Девятая Парковая Авеню (СИ) - Страница 64
Я сел на пол, спиной опёршись на бортик ванны. Одна рука поглаживала холодную руку Юрки. Вторая рассеянно барабанила по кафелю. Мыслей у меня не было, а эмоции умерли, не родившись. Я печалюсь? Мог бы печалиться, если бы апатия не сожрала сейчас мой мозг. Осталась одна мысль. Странная и назойливая. Ни боги, ни люди. Не боги. Не люди.
«Дьявол?»
Да, чёрт подери! Ave Satan… Люцифер или как там тебя? Ни тебе, ни Господу я молиться не умею, не привык! А потому просто прошу — спасите Юрки. Хоть кто-нибудь. Я не отдам его тело судмедэкспертам. Я не смогу. Кристиан не простит мне этого. Ну? Дьявол! Где ты? Неужели на полу разлито мало крови, ты не чуешь её отвратный запах и он не привлекает тебя, рогатое чудовище?!
«Ты что, придурок, что ли?! Станет он бесплатно для тебя стараться, а как же…»
Душу, что ли, предложить? Ну так я с радостью! На кой хрен она мне сдалась…
«Нет, если он всё-таки существует — твой Люцифер адский и грозный предположительно — брать то, что тебе самому даром не нать, он не будет. Он ведь бизнесмен всё-таки. Ну, бандитского такого толка. Забирает только самое дорогое и нужное. А что у тебя самое дорогое? Правильно, Ксавьер. А потому сделка не состоится. Я запрещаю тебе. Юрки того не стоит».
А может, попробовать? Перехитрить его? Но я не знаю как… и вообще всё это сумасшествие. Спасительные бредни моего сознания. Я сам — не маг и не целитель древности, воскресить не смогу, а в потусторонние силы не верю. Несмотря на все призывы и горькие шуточки. Э-эх… вот если бы Кси родился девушкой, я поступил бы так, как делали все мои любимые тёмные герои, когда подписывались на сделку — отдал бы Сатане душу нашего первенца в обмен на жизнь Ю…
— По рукам.
— Миокард, не дразнись, — рассеянно отрезал я, устремив отрешённый или скорее апатичный взор в озеро крови на полу. И не заметил поначалу необыкновенности этого голоса. — И так всё сложилось хреновей некуда.
Выйду из кровавой бани, а там Крис. Непроизнесённые вопросы, говорящие… точнее, орущие и корчащиеся взгляды… и моё полное бессилие. Почему мы опоздали? Почему мы и должны были опоздать? Почему невозможно спасти всё, что хочется спасти? Всегда успевать догонять, ловить и вообще заранее спланировать все падения под откос. Жить. Сказочно жить. Без огромного решета ран в груди. Какая глупость… Отрезвил бы меня уже кто-нибудь хорошим подзатыльником.
— Здесь никто и не думал дразнить тебя. Я сказал, по рукам.
Очень осторожно, чтобы не спугнуть свою славную хрипловатую слуховую галлюцинацию, я поднял голову, нелепо упёрся в бортик ванны ногой, теряя равновесие, и встретился с нежно-покровительственным взглядом невозможных глаз Невозможности.
Комментарий к 28. Двойной предел
¹ Тушёный картофель с селёдкой, финское традиционное блюдо.
² Замок на дверях, Ангел, недолго думая, сломал.
³ Чёрт! (фин.)
⁴ Что было между ними полчаса назад:
— Фанаты меня оплюют!
— Крис, ты изменишь свою жизнь к лучшему! Поверь мне. Твои ребята, менеджер, рекорд-компания… вообще все поймут, что ты вовсе не так предсказуем, как кажешься, и не совсем ещё погряз в бизнесе и следовании установленных правилах продажного образа, забросив чистое искусство. Кто-то, наоборот, посчитает это весьма расчётливым ходом, но ты… ТЫ будешь знать, что делаешь это лишь для себя! Пойми, для них это будет почти непоправимой катастрофой вселенского масштаба, а для тебя… ты даже не представляешь, какое облегчение получишь. В буквальном смысле — тоже… А главное — почувствуешь себя свободным. По-настоящему свободным. Когда в последний раз ты имел свободу?
— С тобой, дней тридцать запертый в отеле… дьявол!.. Как же странно…
— Вот именно!
— Но пойми и ты меня, ведь я боюсь!
— Боишься стать свободным?
— Да… наверное, да. Ангел, ты действительно способен освободить меня?
— Если ты сам сделаешь первый шаг.
— Но я не умею держать в руках н…
— Тс-с! Я помогу.
========== 29. Deus ex Machina ==========
****** Часть 5 — Мнимые величины ******
«Этого ещё не хватало! Мозг… у меня, кажется, один клапан… заело. Мозг, да где ты, бллин?! Помоги! Будет позорищем падать в обморок, когда к нам из Ада поднялся самый настоящий демон!»
— Ну почему же поднялся? Спустился, миокард, спустился, — длинный (под два метра) и худющий, как вешалка, чертяка показал изящным аристократическим пальцем в потолок. Потом сладко улыбнулся, будто толкая меня в грудь своим томным лучистым взглядом… и ошалевшее сердце колотится снова, в прежнем полусумасшедшем ритме. — Ад там. Точнее, Верхний Ад.
— А есть ещё и Нижний? — недоверчиво поинтересовался я, проследив за направлением его костлявой верхней конечности. Бред сознания не отпускает меня, занятно… но хотя бы весело. И сердце починилось, чем не радость?
— У нас много чего есть. Ближе к делу, душенька, — дьявол вытащил из рукава своего элегантного плаща лэптоп толщиной не более крыла бабочки, раскрыл, напечатал что-то за традцать-сорок секунд и вырвал прямо с дисплея листок — белоснежный свиток, ажурно разрезанный по краям. — Это стандартная форма, бланк, которому тысяча лет в обед и в который я впечатал твоё имя и предмет контракта. Подписывай здесь, — он указал на левый нижний угол.
— Чем? Разве не кровью? Чернилами?
— Вру я, не совсем и подписываться надо. Ты ведь хотел шоу по правилам хорошего тона, как написано в трагедии «Фауст» милейшего мэтра Гёте? Вот и получи. К каждому клиенту свой подход… — с этими словами демон взял меня с какой-то особо выверенной нежностью за левую руку, выразительно глянул из-под чащи ресниц (это не ресницы, а целый Чёрный Лес!) и с нескрываемым желанием вонзил длиннющие клыки в моё запястье. Несколько мгновений для меня были наполнены странной смесью боли, возмущения и удовольствия, леденившего вены… чувства, сравнимые разве что с оргазмом в объятиях опытного любовника. Что их породило? Холодный рот, плотно сомкнувшийся вокруг раны, его язык, длинный, жадный, грязные сосущие движения, вытягивающие из меня жизнь… Запоздало я сообразил, что пока он меня пил, на левый нижний уголок пергамента падало три капли крови. Почуяв их, свежие и ярко алеющие, он тут же выпустил мою руку. — Вот и всё. Счастливо оставаться.
— Погоди! Куда так быстро?! А как же я… исполню свои обязательства? Ведь Ксавьер — не девушка… нам не зачать ребёнка! Нечистый, эй!
— Не беспокойся, мы умеем заботиться о своих интересах, — ослепительно улыбнувшись слишком мягкой и добродушной для вражеского лазутчика улыбкой, дьявол исчез. Бллин, а я ведь за время контакта даже не успел осознать, что он чертовски привлекателен! Чертовски… Вкрадчивый мурлыкающий голос, налитые моей кровью и кровью, должно быть, предыдущей незадачливой жертвы губы, костлявые и очень деловые руки…
«Начинается… ты уже и с ним переспать хочешь, да? Шлюха ты, Ангел».
Ай, иди ты… Я просто не понимаю, куда смотрел, пока он стоял здесь. Куда? В глаза?!
«О, да… глаза у него отпад полный. Один чёрный, как смоль, внимательный и всезнающий… как древний артефакт. А второй — безбашенный и весёлый, цвета нашего любимого зелёного пойла, как у Кси, только глубже, темней и ещё пьянее, для самых стойких алкоголиков. И затягивает в них хуже болотной трясины… Я заметил, ты уже захлебнулся».
Издевайся, издевайся… может, у нас вообще случились галлюцинации. Слуховые и зрительные. Ты не помнишь, что я сегодня курил? Мне ничего туда не подсунули, перепутав? Разве ж это нормально — призывать на свою задницу дьявола, а потом взять да и получить-таки! Не, ну всё же, миокард, скажи прямо, без сарказма: может, это попытки моего расстроенного воображения отпинаться от мысли, что Юрки Циклоп умер?
— Кто умер?! Никто не умер! — категоричный голосок Кси вошёл в грудную клетку вместе с его горячим поцелуйчиком, да там и застрял. — А Юрки, конечно, маху дал…
— Что?! Что?.. — я растерянно выбрался из транса и посмотрел в ванну: голый Юрки сидит, свесив ноги с края, на груди его красуются кривые недоколотые раны, так и не добравшиеся до основных кровеносных сосудов тела, да на бортике ванны размазана пара-тройка капель крови. Сам виновник столпотворения (Кирсти тоже здесь топчется) хоть и белый, но не мёртвый, смотрит на нас так удивлённо-радостно и всё порывается что-то сказать, но язык ему не повинуется. Бритва, которой он тут занимался своими нехорошими делами, скромно упала на пол. — Зашибись, куда приплыли…