Дикий остров - Страница 11

— Ладно, хватит пугать-то, — потянулась к кожаным лямкам Светка. — Какая разница — разбиться или утонуть.

— Нет, — остановил ее Крис. — Там нужен помощник Тёме на страховке.

И посмотрел на Юнга, который, казалось, только и ждал такого вот взгляда.

Подошел, мягко отстранил Свету, влез в альпинистскую упряжь, пристегнул карабином страховочную веревку, взялся за другую, с навязанными на ней через каждые полметра узлами, чтобы руки не скользили, подергал, подавая сигнал Тёме, и, не оглядываясь, не прощаясь, полез, подтягиваясь на веревке и отталкиваясь ногами от скалы вверх.

В общем-то Диме везло. Ветер теперь дул мощно, в одну сторону, прижимая его к скале и как бы выталкивая вверх. И Тёма выбирал страховку умело, не давая веревке ослабнуть, и, если нога у Димы соскальзывала и он срывался с очередного едва заметного уступа, он повисал на стенке как в люльке, мог передохнуть, найти опору, подтянуться и снова ползти вверх, запрещая себе смотреть вниз, где на камнях стояли, задрав головы, ребята.

Послышался далекий торжествующий крик Юнга с гребня скалы. Теперь наверху на страховке двое — Юнг и Тёма, и, если что, они просто могут вытянуть того из оставшихся, кто не сможет сам влезть по веревке. А такие внизу были.

Катя, вся мокрая и дрожащая от сыпавшихся непрестанно брызг и волн, захлестывающих ноги до колен, с трудом поймала связку ремней, тянула и дергала кожаный язычок из замка, пытаясь всунуть ногу в ременную корзинку.

Светка наблюдала за ней насмешливо. Крис озабоченно. Тартарен подошел, забрал перевязь у Кати, стоя по колено в воде, нагнулся, обняв Катю за талию, направляя длинные ее ноги, помог снарядиться. Со стороны он похож был на отца, одевающего ребенка в детский сад. Затянул ремень на груди поверх зеленой, изрядно помятой кофточки. Пристегнул карабин. Повернул Катю к стене. Дернул страховочную веревку: «Там наверху, приготовиться, мы идем».

Катя стояла, уцепившись руками за веревку, уставившись в стену. Потом медленно поджала ноги и повисла. Повернулась на веревке, и все увидели широко открытые в ужасе ее глаза.

— Я могу подсадить, — предложил Тартарен, деликатно подставил огромную ладонь под затянутую кожаной юбкой попку, приводившую в изумление пассажиров рейса Москва — Франкфурт, стал поднимать Катю как на лифте.

Катя всплыла над головой Тартарена, опустила зачем-то глаза, увидела уходящие из-под ног камни, замолотила руками и ногами по воздуху, не издавая при этом ни звука.

— Тихо, тихо, — опустив девушку на землю, уговаривал ее Тартарен.

— Ну-ка, — втиснулась между ними Света, в два счета отстегнула замки, влезла в ремни, закрепила страховочную веревку, дернула, подавая знак наверх, и, не оглядываясь, ничего не говоря вслух, спиной только показав: «Хотите тонуть здесь вместе с этой истеричкой — дело ваше, а на меня не рассчитывайте!» — подтянулась, поставила ногу на стенку.

В два рывка, хватая веревку над узлами, точно и твердо ставя на стену ноги в своих нескользких кроссовках, поднялась на метр. Оттолкнулась от стены, перехватила руками. Снова оттолкнулась. Тёма с Юнгом только успевали выбирать страховочную веревку.

Через пять минут они разом подхватили Светку, выдернули из пропасти, поставили на ноги.

А Светка оглянулась назад, тут же присела и вцепилась в какой-то камень. Может, потому только, что ветер с океана толкнул ее в спину.

— Здорово! — похвалил Тёма. — Ты что, скалолазанием занималась?

— Вот еще! — огрызнулась Светка. — Жить захочешь, побежишь по стенке.

— Это точно, — согласился Тёма.

Юнг хотел что-то сказать, но промолчал. Он смотрел на Свету. Снова ему показалось, что вся эта бравада от какой-то внутренней тревоги, Светка вся сжалась внутри в комок, втянула голову в плечи, зубами постукивает и изо всех сил старается эту свою тревогу не показать. А страх упасть со скалы по сравнению с этой лихорадкой — так, легкое недомогание.

Взгляды их встретились. Юнг увидел, какие они удивительные, глаза Светы, — зеленые, дикие и, если поглубже в них заглянуть, тревожные и беззащитные. Димку в жар бросило, и он отвернулся. А снизу вовсю дергали веревку. Как-то странно — три раза дернут, пауза, снова три раза дернут… Сигнал тревоги.

— Что у них там? — спросил Тёма.

— Да они по пояс в воде стоят! А одна истеричка высоты боится, утопить всех хочет.

Тёма потянул страховочную веревку, по которой сигналили тревогу. К веревке что-то привязали. Вместе с Юнгом потащили это. Вытащили Тёмину сумку.

Тёма подошел к самому краю заглянуть вниз, тут же получил в лицо порывам ветра, увидел, что внизу под скалами все в сплошной белой пене, волны летят пятиметровые одна за другой, черное разлилось по небу и подошло вплотную.

Тёма лег на гребень, свесился как мог, руки сложил рупором.

— Эй! Что у вас там?

— …ось…ще…ку, — донеслось снизу.

— Что они хотят? — повернулся Тёма к Юнгу.

— Веревка еще есть у тебя? — усмехнувшись, перевела Света.

Волна накатила, приложила всех троих к стенке, схлынула, а уходить совсем и не думала.

Вода над камнями была им теперь по пояс, так что то и дело приходилось подскакивать на месте, чтобы новой волной не накрыло с головой, а потом приседать и по горло в воде хвататься там внизу за камни. Чтобы не смыло.

Катя побултыхалась так недолго, потом дотянулась до Тартарена, ухватилась за ремень на джинсах и не отпускала. Он обнял Катю, прижал к себе.

Катя была высокой, а все равно доходила Тартарену только до плеча. И на каждой налетавшей на них волне он приподнимал ее повыше, и она повисала на нем, лицо ее выглядывало у Тартарена из-под мышки.

Сбросили со скалы еще одну страховочную веревку.

Крис подплыл, выпрыгнул из воды, поймал конец, очень ловко обвязал себя, затянув хитрый узел на груди.

— Эй, — окликнул его Тартарен, — куда собрался?

— Наверх, — обернулся Крис. Глаза его черные сузились, подбородок вздернулся. Лицо приобрело надменное выражение.

— Ничего не забыл?

Крис проверил узел на груди. Узел был крепок.

— Нет. А что?

— Тут кое-кто остался… — напомнил Тартарен.

Катя подпрыгнула на волне, вынырнула из-за Тартарена. На глаза навернулись слезы, губы шевельнулись.

— Мальчики, не ссорьтесь! — попросила она.

Крис протянул Тартарену альпинистский пояс с пристегнутыми к нему ремнями.

— Ну чего встал как скала. Давай помогай.

— Кому?

— Это на нее надеть надо! И страховку.

— Нет, ребята… — начала Катя.

— Так ты что же… — туго соображал Леша, — собираешься…

— Вот именно, — снова вздернул подбородок Крис.

Тартарен натянул ремни и страховку на упирающуюся Катю.

Катя колотила его кулачками по плечам, кричала:

— Я все равно не полезу по этой проклятой стене…

Тартарен поднял ее. Посадил к себе на плечи.

Крис, подтянувшись на своей страховочной веревке, чуть притиснул Катю к скале и, глядя ей в лицо, нахмурил брови, сказал тихо, но внятно:

— Ногами идешь по скале, руками тянешь веревку. Если сорвешься, тебя удержит страховка. Если посмотришь вниз, увидишь только меня.

— Почему это? — скривилась Катя.

— Потому что я буду идти прямо за тобой.

И, посмотрев вниз, приказал:

— Подсади-ка девушку, Тартарен.

Леша сделал классический жим. Катя едва успела перехватить веревку. Попробовала повиснуть, визжа, но Крис уже был рядом и чуть ниже. Уперся в скалу. Одной рукой держась за веревку, другую подложил Кате под бедра, отчего Катины ноги выпрямились сами собой, она уперлась ступнями в стенку. И тут же оттолкнулась и шагнула вверх. То ли от океана. То ли от Криса спасаясь.

— Так, — крикнули ей в ухо. — А сейчас сделай еще шаг. И тут же на веревке подтянись.

И Катя сделала шаг. Попробовала подтянуться и перехватить веревку повыше. Это у нее получилось. Так они и шли по стенке, преодолевая метр за метром.

Катя вниз не смотрела и не видела, какое сейчас лицо у Криса. А оно было довольно страшным — глаза черные выкатились, губа задралась, зубы стиснутые обнажились. Висеть над пропастью на одной руке, а другой подталкивать девчонку вверх по стене — это не на плечах подругу трясти на рок-концерте.