку, жмурился и держал ее долго в руке. Слава богу, Шурка и не спрашивала, куда подевалась собака…
Вася носил деньги при себе, и ему нравилось заходить в магазины, сознавать, что и без Шурки он может купить себе, что понравится, может прогулять их, может истратить, как того пожелает душа. Душа пока молчала, и он понял — носить при себе такие деньжищи дело неумное. А потеряешь? А украдут? А Шурка узнает, что Динку продал?
Поначалу Вася избрал место для тайника на чердаке дома, но через день передумал. Высоковато и неудобно. А если Шурка дома, и деньги потребуются? В самом деле, прятать деньги там было опасно… Во! Лучше и не придумаешь! Во дворе! В Динкиной конуре!
Однажды Вася пришел с работы и обомлел. Без какой-либо привязи около конуры лежала Динка и пристально на него смотрела. Он не успел обрадоваться, страх обжег его: «Шурка нашла деньги и выкупила Динку обратно?»
Деньги оказались на месте. Он еще раз приподнял верхнюю доску конуры. Тугой сверток в целлофановом мешочке, перевязанный крест-накрест изоляционной лентой, никто не тревожил. Хотел было его перепрятать, но передумал — лучшего места не отыскать. На всякий случай заколотил в доску еще один гвоздь и, успокоившись, поманил Динку к себе:
— Убежала? Не зря говорили, верная! Ух, ты! Больше сотни километров отмеряла?
Вася так и не заходил в дом, нашлись во дворе дела. Что-то мурлыкая себе под нос, он разговаривал с Динкой:
— Молодец, сучка! — хвалил он собаку. — А если твой хозяин и не объявится? Еще раз тебя продавать? Хе-хе! Не продешевлю. Ладно вот, Шурка ничего про деньги не знает…
Вася был на работе, когда за Динкой приехали на машине. Новый хозяин сердито выговаривал:
— Было бы честней в общество охотников позвонить. С ног сбился, потом уж догадался к вам заглянуть! Я за Динкой!
Пришлось показывать изумленной хозяйке Васину расписку, где значилось, что пятьсот рублей им за Динку получены. Гнев и слезы душили Шурку. И за пятерку, бывало, мылила мужу шею, а тут утаил от нее целых пятьсот рублей!
Собака ластилась к приезжему, а когда хозяйка прикрикнула на нее, забралась в конуру. Она пыталась выманить ее оттуда, но собака не слушалась.
Приезжий сходил к машине, что-то померил там и, вернувшись, чуть скрасил Шуркино горе, отсчитал три пятерки. Она благодарно кивнула, убрала пятерки в карман. Динку вместе с конурой погрузили в машину.
А Вася все не шел и не шел с работы, Шурка перегорела, несколько раз принималась плакать, успокаивалась и на любой шум, как тигрица, бросалась к двери. Она все продумала — как встретить ей мужа, что сказать ему. Никакое оправдание не поможет, ему, неверному, не может быть прощения. Шутка ли! Целых пятьсот рублей!
Все получилось не так, как наметила Шурка. Бледный Вася бурей ворвался в дом. Он о чем-то силился спросить супругу, но вместо слов изо рта вылетали пузыри и какие-то непонятные звуки. Не скоро она поняла — муж сегодня собирался выложить деньги. Поняла, что за три пятерки продала своих кровных пятьсот рублей.
После бурного объяснения она взяла себя в руки первая, вытирая слезы, успокоила Васю:
— Как это не найдем? Найдем! У меня на деньги нюх верный…