Девочки с Венеры, а мальчики с дуба рухнули? - Страница 23

— Значит, договорились? «День слепых» будет в следующую среду. Половина девчонок будут слепыми, а половина — поводырями, и так весь день.

— Минуточку, — говорю я, — у нас ведь в среду хоккей. Как мы будем играть? Хотя это смешно.

— Ястребиный Глаз нам устроит веселую жизнь, — хмуро говорит Джаска. — Оставит после уроков, и все.

— Ничего она с нами не сделает, — возражает Рози. — Мы скажем, что это спонсорская кампания и что таким образом мы хотим прочувствовать, как плохо быть слепым.

И тут произошло нечто ужасное. Я увидела, как к воротам подкатила машина БЛ и туда залезла Линдси.

19.00

Я чувствую себя свободным человеком. Если уж БЛ выбрал Совуху, туда ему и дорога. Чему быть, того не миновать, таков буддийский подход. Оммм… Это только воронам нужны полудохлые змеи, а мне не нужны.

20.00

Я устала улыбаться как Будда — нужно сделать перерыв и побыть самой собой. Блин! Блин! Merde!

21.00

Мама пришла ко мне «поболтать»:

— Через неделю возвращается папа.

— Это ничего, у тебя есть еще время пойти к врачу и придумать еще какую-нибудь болячку.

— Ты о чем?

— О тебе и докторе Клуни.

— Джорджия, не глупи.

— Да что ты говоришь?

— Послушай, он просто приятный молодой человек.

— Это если сравнивать с папой.

— Не груби.

— Я не грублю — я говорю чистую правду.

— Можешь не беспокоиться. Это просто невинный флирт.

— Да? А если ты действительно понравишься этому доктору Клуни? А если он расстроится, узнав, что ты просто его динамишь? Что он просто игрушка для тебя?

Мама ушла расстроенная. И с чувством вины.

Ну вот, я была одна несчастная, теперь нас двое.

21.30

Позвонил Дейв:

— Я просто хочу сказать: ты мне нравишься. Спокойной ночи. — И положил трубку

Блин.

Наверное, все женщины-вамп чувствуют себя виноватыми.

Вторник, 12 октября

На хоккее

14.30

Сегодня у нас игра с девчонками из колледже Холлингбери. Они считают себя такими крутыми — придется их в этом разубедить. Я зашла в выделенную для них раздевалку, притворившись, будто мне нужно зашнуровать ботинки. Это просто какое-то сборище стрингов. Мисс Стэмп без конца ходит туда-сюда, приговаривая:

— Извините, девочки, мне нужно убедиться, что всем хватает полотенец.

А сама аж раскраснелась от возбуждения. Девочки из Холлингбери не привыкли к такому и занервничали, начали прятаться в туалет. А я решила приколоться и говорю мисс Стэмп:

— Мне кажется, нашим гостьям не помешает после игры хороший массасаж (См. «Джорджиальные словечки»). Мало ли там, ушибы и все такое… облегчить боль. Ведь у вас волшебные руки.

Адольфа так подозрительно на меня посмотрела, но поверила. И она пошла к ним в раздевалку и предложила их полечить. Дверь с грохотом распахнулась, и девчонки пулей вылетели в коридор.

А на улице такой колотун-бабай, что я поддела три пары трусов. Теперь я сзади выгляжу, как П. Грин или как Спичка. Но все же толстая попа это лучше чем замерзшая попа. На стадионе собралась небольшая группа поддержки из нашей тусы. Но Джаски там нет, она сегодня не пришла в школу. Неужели она так заморачивается из-за Тома?

У нас капитаном команды макрель, или Совуха, не будем называть ее по имени (Линдси). Бе…эээ, с какой это стати я должна ее слушаться. Перед игрой она объявила:

— Всю игру замыкаете на меня — сразу же, как возникает голевая ситуация, я беру подачу и забиваю.

Ага, размечталась. Надеюсь, кто-нибудь заденет ее клюшкой по ее насекомовидным ножкам. Нет, я не предлагаю ее покалечить, просто желаю ей выйти из строя и попасть в какую-нибудь отдаленную больничку (на Марсе) на годик-другой. Заранее тебе спасибо, дорогой Будда. (Ты ведь видишь, что я продолжаю бороться.)

14.50

Пошла игра. Я играю как ураган, я как молния летаю по площадке, бью по мячу — ах, какие у меня искрометные подачи! Да я просто как Дэвид Бекхэм, только с клюшкой, в юбке и тремя парами трусов. Хотя не исключено что женушка Бекхэма тоже поддевает ему зимой лишнюю пару нижнего белья — она у него заботливая, только худенькая очень.

Прошло пол-игры

Счет нулевой

15.15

Рози, Эллен, Джулз и Мэбз — настоящая команда поддержки. Они даже сочинили песенку: «Раз, два, три, четыре, пять — Джорджия, бей!» Во время небольшой заминки я им кричу:

— Вы что поете не в рифму? А они мне:

— Так ведь холодно!

Брр. Это они правы. Во время перерыва иду в раздевалку, чтобы погреть руки под горячей водой. А там Близняшки-бумер загнали П. Грин в угол:

— Ну что, стукачка, это ты напела Линдси про наши прогулы?

А П. Грин стоит и дрожит, как желатиновый слон:

— Я ей ничего не говорила.

Мне хотелось крикнуть ей, предложить отличную подсказку — пусть расскажет наглой парочке про своих хомячков, и тогда они отстанут. Но увидев, какие у Джеки огромные ручищи, я воздержалась. Я хотела было уйти, как они начали толкать П. Грин о дверь туалета — бум-бум — и приговаривать:

— Мы не любим стукачек, правда, Джорджия?

— Эээ… да ничего страшного, — ляпнула я.

Джеки так сильно толкнула П. Грин, что у нее слетели очки. И тут я не выдержала. Сразу вспомнила, как они сидели на нас с Джаской, когда мы скрестили пуговицы своих пальто. Ну я и говорю:

— Оставьте ее в покое.

Джеки посмотрела на меня насмешливо и говорит:

— И что ты с нами сделаешь, мисс Нос?

— Буду взывать к вашей человечности.

— Ха, — сказала Джеки.

— Что ж, — говорю я. — На этот случай у меня есть план номер два.

Хотя на самом деле не было у меня никакого плана. Я и сама не знала, что буду делать, но они меня уже достали. Я как обезумела, подлетела к ним и выхватила из рук Джеки сигаретную пачку, забежала в туалет и занесла руку над унитазом:

— А ну отпустите, или я сейчас брошу ваши сигареты! — заорала я.

Внимание наглой парочки переключилось на сигареты. Элисон направилась в мою сторону, а я как крикну этой П. Грин:

— Беги пулей!

П. Грин подняла с пола свои очки и стоит, как кролик, которого ослепили фарами машин. Господи, как придать ей сил? И я крикнула:

— Ладно, шаркай отсюда!

И П. Грин поплелась прочь, а я осталась наедине с наглой парочкой. И тогда, издав боевой буддистский клич — ааааа! — я пронеслась мимо них, рассыпая сигареты по полу. Я выскочила за дверь, а они остались в раздевалке подбирать свои сигареты.

Под громкое приветствие «толпы» я выбежала на площадку и играла, как ошалелая, играла как перед смертью, потому что после матча эта парочка точно меня зароет.

Краем глаза я видела, что где-то сбоку на трибуне пристроились несколько мальчишек — один из них особенно рьяно болел за меня. Наверное, это парни из фоксвудской школы, подумала я. Каждый раз, когда есть возможность заглянуть под юбку или полюбоваться на колыхающиеся нунги-нунги, парни каким-то непонятным образом оказываются в окрестностях нашей школы. Они как нюхом чуют. Либо им кто-то дает наводку. Например, мистер Этвуд. Может, у него в домике есть тамтам, и он громко стучит в него, оповещая фоксвудцев о предстоящей возможности придти и поглазеть на нас. Он и сам ошивается неподалеку, зачем-то катя перед собой пустую тачку. Старый развратник.

Ну и пусть. Мне плевать на мальчишек. Пусть смотрят на мои нунги-нунги, на мои развевающиеся волосы, пусть смотрят, как я катаюсь по льду, раздувая крылья носа, преисполненная боевого духа. Пусть смотрят на мою утепленную попу — мне уже не важно, потому что это все равно мои последние минуты жизни…

16.10

Ура! Один-ноль в нашу пользу. Что особенно ценно, учитывая, что мы играли с салагами. Я случайно ударила клюшкой игрока из чужой команды, и девчонка взвыла от боли. Интересно — если меня кто-нибудь ударит клюшкой, мне будет больно? Наверное, нет. Ангус так часто кусал меня и царапал, что я, наверное, ничего не почувствую.