Диссидент. Том 1 (СИ) - Страница 61

Подозрения начались, когда меня привезли в одно из системных зданий. Мне казалось, что я должен попасть в тюрьму, как и остальные, но… этого не случилось. Меня привезли в белое холодное здание и поволокли вдоль коридора, который был похож на тот, что я видел в воспоминаниях Игната. Двери сменяли друг друга, и меня уже тошнило от этого безумного калейдоскопа, который состоял из разных оттенков одного цвета, но мы все шли и шли. Когда поднимались на лифте, я пытался следить за панелью этажей, но все равно потерял понимание, когда мы слишком резко затормозили.

Спецназ вытолкнул меня в очередной белый коридор, продолжая ничем не отличающийся путь. Наконец, мы остановились у одной из дверей. Один из сопровождающих приложил к панели сбоку палец, после чего дверь отъехала, и меня толкнули внутрь. Это было больше похоже на кабинет, чем на пыточную. Слева висело панорамное окно, напротив которого был диван. Пока я глазел по сторонам, спецназ закрыл дверь, оставляя меня одного.

Я прошелся вперед, посмотрел бумаги на столе, заглянул в аквариум к рыбкам, даже постоял около комнатного цветка. Только потом меня огрело мыслью, что я как идиот стою посреди комнаты, хотя нас всех взяла система. Зою забрали, трое наших могут быть уже мертвы, а я… в долбанном кабинете над городом. Приблизившись к стеклу, я посмотрел вниз. Занимался рассвет, город, залитый ярким светом, просыпался. Мутанты расползались в разные стороны, машины выезжали на трассу, а люди выбирались из укрытий.

— Так-так, — дверь отъехала, и ко мне вошел мужчина, держа в руках несколько папок. — Игнат, значится, Добролюбов, верно?

— Да, — коротко рыкнул я, глядя на спокойного темноволосого мужчину лет пятидесяти, что сел в кресло, листая документы.

— Дата рождения? — поднял на меня синие глаза незнакомец. — Не знаем, понятно. Дата рождения сестры? Что, тоже нет?

Я не понимал зачем эти вопросы, хотя внутри уже холодело. Пытаясь не паниковать, я просто остался молча стоять у окна, недоверчиво пялясь на мужика.

— Так, ладно, ближе к делу, — начал тот, указывая на стул около стола. — Сядь, разговаривать будем о серьезных вещах.

Решив не спорить, я подошел и опустился на стул, чувствуя, как вспотели ладони:

— Ну так?

— Кто ты на самом деле? — спросил незнакомец, а я дернулся, не ожидая вопроса в лоб. Если и подозревал, что меня раскусят, то хотя бы посредством долгого допроса. — Не Григорий Ножкин, правильно?

— Нет, — ответил я, хотя на самом деле не знал этого человека. — Я Игнат. Раньше был частью системы, пока меня не похитили…

— Мы знаем, что ты не Игнат, — мужчина что-то записал, затем поднимая на меня глаза. — С самого начала. Поэтому рядом всегда была, как там она себя назвала, Нина. Мы приглядывали за тобой, хотели понять, кто же внутри тела Игната.

— Но меня похитили, — напомнил я, пребывая в полнейшем шоке. Выходит… все это из-за меня?

— Да, верно, поэтому нам пришлось наблюдать за тобой не здесь, как положено, а под землей, — незнакомец посмотрел на меня изучающим взглядом. — Ну так? Будешь говорить? Мы ведь все равно узнаем. Пытками, шантажом.

— Выполните одно мое условие, тогда я все расскажу, — почти попросил я, тоже неотрывно глядя на мужчину. — Добровольно. Не придется из меня ничего выбивать.

— Мы не отпустим твоих друзей, — с нажимом сказал незнакомец, демонстрируя серьезность. Это то, что оспорить было нельзя.

— Тогда сестру, — я выровнял спину, тоже пытаясь показать, что не сдамся. — Отпустите Зою, она ведь во всем этом не участвует. И я обещаю оказывать любое содействие. Клянусь.

Мужчина подумал недолго, после чего достал мобильный, набрав на нем сообщение. Через пару минут раздался звонок, он ответил на него по громкой связи. Мужчина спрашивал женщину, могут ли они пойти на такую сделку, а та неожиданно согласилась. Так же она добавила, что меня, раз я согласен говорить, можно отвести к ней.

Мужчина встал, кивнул мне следовать за ним и открыл дверь. Мы снова ехали на лифте, на сей раз вниз. Теперь я точно был уверен, что мы на минус третьем этаже. Незнакомец провел меня одинаковыми коридорами, пока мы не оказались в совершенно сумасшедшем месте. Все в проводах, ярких лампочках и компьютерах. Теперь это место наконец стало похоже само на себя — на будущее.

И когда меня впихнули в огромную светлую комнату, я вдруг ощутил, что уже был здесь. Все казалось невероятно знакомым, но при всем этом — неземным. И я просто брел вперед, пока не заметил возле стеллажа женщину. Черт, я был уверен, что видел её, на губах крутилось имя, но у меня не было сил, чтобы спросить и подтвердить свои догадки. Женщина улыбнулась мне, осторожно подходя ближе. От её кожи исходило какое-то волшебное сияние, а в воздухе стоял терпкий, до боли знакомый аромат.

— Ну здравствуй, потеряшка, — сказала мне она, а я почувствовал, как подкосились ноги. — Вижу, ты хочешь что-то спросить?

— Вы ведь… — я сглотнул, не в силах отвести глаз от женщины. — Вы ведь и есть Мира, верно?

Та рассмеялась, прикрывая рот рукой и указывая на два кресла, которые стояли друг напротив друга.

— Нет, я не Мира, — покачала она головой, присаживаясь. — Садись, не стой. Кажется, ты ничего не помнишь. Как тебя зовут? Я знаю, что ты не Игнат.

— А вас? — спросил я, наконец усевшись.

— Ольга, — легко ответила женщина, взмахом руки подвигая к нам стол. Так же по велению её пальцев на него встал поднос с заварником и чашками.

— Я… Коля. Коля Пегов.

Женщина замерла, глядя на меня уже не так доброжелательно. Порывшись в системе, она рыкнула:

— Ты обещал содействовать, — она спохватилась, решив, что я лгу, потому что не верю, что Зою отпустили. Она достала телефон, показывая мне видео, как Зою просто выкидывают из машины. Она встает, отряхивает колени и орет, что вырвет всем кишки. — Твоя… не твоя, конечно, сестра свободна. Не лги мне.

— Я не солгал, — уверил я, стараясь говорить так спокойно, как только мог. — Николай Викторович Пегов. Рожден 12 февраля 1987 года.

— Это невозможно! — рявкнула Ольга, из-за чего мигнули лампочки.

— Да? Вы силой мысли двигаете предметы и говорите мне — мне! — что это невозможно?! Я умер во время ядерного взрыва, надеясь, что просто превращусь в пепел. Но каково же было мое удивление, когда я увидел экран системы, предложившей мне начать сначала или продолжить с последнего сохранения!

— Тогда откуда ты узнал о Мире? — спешно спросила Ольга, уже не такая яростная. Я видел, как она пытается анализировать услышанное. — Юрий сообщил нам о вопросах, которые ты задавал. Именно тогда мы и поняли, что ты не прикидываешься.

— Из воспоминаний! — я указал пальцем на свою голову. — Игнат все время искал какую-то Миру! То листовки, то разговоры с мутировавшими, то мольба принять его. И все Мира, Мира, Мира. Черт подери, кто это такая? Кто она?!

— Мира, — улыбнулась Ольга, откинувшись на спинку кресла. — Прости, Коль, но Мира — не человек. Мира — это уникальная система, способная творить чудеса. И одно из них — это ты.

— Что за бред? — я вскочил, едва не перевернув стол. — Хотите сказать, что Игнат искал систему? Пришел к вам в рабство, чтобы увидеть чудо?!

— Разве это плохо? — без эмоций спросила Ольга. — Добролюбов всегда верил, что гуманоиды — не вымысел. Он искренне нуждался в чем-то, что даст ему силы все изменить. И Мира дала ему то, о чем он просил.

— Убила его, заменив мной? — теперь я хохотал, медленно опускаясь в кресло. — Я все равно не понимаю. Не понимаю!

— Мира, несмотря на мои слова о чудесах, умеет делать всего одну вещь, — Ольга подвинула к себе чашку. — Множество лет назад мы столкнулись с тем, что научились определять сознание человека как отдельную единицу. Ты, Николай, не твое тело. Ты — сознание, крошечное пятно в мозгу, управляющее куском мяса. Как вставить флешку в робота. Но что делать, если сознание не соответствует телу?