Девушка без недостатков - Страница 2

Свежий весенний ветер играл концами яркого шарфа, обдавал холодком голые Лизины шею, плечи, руки. Она провела ладонью по плечу, отмеченному легким прикосновением таинственного незнакомца, и ей стало грустно. Судьба часто навязывает совершенно ненужные и утомительные знакомства. А люди, с которыми хотелось бы дружить, общаться и говорить часами, проходят мимо и растворяются в неизвестности.

– Он очень спокойный мальчик, – неуверенно говорила Мария Здоровякина[1] даме, претендующей на роль гувернантки для ее маленького сына. – Я бы даже сказала – флегматичный. Инертный. Склонный к аутизму.

Потенциальная нянька с недоверием смотрела на Эдика. Тот сидел на диване, предъявленный к осмотру, нарядный и прилизанный, и усиленно таращил голубые глаза, пытаясь соответствовать образу идеального ребенка. Надо сказать, что сидеть неподвижно ему было невероятно трудно. Но он старался ради бедной мамули.

– У вас прохладно. На улице ужасный зной, просто какое-то августовское пекло. Да, кондиционер – отличная вещь, – удовлетворенно заметила дама. Пока это была единственная деталь, понравившаяся ей в квартире Здоровякиных (все остальное, включая обитателей, не радовало строгую женщину).

– Да. У нас кондиционер. И масса прочих удобств. Ваши функции в техническом плане будут максимально облегчены.

– Сколько ему? – осведомилась Татьяна Анатольевна.

– Новый, недавно установили.

– Кого установили? – не поняла Татьяна Анатольевна.

– Новый кондиционер. «Самсунг».

– Я про ребенка спрашиваю! – воскликнула нянька, очевидно поражаясь тупости мамаши.

– Ах, про Эдика… Ему год и три. Очень самостоятельный малыш. У вас с ним не будет никаких хлопот. Своевременно пользуется горшком. Спит днем два-три часа. Сам ест. На прогулке больше всего любит сидеть на скамейке. Беготня по лужам – не для него.

«О ком это? – меланхолично подумал Эдик. Его мысли еще не имели четкой формы предложений, но суть угадывалась. – Кто спит днем два-три часа? Неужели я?»

– Если он такой спокойный и вы не работаете, то зачем же вам нянька? – подозрительно спросила Татьяна Анатольевна.

– В том-то и дело, что я работаю! – горячо возразила Маша. – Видите компьютер? Я день и ночь занята у компьютера.

– И ваш суперспокойный, флегматичный ребенок вам мешает? – саркастически усмехнулась претендентка.

– Все дело в том, что он тоже активно интересуется техникой, – вздохнула Маша (последний игровой эпизод с участием Эдика и сканера стоил сканеру жизни. Исследователь-испытатель отделался легким испугом).

Марии приходилось быть весьма терпеливой с Татьяной Анатольевной, так как это была восьмая по счету бебиситтер, приглашенная в дом. Семь предыдущих бесславно сбежали. Никто не выдерживал и пары недель в обществе веселого здоровякинского потомства. Кроме того, мало кто хотел нянчиться с младенцем в присутствии матери. Все Мэри Поппинс, как одна, желали иметь малютку в полновластном распоряжении, и наличие в доме Маши (пусть и закрывшейся в комнате с компьютером) мешало им слиться в воспитательном экстазе с вверенным материалом.

– А у вас еще и кошки? – недовольно посмотрела Татьяна Анатольевна на котенка, заглянувшего в комнату. Кот имел вид затравленного, психически нестабильного существа.

При виде мишени Эдик встрепенулся, его голубые глазки плотоядно сверкнули, ресницы-опахала дрогнули. Детеныш дернулся в сторону животного, но строгий взгляд матери пригвоздил его к дивану. Кот, уловив движение Эдика, быстро смылся из комнаты.

– Коты временно! – закричала Маша. – Понимаете, друг мужа… Кошка друга мужа… В общем, у него кошка рожает и рожает…

Тут Мария остановилась, задумалась и потом нервно хихикнула. Ей пришло на ум сравнение себя самой с этой беспрестанно рожающей кошкой, окруженной подвижными, вездесущими и всепроникающими детьми.

Татьяна Анатольевна с опаской посмотрела на Машу. Маша поймала ее взгляд, представила, как выглядит в глазах гувернантки – странноватая, дерганая, нервно хихикающая мамаша, – и прыснула еще раз. Эдик тоже засмеялся. За компанию.

– …В общем, кошка рожает, а он не знает, куда девать котят. Нам подкинул двоих. Одного зовут Микрочип, другого – Мегабайт. Но мы конечно же их кому-нибудь отдадим. Пристроим. Не волнуйтесь!

– Котят надо топить. Или усыплять, – твердо, с металлом в голосе произнесла Татьяна Анатольевна.

Маша вздрогнула. Учитывая, что мадам имела тридцатилетний педагогический стаж, подобная категоричность была вполне объяснима.

– Ладно. Вы меня уговорили. Хотя… Конечно, с моим опытом и рекомендациями я бы подыскала место получше. Без котов. И с более солидной оплатой.

– Отлично! – обрадовалась Маша. – О деньгах не беспокойтесь. Прибавим, если что. Единственно… Я вам еще не сказала…

– Что?

– Эдик у меня не единственный ребенок…

– Правда?

– У меня есть еще сын… – замялась Маша, не зная, как продолжить.

Татьяна Анатольевна поджала губы.

– Вернее, два. Да. Да, еще два ребенка, – определилась наконец с количеством детей Мария. – Близнецы. Леша и Антоша.

Татьяна Анатольевна и вовсе нахмурила брови.

– Итого, три штуки, – холодно резюмировала она.

– Но они ходят в детский сад! – заверила Маша. – Они все время ходят в садик! Они так любят туда ходить! Просто удивительно, как дети любят детсад! Они в восторге от него!

– Речь вообще-то шла об одном ребенке, – заметила Татьяна Анатольевна ледяным тоном. Повеяло стужей, морозом.

– Да, так оно и есть! – страстно закивала головой Маша. – Близнецов вы не увидите. Я их и сама редко вижу…

– Ладно, – хмыкнула Татьяна Анатольевна. – Я остаюсь.

Мария вздохнула, как человек, выполнивший непосильную, тяжелую работу. Новоиспеченная нянька обернулась к Эдику, протянула к нему руки, приглашая ребенка в мягкие объятия 54-го размера, и заворковала профессионально нежным, умильным голоском:

– Ну, иди ко мне, холосый, лапусечка-холосусечка моя ненаглядная!

Эдик внимательно осмотрел очередную предложенную ему на растерзание миссис и загадочно улыбнулся…

В офисе московского представительства компании «Де Грос» (Франция) витало настроение переезда. Файлы с документами, сваленные беспорядочными кучами на столах, выпотрошенные шкафы, покрасневшие от натуги машинки для уничтожения бумаг. Через пару недель представительство закрывалось. Сотрудники-французы собирались домой, москвичи подыскивали новые места работы.

Еще месяц назад Лариса Бояринова расценила бы факт закрытия фирмы как новое подтверждение собственной фатальной неудачливости. Она проработала переводчицей в московском офисе «Де Грос» год, ей стоило невероятных усилий попасть в престижную стабильную фирму, и Лариса дорожила местом. Бесплатные обеды, поездки, стажировки, подарки, тренинги, презентации… А размер вознаграждения, вручаемого каждые две недели в голубом конверте, имел непревзойденный стимулирующий эффект.

Теперь лавочка закрылась, нужно было суетиться, рассылать резюме, бегать на собеседования. Ничего хорошего. И всего месяц назад Лариса сказала бы: мне опять не повезло! Мне никогда не везет! Я знала, что так случится… Она привыкла считать себя закоренелой неудачницей.

В двадцать два года она простилась с мыслью, что можно достичь больших высот в плане профессиональной компетенции, в двадцать пять – бесславно капитулировала в борьбе с лишними тринадцатью килограммами, в двадцать семь – похоронила идею об удачном замужестве. В двадцать восемь, получив уведомление о закрытии офиса «Де Грос», Лариса самозабвенно предалась бы депрессии, если бы… Если бы в ее жизни не произошло событие.

Три недели назад из интернетовских джунглей, из миганий модема и напряженного потрескивания пентиума, возник Он – долгожданный и вымечтанный. Все предыдущие попытки найти бойфренда через сеть оканчивались горьким разочарованием. И теперь Лариса до последнего не верила в удачу, боялась, что встреча с реальным Олегом разрушит пленительный, придуманный образ.