Дикий Космос - Страница 1

Джеонозис, суровая красная планета. Пыль и скалы, и безжалостный зной, ветер и песок, и небо наполненное острым крошевом. Цепкая жизнь. Капризная смерть. Вся влажная красота зелени давным-давно выгорела. Здесь не дают второго шанса, а слабость ведет к гибели. Тайны, мятеж и единство разума. Тщеславие, ненасытность и сильная жажда смерти. Убежище для одних. Могила для других. Кровь Республики просачивающаяся в сухую землю. Скорбь и печаль, едва ощутимые на непрерывном ветру. Слезы Джедаев, скопившиеся на арене...

Кто горевал, сдерживал свои слезы, чтобы их не было видно. Оплакивать павших товарищей означало выставлять напоказ неподобающую привязанность. Джедаи не привязывались к людям, к вещам, к местам, к тому или иному миру либо его обитателям.Сила джедая пребывает в безмятежном спокойствии. В отстраненности. В обезличенной любви.

Во всяком случае, это был образец совершенства.

Усталый и опечаленный, Йода стоял в молчании со своим собратом и другом Мэйсом Винду, наблюдая, как умелые солдаты клоны быстро, планомерно и бесстрастно погрузили последнего убитого джедая на репульсорные носилки, затем повели их, направляя одной рукой, прочь от безжалостной арены Поггля Меньшего к транспортным судам Республики ожидающим по ту сторону ее высоких стен. Они находились под контролем тех немногих джедаев, которые пережили побоище и последовавшее за ним военное вмешательство... и кто не был настолько безмятежно отстранен, как то могло быть продиктовано философией Храма.

Битва за Джеонозис была закончена, армии дроидов Сепаратистов нанесен сокрушительный удар. Но его лидер, изменник, граф Дуку бежал, также и его приспешники из Торговой Федерации, Техно-Союза, Коммерческой Гильдии, Межгалактического Банковского Клана, Гипер-Коммуникационной картели, и Корпоративного Альянса бежали ища спасения. Бежали затем, чтобы продолжать организовывать гибель величайшего достижения галактики, ее Республики.

«Я не испытываю сожаления появившись здесь,» — произнес Мейс, набежавшая тень еще более омрачила его смуглое лицо. «Мы нанесли серьезный удар по нашему врагу, и тем самым мы представляем себе на что эта армия клонов способна. Это будет нелишним. Но Йода, мы заплатили цену серьезнее, чем я предполагал, или предвидел».

Йода кивнул, крепко стиснув узловатыми пальцами свою трость из древнего дерева Гимер. «Правду ты говоришь, магистр Винду. Ничего не достигнешь так, отчасти равновесия весов не нарушив.» Тяжело вздохнув, он медленно и протяжно выдохнул. «Глупые на самом деле были бы мы, подумав мы, что можем избежать такого столкновения невредимыми. Но эту потерю Храму трудно преодолеть будет. В Рыцарство джедаев рано слишком должны мы посвятить наших старших падаванов, я боюсь.»

Падаванов, как Анакин Скайуокер, подающий надежды, безрассудный...и сейчас страдающий. Уже на пути назад, к Корусканту, вместе с Оби-Ваном и решительной, храброй и столь же безрассудно молодой сенатором от Набу.

Беспокойство за него, и за нее, я чувствую. Если бы только ясно мог видеть я. Но скрывает темная сторона это. Cлоями густого облака она окутывает нас всех.

«Что?» Мэйс нахмурился. Он, как всегда, почувствовал его беспокойство. «Йода, что не так?»

Талия Мунсикер, молодая женщина расы Аргаун лишь четыре месяца назад посвященная в Рыцари Джедаи, встав на колени возле своего погибшего учителя Мастера Вэ'ту, склонила голову. С усилием Йода отвел свой пристальный взгляд от ее горя, от чудовищной арены, продолжавшей дышать иссушающим жаром при свете дня. Этот день на Джеонозисе длился так долго. Еще много часов пройдет прежде, чем солнце опустится за горизонт.

«Ответить тебе прямо, я не могу, магистр Винду», — отозвался он вымученно.«Время для размышлений, я требую».

«Тогда вам стоит вернуться в Храм», — сказал Мэйс. «Я могу здесь проследить за работой по ликвидации последствий. Вы наш единственный маяк во тьме, Йода. Без вашей мудрости и предусмотрительности, я сомневаюсь, что мы можем одержать победу».

Он произнес эти слова отзывчиво, с чувством уверенности, но Йода ощутил всю тяжесть суровой ответственности, лежащей на его плечах.

Слишком стар я, чтобы последней надеждою Джедаев быть.

Он смотрел вслед Талии Мунсикер, удаляющейся от них вслед за телом ее учителя, которое уносили с арены неутомимые клоны, которые боролись в этот день и умирали в этот день, настолько целеустремленные и бесстрашные, что он невольно сравнил их с дроидами, похожими на людей дроидами из крови и плоти, воспитанными и тренированными быть абсолютно послушными и дисциплинированными, но при этом такими же смертными как и все люди. Рожденные умереть затем, чтобы граждане республики могли жить. Появившиеся при самых таинственных обстоятельствах, правда о которых, возможно, не станет известна никогда.

Вспоминая комплекс по выращиванию клонов на Камино, эту блестящую белую стерильность, эту безличную заботу о существах, организованную настолько эффективно, настолько замечательно, без тени сомнения или раскаяния, он с трудом подавил дрожь.

Глубокие вопросы морали и этики поднимают эти клоны. Но где они, эти ответы? Знанием их не располагаю я. Отвергнуть этику, наша отчаянная потребность в них может.

Мэйс опустился на одно колено. «Это - Дуку, Йода? Он то, что беспокоит вас?»

Горькая боль, глубокая рана. Дуку. Йода убрал это имя, этот шок в сторону. Потом еще будет время, чтобы подумать об этом падшем человеке. «В Храм я теперь возвращусь, Мастер Винду. Следуйте за мной сразу же, как только вы сможете. Важные вопросы там обсуждать Совету придется.»

Принимая вежливый отказ, Мэйс поднялся. «Благополучного вам путешествия Йода. Мы увидимся с вами на Корусканте, как только дела здесь будут завершены должным образом.» Резко щелкнув пальцами он подозвал ближайшего солдата клона. «Магистр Йода возвращается на Корускант. Его кораблю требуется эскорт.»

Солдат кивнул. «Да, сэр».

Наблюдая, как смертоносный пояс астероидов остается позади них, глядя как безжалостный красный диск Джеонозиса удаляется и превращается в пятнышко по мере разгона гипердрайва корабля, Йода высвободил ноющую печаль недавнего прошлого в очередном длинном, медленном вздохе. Печаль была, но лишь как дополнение к привязанности. Бесполезное дополнение. Если он и дальше собирался служить светлой стороне, в соответствии со своим предназначением, тогда должен он обрести в себе внутреннее равновесие, что позволит выстоять и обрести твердую почву под ногами.

Когда он достигнет Корусканта, начнется тяжелая работа по сохранению Республики.

Залы Исцеления в Храме Джедаев были великолепны. Там были высокие потолки и огромные окна, которые пропускали дневной свет, заливающий золотистым сиянием синие, зеленые и бледно-розовые стены и пол. Пропитанные самыми мягкими аспектами Силы, с любовью, заботой и гармонией, они были полны ароматных цветов и зеленых растений, с музыкой журчания воды и вибрации обновленной жизни. Они были прекрасным убежищем для тех, кто был надломлен телесно или духовно, место, исцеляющее от уродства страдания.

Не обращая внимания на безмятежность царящую вокруг, Падме внимательно глядела на пожилую, изящную Тви'лекийку, Джедая целителя, стоявшую перед ней. «Я не надолго, Мастер Вокара Че. Всего на несколько минут. Но мне действительно необходимо увидеть Анакина Скайуокера.»

Двойные головохвосты, мягко качнулись, тви'лекийка всплеснула перед ней руками. «Простите, Сенатор Амидала, но это не возможно.» Её голос был знакомо, по тви'лекийски суховат, но слова были безупречно вежливыми. «Анакин серьезно ранен. Он помещён в глубокий целебный транс и его нельзя тревожить.»

«Да, я знаю, что он серьезно ранен. Я возвращалась назад с Джеонозиса вместе с ним.» Падме, в своем порванном белом трико, жестикулировала, не обращая внимание на сильную боль, вызываемую любым движением. «Видите это, мадам Джедай? Это его кровь. Поверьте мне, я точно знаю, насколько тяжело он ранен!»